И наконец Медуларум, дочь тёмного колдуна, связала себя с самым страшным делом – с делом смерти. Она призывала души мертвых и могла говорить с ними, наделять их силой и использовать их ради собственных целей.
Но эти девочки не были злы и коварны, как их мать. Они не убивали и не мучили простых смертных, обычных людей. Главным их желанием было найти своих отцов, которых они никогда не видели и ничего не знали о них, кроме как рода их деятельности.
Их мать не любила дочерей одинаково. Больше всего она любила Медуларум, так как она обладала ослепительной красотой, которая досталась девочке от матери. И женщина сама была шаманом чёрной магии. Остальных же она считала ошибками своей глупости, поэтому всячески издевалась над ними. И как бы Медуларум не пыталась спасти любимых сестёр, с могуществом матери она не могла справиться.
Но однажды сёстры, пока матери не было дома, решили прогуляться по подземельям своего замка. Мать не раз говорила, что убьёт любую, кто спуститься туда. Но любопытство тринадцатилетних девочек взяло верх, и поэтому они спустились в глубокие полуразрушенные лабиринты из винтовых лестниц. Трудно сказать, сколько они там блуждали, но наткнулись они на дверь, заваленную камнями и железом. С помощью совместной магии, сёстры загребли завалы и смогли открыть тайник. Там они нашли то, чего не ожидали увидеть – скелеты своих отцов, которых убила госпожа Потестатем. Ви увидела скелет с густой огненной шевелюрой как у неё и клеймом на лбу в виде карточных мастей. Вирджиния увидела копну разноцветных волос и стеклянные глаза в черепе, в которых была выжжена крошечная шляпа шута. Либертасса сразу узнала отца по выгоревшим синим волосам, как её пряди, и по клейму на руках в виде черепа с костями. А Медуларум не увидела ни клейма, ни волос, ни стеклянных глаз… лишь сгоревший скелет с раздробленными костями рук и ног.
Горечь и ужас охватили девочек. Глаза их наполнились слёзами, как и сердца ненавистью к матери. Медуларум сказала сёстрам:
– Пора нам отомстить за все злодеяния, что сотворила наша мать.
И именно она повела за собой сестёр. Именно она стала первой, чья ненависть и злоба разбудили в ней истинную её сущность – огонь. Пламя охватило её, как и чёрный туман её страшной магии.
После неё сущность проснулась в Либертассе. Это была вода. Её платье превратилось в бурную тёмную реку, пена которой обжигала.
Вирджинию окутал холод. Лёд стал её сущностью. Как когда-то зеркала, они окружили её, а глаза её стали чистым стеклом.
Ви – сущность её воздух. Ветер окутал её, ураган стал ей защитой и затмил её очи, как ненависть – сердце.
В истинном своём обличии сёстры явились к матери и расправились с ней. Ветер разорвал одежды на ней, вода смыла любые попытки защититься, лёд сковал её, а огонь нанёс последний удар – сжёг её сердце. И без того чёрное, оно обуглилось и упало на обломки льда.
Действия сестёр не остались безнаказанными. Старейшины-шаманы осудили их, но каждую – по-разному. Вирджинии заморозили сердце, заморозили так, что никто и никогда не сможет его отогреть. Она лишилась чувств, а значит жизни. Повелительница льда, подстать своей силе, стала безжизненной и холодной, точно живая кукла со стеклянными глазами. Либертасса лишилась голоса, теперь её сила сирены стала бесполезной. А руки её, их красоту, сварили в кипящей воде, и теперь вынуждена она была скрывать их под длинными рукавами, которые, точно вода, струились вдоль её тела. И смысл её жизни размылся, ибо голос и волшебство её красивых членов были главным достоянием, как она сама считала. Ви, повелительнице ветра, досталось хуже всего – убили того, с кем она разделила свою любовь: шестнадцатилетний Уилл, сын знахаря – лесного шамана. Сердце Ви не выдержало и разбилось, навсегда запечатав все чувства и эмоции на замок. Медуларум же отделалось легче всего: она лишилась своей красоты и превратилась в самую уродливую женщину земли. Пышные золотистые волосы истончились и укоротились до шеи, зелёные глаза превратились в жёлтые, точно у хищника, губы обернулись фиолетовой нитью, за которой прятались акульи зубы. Тело стало непропорциональным: шея вытянулась, плечи стали шире, а бёдра – уже, руки и ноги удлинились на полметра. Медуларум могла свыкнуться со своим уродством, но смириться со страданиями сестёр она была не в силах. Муки совести мучили её, сердце нескончаемо болело.
В придачу ко всему этому, сёстры обрели бессмертие – самое страшное проклятие. Когда ни старость, ни смерть не смогут успокоить твою душу.
Так и бродили сёстры Потестатем целое столетие, а может и больше, пока однажды они не повстречали Ленноэля Целестибуса, сына жестокого колдуна, захватившего половину контенета Азии. Его отец силой женил на себе принцессу, которая и родила ему Ленноэля. Она воспитала его как защитника и война-шамана. Но в припадке гнева, отец убил её, а Ленноэль отомстил ему – уничтожил его и всю его армию, тем самым спас другие края от разорений.
Но и благородного Ленноэля ждала расплата: бессмертие. Ибо никто не должен причинять вред тем, кто породил тебя. Так, Ленноэль повстречал сестёр, и с Медуларум, самой страшной, но чувствительной, связал свою жизнь. И родилась у них дочь – Джулия Целестибус. Стала она такой же прекрасной, как когда-то была мать, и такой же бессмертной, как и её родители.
Медленно тянулась жизнь бессмертных. Умирали постепенно все, кого они знали. И это причиняло им боль. Но решили они искупить свои грехи не страданиями, а делом. Знали они, что рано или поздно человечеству придёт конец. Семья Потестатем-Целестибус решила спасти людей от гибели. Так они отсрочили конец Второй эры. Но, в конце концов, они исчезли, и никто не знает, что с ними стало. Дожили ли они до Третьей эры, или же канули в небытие, искупив свои грехи? Никто это не узнает.
Вильмас
Ви кончила свой рассказ, тем самым удовлетворив просьбу Лорина.
– Ох, хорошо вспомнить старые добрые легенды… Аж на душе тепло стало.
Он потянул ноги, сидя на стуле, после чего с лёгкостью встал и направился умываться.
– Спасибо вам, госпожа Ви, за то, что разрешили остаться. Я, пожалуй, пойду смыть с себя всю дорожную грязь.
Я сразу заметил – он забыл тарелки. Поэтому я взял их за него вместе со своими и направился к бочке. Что-то в животе перевернулось у меня от этой истории про могущественных сестёр. Не любил я такие жуткие сказки. Конечно, истории и легенды о воинах меня будоражили, но здесь было ни войны, ни победы. Лишь чёрная магия и жуткая реальность. Ибо история о сёстрах Потестатем казалась мне реальной. Но я не решался признаваться в этом, потому что где это видано, чтоб здоровый мужик вдруг стал страшиться каких-то сказок, которыми пугают непослушных детей.
Тут вошла Ви и рассеяла мои мысли.
– Господин Лорин ещё не переоделся?
Но Лорин уже лежал в полной ванне спиной к ней. Увидев это, девушка покраснела.
– Ох, простите!
– Не извиняйтесь, Ви. Лучше не тревожьтесь о нас и сами отдохните.
Она меня послушала и удалилась.
Я вымыл посуду, попросил Лорина особо не нежиться и вышел к Ви. Она свернулась калачиком на своём кресле, но глаза её были открыты. Она о чём-то думала.
– Я могу спугнуть твои мысли? – обратился я к ней.
– Нет, не можете. Ибо в них ничего такого.
– Ты боишься?
– Смотря чего.
– Нас боишься?
– Нет, вас – нет. Я боюсь войны.
– Почему же вы боитесь войны?
– Я много читала о них. Легенды, сказания, истории… война – это бессмысленная вещь, за которую не стоит умирать. Не стоит ей поддаваться. И мне непонятно, почему вы идёте воевать.
Щеколтивая мысль посетила меня. Испугавшись грозы, а также поддавшись соблазну отдыха, мы совсем позабыли о безопасности. Кто знает, может эта маленькая девочка – наш враг… Но мысль о благородности и честности людей грела моё сердце, а потому я отогнал эти мысли прочь.
– Если мы не пойдём, то никто не пойдёт. Наши друзья идут воевать, и мы тоже. Я человек своего времени, и хочу защитить своё время. Вторая эра закончилась по вине войн и неразберих среди государств. Сейчас их нет, но это всё пытаются возродить. А пострадают обычные люди, которые ничего в этом не смыслят.
