– Расскажешь мне о том, что произошло вечером?

– Да нечего особо рассказывать…

– Неужели? То есть ты каждый день бросаешься под проезжающие мимо автомобили? – Он снова нахмурился, скрестил руки на груди, даже не притронувшись к кофе.

Я замялась. Стоило ли рассказывать Тамерлану о произошедшем или лучше было умолчать? С одной стороны, мы были друг другу никем, а с другой… сколько мы были уже знакомы? Несколько месяцев… Да, общение было нерегулярным, но… так или иначе я много раз оставалась у него с ночевкой, а он, несмотря на свою глупую болтовню о меркантильности, постоянно помогал мне и даже заботился.

– Ну? – нетерпеливо протянул он, делая небольшой глоток кофе.

– Есть один парень… – На этих словах взгляд Тамерлана странным образом потемнел, потяжелел и я как-то разом сжалась. Над головой будто бы сгустилась туча, которая вот-вот собиралась обрушиться ливнем с градом. Удивительно, но настроение, атмосфера, все вокруг менялось вместе с Тамерланом.

– Говори, – требовательно произнес он, не оставляя мне выбора, кроме как подчиниться его воле.

– Я нравлюсь ему… кажется… он постоянно… он пристает, преследует меня, в общем, не оставляет в покое, хотя я много раз просила и красиво, и не очень… – промямлила я, запинаясь едва не на каждом слове.

– Ясно. – Тамерлан как-то зло выдохнул и протянул мне свой телефон.

– Что? – Я подняла на него растерянный взгляд.

– Пиши его имя, в какой комнате живет, на каком факультете учится, все, что знаешь.

– Зачем? – Я так и застыла с его гаджетом в руках.

– Нужно. Пиши, – отрезал он.

– Ладно… держи… – я протянула ему телефон обратно. Собственно говоря, я немного знала о Юре, в основном то, что он полный козел.

– Он успел сделать тебе что-то? – Мы встретились в Тамерланом взглядами, и я очень четко осознала, что он зол и беспокоится за меня одновременно. Что бы он не говорил о том, что мы друг другу никто, вел он себя иначе, противореча собственным словам.

– Нет… то есть…

– Что он сделал? – прошипел он.

– По…поцеловал…меня… – в ответ я услышала явно что-то очень злое и нехорошее на чужом языке.

– Тебя ни на секунду нельзя оставить одну!

– Что? Это… это претензия?

– Что? Нет. Не знаю.

– Почему ты злишься на меня?

– Потому что ты играешь в глупые игры вместо того, чтобы согласиться на то, что предложил я! Мало того, что поможешь себе, так еще поможешь и брату! Ну, что тебе не так?!

– Откуда ты знаешь про брата? – удивленно протянула я. Он замешкался на несколько секунд, а затем бросил на меня небрежный взгляд, мол, неважно, откуда.

– Неужели всякие уроды типа этого Юрия будут…

– Нет!

– Что «нет»?

– Они не будут лучше тебя, – перебила его я. – Я согласна.

– Что?

– Согласна, чтобы ты стал… ну… ты понял… чтобы мы…

– По-моему, я предлагал тебе нечто иное.

– Я не буду рожать тебе ребенка. Это идиотизм. Но я бы хотела, чтобы мы… чтобы ты… черт…

– Чтобы мы «что»? – Я снова подняла на него глаза и столкнулась с насмешливым взглядом.

– Ничего, забудь… – Я вскочила со своего места с одним единственным желанием – оказаться от Тамерлана как можно дальше. Сбежать. – Я… я хочу спать… ты покажешь мне комнату?

– Аврора… – он тоже встал, но в отличие от меня медленно, нарочито медленно. Затем подошел ко мне, остановился совсем рядом. Лениво обвел меня взглядом и сощурившись, замер. – Ты предлагаешь просто секс?

Боже, зачем он говорил мне все эти вещи? Зачем вгонял в краску и заставлял смущаться? Все и так было понятно без лишних уточнений, но ему будто нравилось издеваться надо мной!

– Я хочу… я пойду… – махнув рукой в сторону, я сделала шаг назад, едва не споткнулась о стоявший рядом стул и поспешила к выходу из кухни.

Меня нагнали уже в холле. Чужая рука перехватила за талию и резко дернула назад, прижимая к чужому телу. Ровно так же меня обнимал Юра несколько часов назад. Вот только ощущения были совсем разные. С Юрой – отвращение и неосознанная брезгливость. А с Тамерланом… мне захотелось прижаться к нему еще сильнее. Удивительно, но факт. Одно и то же действие, совершенно разные эмоции.

Если поначалу мое тело напряглось от неожиданных объятий, то уже в следующую секунду оно расслабилось. Чужие губы опустились на шею, и я издала что-то похожее на тихий всхлип. Это было так… приятно. Волна тепла с небольшими разрядами электрического тока прошлась по всему телу, стоило мне кожей ощутить чужие уста, колючую щетину и горячий, мокрый язык.

Действие было довольно простым, незамысловатым, но принесло с собой волну удовольствия. Я прикрыла глаза и уложила ладони поверх чужих рук.

Наверное, нужно было оттолкнуть Тамерлана.

Хотя бы сделать вид, что я злюсь на него и не согласна с его действиями, но… кто знает, в чем именно было дело? Может быть в долгом воздержании, ведь, по сути, мое тело давно было готово к интимной близости с мужчиной. Может быть, дело было в Тамерлане, в его глазах, что манили, околдовывали меня при каждом неосторожно брошенном взгляде, его бархатном голосе и пленительном аромате, который окутывал с ног до головы, словно в невидимый кокон. Может быть, дело было в том, что он оказался единственным взрослым мужчиной в моей жизни, который так или иначе проявлял обо мне заботу, защищал, не давал в обиду. До него такого человека не было вовсе и это подкупало.

Короче, я не знаю, в чем на самом деле была причина того, что почти сразу я развернулась в его объятиях и позволяла поднять себя, оплетаю чужой торс ногами. Почему я поцеловала его первая, сама, жадно набросившись на губы, будто они были спасительным кругом для утопающего…

Я ничего не знала и не смогла бы ответить ни на один вопрос, пока он нес меня по холлу до спальни. А способность мыслить вовсе я потеряла ровно в то мгновенье, когда мы с ним опустились на кровать…

Я никогда не представляла себе свой первый раз. Во-первых, было как-то некогда, а, во-вторых, было не с кем представлять себя. Никто и никогда не волновал мое сердце до такой степени, чтобы в мыслях переместиться в эротические фантазии.

Но Тамерлан…

Он во всем был другим, всем отличался от тех парней, что были в моей жизни до него. Ни к кому из тех, других, не хотелось возвращаться, никого из них не хотелось так отчаянно целовать, никого не хотелось постоянно касаться…

– Расслабься… – прошептал он, коленом разводя мои ноги в стороны, удобнее укладываясь между них.

Я и не думала напрягаться. Понимала, что последует дальше, знала, читала, слышала, что будет больно, но стало как-то все равно.

Жадно целующие меня губы, вот, что имело настоящее значение. Сильные руки, блуждающие по моему телу – вот, что было важно.

Я тихонько застонала, когда Тамерлан в очередной раз поцеловал мою шею. Кажется, партнер нашел мое слабое место. Выгнувшись ему навстречу, я вплела пальцы в черные волосы, лучше открывая доступ к нужному участку кожи.

Незаметно, Тамерлан умудрился избавить меня от одежды – водолазки и джинсов. Я осталась в одном лишь нижнем белье и, узрев в этом дискриминацию, тут же потянулась к чужой рубашке.

Пуговицы плохо подавались, и я начала злиться, пыхтеть, но, вот чудо, последняя оторвалась с характерным звуком и укатилась куда-то далеко. А, плевать. Стоило мне избавить своего избранника от ненужного куска одежды, как я залюбовалась открывшимся мне видом. Провела пальцами по сильным плечам, рукам, прошлась по красивым ключицам, опустилась на грудь, прошлась по жестким волоскам.

Тихо выдохнув, провела еще ниже – к ремню на брюках. И тут нервы совсем сдали. Руки затряслись, пальцы запутались в коже. Тамерлан быстро это заметил, перехватил их, мягко отвел в сторону, самостоятельно избавляя себя от одежды.

С одной стороны, мне хотелось того, что последовало дальше, с другой – я не могла унять страх и волнение.

– Тише, детка, не дрожи так, – ласково прошептали мне на ухо спустя несколько минут. Ласковые руки огладили бедра, оставляя на них обжигающие следы, поднялись чуть выше, легли на талию. Вскоре там же я почувствовала требовательные губы, влажный язык, вычерчивавший абстрактные узоры.