Вокруг люди переговаривались и причитали.

– Что же делать? А говорили, Великая Тьма прошла и теперь благодарные времена настают! Да как же настают то, если такое твориться! Как же у тебя рука то поднялась, негодный? Довели мальчишку! Сам виноват! Ой, кровушки теперь прольётся! Это ж так просто никто не оставит!

– Зовите старика! И жреца! – Приказал отец Энрика. Схватив сына за шею, он поволок его домой. Втолкнул его внутрь, он пнул его ногой так, что тот упал на пол.

– Ты, выродок, что учудил?

– Ай, папка! Папка, прошу!

– Ты понимаешь, что теперь с нами будет? Из-за тебя теперь крови нашей требовать будут! Твоей крови, демонский ты выкидыш! Как же я теперь в глаза то буду людям смотреть? Мой сын – убийца!

– Папка, прости! Я сделаю, что хочешь!

– Что хочешь? – Он пнул его ещё раз и более-менее успокоился. Теперь его голос стал похож на отцовский. – Нам всем теперь Дьюл этот, пожри его Бездна, мстить будет!

– Папка, я не хотел! Они сами ко мне с кинжалами подошли! Я честь свою защитить хотел! – Он попытался подняться, кряхтя от скручивающей живот боли. – Я твою честь защитить хотел! Как бы на тебя смотрели, если бы все знали, что твоего сына можно вот так взять и избивать рядом с твоим домом?

– И что, защитил честь? Доволен? Мы все теперь расплачиваться будем за твою честь! – Он вышел к двери, куда уже подошла толпа во главе со старостой.

Оттуда доносились проклятия в адрес Энрика и его отца, прерывавшиеся причитаниями.

– Выходи, подлец! Всё равно достанем!

Послышался голос командира деревенской стражи Магнуса.

– Так, все, кто не участвует в этом – разойтись по домам! Я сказал, разойтись! Пусть люди сами меж собой решают!

Энр слышал это и у него душа уходила в пятки. Он тренировался махать мечом, но не то, чтобы достиг в этом больших успехов. Любой из прихвостней Дьюла победил бы его в честном бою, не говоря уже про самого Дьюла. Тот был известным отморозком и драться учился едва ли не с пелёнок.

Пока он приходил в себя, гул за окном постепенно стих и вошли родители.

– Завтра вечером ты будешь биться, сынок.

– С кем? – С ужасом спросила Клаудия.

– С Дьюлом. Он убедил родителей парня выйти за честь их семьи. Пожри его бездна. Будь готов, сынок. – Отец положил тяжёлую руку ему на плеч. – Это будет бой до смерти. Меч твой у тебя?

Энрик кивнул.

– Отец – выступил Алмос. – Позволь мне сразиться вместо него.

Алмос был старше и гораздо крепче брата, да и оружию прежде обучался.

– Нет, Алмос. Энрик совершил преступление и ему же искупать содеянное. -Принеси его меч.

У Энрика слегка дрожали руки.

– Не бойся, братец. Ты справишься. – Сказала Клаудиа.

– Ты сама то веришь в это?

Клаудиа посмотрела ему в глаза. – Нет. Но я надеюсь, что Пламя поможет тебе. Я за тебя помолюсь Великому Пламени. И попрошу отца Диодора благословить тебя.

– Любой из этой шайки меня голыми руками порвёт.

– Ты тоже мог бы так делать. Если бы не сидел за книжками.

– Клау! – Он едва не сплюнул на пол от досады и злости.

– Прости. – Она примирительно улыбнулась и оставила одного.

Вскоре вбежал Алмос. – Папа, вот меч Энра. И у нас скоро будут гости.

– Дьюл пожаловал? – Отец бросил взгляд на топор в углу.

– Нет, пап. Когда я прибежал к старосте, с ним были два гостя. Одеты как господа, держатся статно. Но странные какие-то. Лошадей при них нет, экипажа нет, стражников нет. И болтают, вроде, по-нашему, но чудно как то. А ещё один из них в маской лицо скрывает. Они спрашивали про ночлег и про сапожника.

– Принесла нелёгкая. Энрик, тебе надо тренироваться. Алмос, останься и помогли с заказами. Господа обычно хорошо платят.

Энрик взял меч и начал им махать. Но его движения были неуклюжи. Он очень хотел отдохнуть, но в тоже время чувствовал, что должен сейчас тренироваться, как никогда раньше и любой ценой.

Вскоре в дверь постучали. Отец ушёл наружу и какие то время разговаривал с кем то на крыльце. Затем повёл гостей на задний двор, где была мастерская.

Окна комнаты выходили туда и Энрик смог разглядеть пришельцев.

Оба они были немного выше отца. Ближе к окну остановился слегка смуглый мужчина в буром плаще. Его уши были немного длиннее и острее, чем у человека. Энрик слышал о лесных духах, называемых эльфами. И слухи про них ходили только дурные. Лицо незнакомца скрывала серая маска, но даже по ней было понятно, что он имел лицо худое и угловатое. Тёмные волосы были собраны на затылке в короткий хвост. Чуть за ним разговаривала с мастером женщина в синем плаще. Пышные каштановые волосы были скреплены верёвкой и уходили под плащ. На поясе висел большой меч, который Эрник бы удержал только обеими руками.

Окно было закрыто и парень не слышал их разговоров. В какой то момент человек в маске быстро осмотрелся и остановил взгляд своих рыжих ярких глаз на Энрике. Он слегка прищурился и парню показалось, что в его глазах заиграл злобный огонёк. Казалось, он прожжёт окно и расплавит всякого, на кого посмотрит.

Парень немедленно скрылся из его виду, на всякий случай ушёл в комнату родителей, где продолжил тренироваться. Вскоре отец вернулся.

– Что ж, господа, располагайтесь. У нас как раз есть свободная комната.

Не успел Энрик даже открыть рот, как вновь столкнулся с этим испепеляющим взглядом и постарался отвернуться.

Эльф в маске сел на скамью и снял с себя промокший насквозь сапог, подошва которого почти отвалилась.

Вслед за ним прошла женщина. Мягкое лицо с плотными щеками и светлой чуть розоватой кожей позволяло бы назвать её девушкой, если бы не внимательный суровый взгляд. Перехватив взгляд Энрика, она учтиво кивнула – Прошу прощения, если мы помешали вам.

– Энри, иди наружу. Там тренируйся. Господа остановятся у нас на ночь.

Он поклонился женщине – Госпожа. – И поспешил выйти, не смотря при этом на человека в маске.

Снаружи он тут же почувствовал, как на него были направлены взгляды со всех сторон. Вся деревня уже знала, что скоро будет и это внимание сковывало его.

Он проиграет. Он проиграет и умрёт. Как слабак и ничтожество. Умрёт, как ему и положено. Но он не хочет умирать. Он не думал, что ему придётся так умереть.

Отец с сапогом пошёл в мастерскую.

Вслед за ним вышла женщина и двинулась туда, где произошла драка.

Женщина вскоре вернулась и тоже зашла в мастерскую. – У вас кого то убили?

– Это… – отец подумал. – … это наши мелкие проблемы, госпожа. Мы решаем их меж собой. Не серчайте. – Он почтительно поклонился.

Она кивнула. – Понимаю.

Подходя к крыльцу, она остановилась и тренирующий удар Энрик почувствовал на себе её взгляд. И застыл.

– Направляй не руку, а клинок. – Он осторожно обернулся.

Женщина смотрела на него синеватыми глазами. – Ты как будто бьёшь кулаками. Надо бить клинком. Смотри за тем, куда направляется он. Руки – это ось вращения. – Она показала своими руками, сделав соответствующее движение, показавшееся Энрику воплощением грации и ободряюще кивнув, ушла в дом.

Энрик попытался следовать её советам, насколько их понял. А понял он далеко не всё. Ему показалось, что меч из-за этого начал немного выскакивать у него из рук.

Спустя некоторое время отец закончил подшивать сапог, но не мог вставить металлические заклёпки, так как для этого нужно было разогреть кузню, а сухих дров почти не было.

Некоторое время он простоял в раздумьях, потом пошёл в дом. Энр подошёл поближе и услышал разговор.

– Простите, господин. Но сейчас я не могу сделать вам заклёпки. Дрова отсырели, топить нечем.

Ему ответил негромкий, равнодушный голос, явно принадлежащий типу в маске. – Это можно исправить.

– Если это не составит вам труда. – Глава семейства старался держаться с достоинством, но было слышно, что незнакомцы произвели на него впечатление.

Человек в маске вышел, бросил горящий внимательный взгляд на Энрика и сразу же пошёл к кузнице, рядом с которой лежали дрова. На одной его ноге был целый сапог, на другой – плотный лапоть. Сапожник пошёл за ним, взял несколько расколотых полен и положил в кузницу. После этого незнакомец щёлкнул пальцами. На кончике указательного возник огонь, который тут растёкся по всей руке. Он направил руку на кузню. Дрова внутри вспыхнули и угли начали быстро раскаляться.