— Такие — это какие?

— Ну такие… я не знаю… мягкие, небольшие, красивые.

— Разные бывают. Так, стой, в смысле — ты не видел девушек? Как так?

— Вот так, — пожал я плечами. — И вообще я других демонов не видел.

— Ты из леса что ли вышел?

— Нет, я там ни разу не был.

— Я имела в виду… стой… а как ты жил?

— Здесь, — я развёл руками, показывая всю комнату башни. — Всегда.

Девушка выкатила на меня глаза.

— Но… но почему?

— Папа говорил, что мир опасен, и что там меня убьют, едва я выйду.

— С чего миру тебя убивать?

— Потому что я ангел.

— Кто?!

— Ангел. Вот, — я расправил крылья и показал ей нимб.

Демон замерла с отвисшей челюстью.

— Офигеть… откуда ты в аду?

— Я тут родился.

— Не может быть такого.

— Почему? Может. Отец рассказывал, что меня ещё в раннем младенчестве хотели убить.

— Твой отец тоже ангел?

— Нет, он демон.

— Тогда как так получилось, что ты не демон?

— Не знаю, — я пожал плечами.

Она помолчала, рассматривая меня с каким-то сожалением. Затем увидела, что в руке я держал амулет, и оживилась.

— Так, отдай мне эту штуку!

— Эту? — я глянул на амулет.

— Дай сюда! — она потянулась к нему, но я просто поднял руку выше, и она не доставала. — Раргх, живо отдай!!!

— Зачем он тебе?

— Не твоё дело! Быстро верни!

— Он для тебя важен, да?

— Мф, да, да, ещё как.

Я хитро прищурился.

— Хорошо, я отдам. Но сначала ты кое-что сделаешь.

— Ах ты… ргх, что ты хочешь?

— Покажешь мне внешний мир?

— В смысле? а сам?

— Я не могу… нельзя…

Девушка посмотрела на амулет и на меня. Вздохнула.

— Ладно. Есть пожелания, что именно показать?

— Я не знаю… покажешь море? И ещё закат, а ещё города, других демонов, и ещё лесные поляны, и луга, и…

— Не слишком ли высока цена амулету?

— Тогда я его не отдам.

— Ладно-ладно, я пошутила! Покажу, что попросишь, меркантильный ты ангел.

— Я не меркантильный, — обиделся я. — Я просто никогда не был там.

— Хорошо, побудешь. Тебя как зовут-то?

— Ой, точно. Рафаил. А тебя?

— София. Зови Софа.

— Хорошо.

Я подошёл и отвязал её руку от кровати. Софа потёрла запястье, а потом посмотрела на сломанное крыло, попробовала им подвигать, но затем взвизгнула.

— Больно…

— Что с тобой случилось? — спросил я.

— Да так… не тех друзей выбрала, — обобщила она. — У тебя бинта или ремня не найдётся?

— Зачем?

— Свяжу их, чтобы не болтались и не болели.

— А летать?

— Пешком похожу, — вздохнула она грустно.

— Они такие красивые, — сказал я. — Давай помогу?

— Как?

Я тихонько коснулся её сломанного крыла и магией срастил там кости. Софа изумлённо на меня вытаращилась.

— Ты лечишь?

— Да. У тебя больше ничего не болит?

— Нет… офигеть, меня вылечил ангел, — она взяла крыло рукой, двигая его в разные стороны и улыбнувшись. — Не больно.

— Теперь пойдём? — спросил я с предвкушением.

— Хорошо, идём.

Она взяла свою сумку и вылетела в окно. Я запихнул амулет в карман брюк и выглянул из окна, набираясь смелости.

— Летишь?

— Нет.

— Ты же хотел…

— Я не умею летать, — пояснил я. — Я хожу пешком.

— Но у тебя такие огромные крылья, как ты можешь… — она осеклась. — Впрочем, и так ясно… и как ты спустишься?

Я коснулся стены башни. Из неё потянулась лиана, по которой я с визгом поехал вниз, и замер над землёй, упершись ногами в стену. Софа встала на землю и посмотрела на меня.

— В чём дело?

— А какая на ощупь трава? А если ходить — больно?

— Не больно, — ухмыльнулась демон. — Вставай, и убедишься.

Я сглотнул. Затем встал босыми ногами на землю. И впервые в жизни ощутил тепло нагретой солнцем почвы и мягкой зелёной травы.

— Как хорошо, — восторженно прошептал я, шагнув вперёд. — Тепло и мягко…

— Немного же тебе для счастья надо, — усмехнулась Софа.

— Воздух так пахнет! — восхищался я, вдыхая полной грудью. — И ветерок на лице!

— Для довершения картины тебе не хватает босиком бегать по лугам.

— А можно?!

— Ты уже большой мальчик, так что можно.

Я взвизгнул, и рванул по траве, смотря на небо и радуясь тому, что я свободен. Я трогал деревья и цветы, споткнулся о настоящий камень, залез в настоящий прохладный ручей. Как мир, в котором есть такие прекрасные вещи, может быть ужасен? Отец, быть может, ошибается? Я ходил в ручье, брызгаясь и рассуждая, как он отреагирует. Ладно, я придумал: я вернусь к утру, всё расскажу ему, и он больше не будет переживать, что мне кто-то навредит, и я смогу выходить сам. Но в глубине души, несмотря на утешительный план, меня грызло чувство вины, что я покинул башню.

— Ты чего приуныл? — спросила демон, сев у ручья.

— Мне стыдно, что я ослушался… я плохой?

— По-моему, нет. Хитрожопый, но назвать тебя плохим нельзя.

— Папа за меня переживает и заботится, а я… может, стоит обратно вернуться? — я глянул на башню.

— Знаешь, у меня дома говорят: «лучше сделать что-то, и жалеть, что не получилось, чем жалеть, что даже не пытался».

— Мотивирует. А где твой дом?

— Далеко, — вздохнула девушка, смотря на своё отражение. — За морем, в лесах.

— Так ты лесной демон?

— Да. Но меня тянуло к себе море, и в один прекрасный день я улетела. Я видела многих демонов, и даже людей. В моём племени мне была отведена особая роль, от которой я просто сбежала. Мне было уготовано бегать босиком по лесам и лугам с цветком в волосах, оберегая свой род. А я хотела другого. Жизни более… как назвать… цивилизованной, что ли. Я научилась ковать, ездить верхом, играть в карты… я пыталась быть как все вокруг. И всё же меня также влекло море.

— И что потом? — заинтригованно спросил я.

— Оно словно часть моей души… я чувствовала себя русалкой, родившейся среди лесных существ. Магия ветров и морей давалась мне, и больше ничего не было нужно, чтобы чувствовать себя счастливой, но так получилось, что мою тягу к океану не разделили некоторые его жители. И вот, — она раскинула руки в стороны. — Я перед тобой.

— То есть, тебя аж сюда закинули морские демоны?

— Да.

— Обалдеть, покажешь их?!

— Нет. Во-первых — лететь далеко, а во-вторых — попадёт и тебе. Так что в другой раз.

— Ты такая… такая решительная, — с восхищением отметил я. — Ты сбежала и столько увидела…

— Что мешает тебе поступить также?

— Ну не знаю, это как-то… как-то неправильно… тебе разве не было жалко родителей?

Софа пожала плечами.

— Не думала об этом. Мы не так близки, как, видимо, ты со своим отцом. В любом случае, однажды я вернусь, и мы ещё увидимся, поэтому не стоит так переживать.

— Разумно, — задумался я. — Но всё-таки, он будет скучать, я не могу так, как ты.

— Рафаил, можно вопрос неудобный?

— Давай.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать.

Она чуть вскинула брови.

— И ты за двадцать лет ни разу не поднимался в воздух?

— Нет, — помотал я головой. Затем положил руку на свой круглый живот. — Я же тяжёлый, как я полечу?

— Ты крылья свои видел? — она вскочила с места. — Да они троих таких как ты поднимут, причём тут то, тяжёлый ты, или нет?

— Ну как причём? Я же… я… — я немного замялся. Мне всегда неловко и неудобно об этом говорить. — Я же толстый очень.

— Тебе это твой отец сказал? — вздохнула Софа.

— Мгм.

— Рафаил, я… мф, можно? — она потянула ко мне руку.

Я кивнул. Софа положила руку мне на живот, скользнула по нему к боку и обняла меня. Странно. Её прикосновение не такое, как у папы. Оно лёгкое, нежное, оно мне понравилось.

— Ты вовсе не толстый, — сказала она, второй рукой поглаживая мой бок. — Ты упитанный, полненький, и очень даже милый. Твои крылья достаточно сильные, чтобы ты мог летать.

Я почувствовал, как краснеют щёки.

— Ты считаешь меня милым?