– Мало того, что ты позволил казнить невиновного человека, ты еще и устроил из этого представление для всей страны. Ты даже больше, чем негодяй. Ты…
– Извини Эзарт, у Дариналь истерика, – Суховато заявляет наконец-то появившийся Маннейг, – Я надеюсь, ты не придаешь значения ее словам?
– Каким словам, ваше Величество? Я ничего не расслышал, что-то с телефоном. Как Вам понравилась казнь? – вежливо подсыпаю соли в семейную жизнь короля. Похоже, там все не так гладко, как пребывало год назад.
– Все было отлично, спасибо Эзарт, ты правильно придумал, народ должен видеть своими глазами как вершится правосудие в нашем королевстве. Приходи завтра на обед, будут послы из Таглара и Дижана, мне нужен твой совет.
– Непременно Ваше Величество. – кисло улыбаясь, соглашаюсь я, прекрасно понимая, что после годового перерыва мне не удастся отвертеться от приглашения, тем более, высказанного таким тоном. Король редко бывает серьезен, обычно он шутлив и легкомыслен. Положение вдовца дает молодящемуся донжуану массу возможностей проверять на крепость чувства многочисленных претенденток на пустующую половину трона, поэтому обычно делами королевства занимаются советники и доверители.
Положив на место трубку, отправляюсь в дальний конец коридора, где расположена моя спальня. Именно там находится потайной ход из замка, а мне сегодня просто необходимо немного побродить по городу, своими глазами посмотреть на настроение жителей, послушать их разговоры.
Я почти прошел мимо комнаты, в которую приказал поместить Трика, как что-то насторожило меня. Жизнь в низранском рабстве, как ни странно, кроме вреда, принесла мне и несомненную пользу. Я настолько привык постоянно находиться настороже, что это выработало вовсе не лишнюю для моей работы черту характера. Вот и сейчас, сам еще не понимая зачем, я дернул дверь в комнату, и не успел еще всерьез удивиться тому, что она не заперта, как осознал, что случилось несчастье.
Холодея от ужасного предчувствия в два прыжка влетаю в комнату, и сдергиваю одеяло с человека, скорчившегося на кровати. Однако действительность оказалась куда хлеще самых страшных предположений. Обмотанный простынями, с салфеткой во рту, на кровати лежит Руиз, мой секретарь. Потрясенный увиденным, непроизвольно рявкаю крепкое словцо, почерпнутое в юности из матросского лексикона. Бедный пленник ошеломленно вытаращил глаза. Я мысленно осадил себя, вспомнив высказывание моей мамы, что мат обнаруживает умственный недостаток мужчин. Интересно, а что же он показывает у женщин, язвительно размышляю, разматывая Руиза и отпаивая его водой. Прошло несколько минут, покуда секретарь смог заговорить.
– Куда он пошел? – интересует меня один вопрос.
– Не знаю, – запинаясь, бормочет бедняга, – он у меня все ключи забрал.
Веселенькое дельце. Да этот сумасшедший уже, наверное, на полпути в Марофель. Ведь задержать его на выходе сегодня некому, от постоянных стражников я отказался категорически, ссылаясь на то, что построенный несколько веков назад замок по неуязвимости скорее напоминает крепость, чем обыкновенное жилище. Снаружи проникнуть в мою резиденцию практически невозможно. Тем более, что на всякий случай я установил скрытые видеокамеры и сигнализацию. Зато изнутри… достаточно иметь ключи.
Так, стоп. А ведь камеры должны были записать беглеца, сообразил я, мчась в свою комнату.
Пять лет назад огромный письменный стол после некоторого усовершенствования техниками отдела приобрел неоценимые качества. После того, как я нажал в определенном порядке на прекрасно выполненные старинными резчиками фигурки животных на кромке столешницы, из-под нее выдвинулась тонкая пластинка панели управления. Легкие прикосновения пальцев и над столом возникло трехмерное изображение двери. Она была прикрыта, но из замочной скважины торчала вычурная головка ключа, а на кольце висело не менее трех десятков его собратьев от всех помещений замка.
– Ну не идиот ли этот Руиз? – Сквозь зубы рычал я, приказывая компьютеру вернуть запись на полчаса назад. Так, дверь заперта, никого, дальше, дальше, ага, идет голубчик.
Что за черт. Это-же…
Я не верил своим глазам. Около входной двери, торопливо подбирая ключ, стоял я сам. Я даже машинально взглянул в огромное старинное зеркало в массивной кованой раме, которое скрывало за собой дверь в потайной ход. Высокий, плечистый, смуглый, горбоносый старик с выразительными синими глазами и курчавой серебристой растительностью вокруг рта отразился в мутноватом стекле старого зеркала.
Ну да, это и есть я, Эзарт Раз, точно такой, каким мне надлежит быть в этом мире. И этот вид мне даже нравится, хотя не стоит показывать его Тези. А мой двойник тем временем отпер дверь, и, воровато оглянувшись, выскользнул на улицу. Я возвращаю назад этот кадр и, увеличив его, вижу то, что и предполагал. Неплохо загримированное лицо Трика в затемненных очках и с наклеенными усами. Ну, подожди, неблагодарный, доберусь я до тебя.
План дальнейших действий вырисовывается сам собой. Трик опережает меня на двадцать минут, следовательно, я должен поторопиться. Одним движением руки снимаю с головы внешность тайного советника и открыв потайной шкаф, секунду думаю, в кого бы превратиться.
Что если… а почему бы и нет? Никого не удивит, что за тайным советником бежит его собственный секретарь. И не каждый заметит небольшое несоответствие в росте. Маска Руиза на голову, темно-зеленый плащ вместо черного, вышитого серебром, шляпа, походный кошель на пояс, и бегом в комнату Руиза. Он уже шел навстречу по коридору, и, увидев меня, оцепенело замер. По его потрясенному виду понимаю, что за год спокойной жизни секретарь успел подзабыть, что такие фокусы я проделываю не первый раз.
– Ну что встал как столб? Идем, запрешь за мной двери, – рычу я, пролетая мимо него.
– Но, Эзарт. Тебе нельзя в таком виде. Это… опасно. – пытаясь догнать меня, выкрикивает он.
Догнать меня ему и раньше не удавалось, а теперь он похоже и вовсе не в форме. Расслабился. Разъелся. Совсем бегать разучился. Придется взяться за тебя всерьез, бурчу я, вылетая из дверей.
Но пробежав несколько метров, резко останавливаюсь, наткнувшись взглядом на новенькие кованые ворота гаража, под который, чтоб не портить внешний вид замка пристройками, мне пришлось выделить часть огромного холла. Черт возьми, как я мог забыть, что год назад приобрел собственную машину, вместо приезжавшей каждое утро служебной.
– Руиз, открой мне гараж. – Кричу секретарю, вернувшись и дергая ручку двери.
Слышу, как гремит цепочка, поворачивается ключ и в двери приоткрывается щелка.
– Что нужно? – пряча бегающий взгляд, лепечет он.
– Ты что, с ума сошел? – чувствуя, как внутри нехорошо поджимается желудок, возмущаюсь я. – Это же я, Эзарт, открой.
– Ты не Эзарт, ты Руиз, – ухмыляется этот гад и, смелея на глазах, начинает импровизировать, – и ты выпустил на свободу преступника. Эзарт выгнал тебя, и сейчас звонит в полицию, чтоб вас обоих задержали.
– Ты уверен? – Спрашиваю почти ласково, перечисляя про себя все нелюбимые мамой слова.
– Уверен. – нагло усмехается он, пытаясь захлопнуть дверь.
Но моя левая нога уже заняла щель между дверью и косяком и не дает ему это сделать. Однако секретарь и не думает сдаваться. Пропав на секунду из виду, он возвращается со здоровенной железякой, типа лома, которой на ночь закладывает дверь. Это приспособление Руиз придумал сам, и очень этим гордится. Встав напротив щели, он повыше поднимает железяку, и я точно знаю, что будет с моей ногой, если я её не уберу. Но и убирать её раньше времени тоже нельзя, обнаглевший секретарь моментально захлопнет дверь. При всём том, дать ему время на размышление будет непростительной глупостью с моей стороны. Поэтому, не убирая ноги, но держась наготове, я начинаю подначивать предателя: – Неужели у тебя хватит смелости ударить своего хозяина? Как же быстро ты забыл все добро, что я тебе сделал. Прекрати эти глупости, открой по-хорошему. Ведь все равно ничего ты мне не сделаешь.
