Торин, Торин. Я не вижу другого способа тебя спасти, кроме как самой подставиться. А после моей смерти ты будешь думать, что я умерла за тебя. Что моя любовь была сильнее страха смерти. Моя любовь и правда сильнее. Правда любовь эта не к тебе, а к тому что осталось дома. Ну хоть умру как хороший человек. Сражаясь в битве за добро. Здорово звучит, а? Отдам свою жизнь за несколько королевских, как настоящий герой. И романтизируют потом мой образ, и балладу слезливую поди сложат.
И все таки Торин меня поражает. Такое наивное благородство. Надеется утопить Азога. Кинул в орка его кистень и шагнул в сторону. Хочет убить бескровно, не замарав руки? Такой взрослый, а не понимает, что на войне так нельзя.
Вдруг Торин напрягся. Вестимо, разглядывает лицо вражины подо льдом. Я скривилась. О, здравствуй мой самый нелюбимый момент из фильма, как же я надеялась тебя избежать.
-Торин, назад!!! Сюда!
Гном обернулся ко мне. На его лице появилась улыбка. Он едва сделал пару шагов в мою сторону, как сзади резко проломился лёд и Азог вылез из реки. Ну хоть Торина не ранил, и ладно. Может на этом мое вмешательство можно считать оконченным?
Но нет. Орк все таки повалил Торина на лёд. Я видела победную улыбку на его лице. Азог сейчас напоминал довольного трупного червя. Хищно ощерившаяся бледная отвратительная личинка- переросток. Я поудобнее перехватила кинжал. Надеюсь эти придурки позаботятся о Лере. И Линдир не будет долго грустить.
Представь что это сон, всего лишь дурной сон. Во сне нельзя испытать настоящую боль. Вот сейчас умру тут, и сразу проснусь дома тихо прошептала себе под нос.
Я разбежалась, лед скользил под ногами, но я, набрав скорость, не теряла баланс. Когда до сражающихся оставалось несколько метров, я упала на колени и проскользив вперед рубанула Азога по ноге, надеясь достать сухожилия.
Орк подогнулся, зло выдохнул какое-то ругательство, и полоснул меня по груди своей рукой-кинжалом. По инерции проскользив еще немного я осела на лёд. Хреновый из меня воин. Хорошо что Лер не видит. Так глупо открыться для удара…
В следующую секунду голова Азога отлетела от его шеи. На этот раз Торин не стал медлить.
Я смотрела на лёд. Такой красивый. И на нем моя кровь. Ее много, слишком много. Слышу только свое тяжёлое дыхание. Хочу умереть глядя на небо. Торин тяжело опустился рядом со мной. Что-то говорит на своём грубом языке, кхуздул… Я так и не научилась его понимать. Черно-пепельные пряди скользят по-моему лицу. На меня разом навалилась вся боль от ран, ссадин, растяжений. Все тело ныло. Рана на груди болела, выворачивала, жглась. Из глаз потекли слезы, я изогнулась. Разве может быть настолько больно во сне?
Тише тише, рана не смертельная. Зачем ты вмешалась? Все будет хорошо, слышишь. Я люблю тебя. Не уходи, смотри на меня. Смотри.
Торин обхватил моё лицо ладонями и попытался заглянуть в глаза. Но меня уже утаскивало в забытие. Перед глазами летали черные мушки. Грудь начала неметь и боль почему-то почти прошла. Я перевела взгляд на небо. Все такое же голубое.
Вдалеке мне послышался голос Линдира, но я уже не смогла разобрать что он говорит. Темнота накрыла меня. На меня опустилась тишина.
Что значит одна жизнь против нескольких…
До сего момента мне ни разу не доводилось умирать. И сейчас я с некоторым любопытством ожидала продолжения. Например, длинного тоннеля, в конце которого обязательно должен гореть свет. Или прекрасных крылатых созданий, отворяющих мне златые врата рая на небесах. Ну или на худой конец не столь прекрасных, рогатых и дурнопахнущих, скачущих с вилами наперевес, сподвижников Люцифера, радостно подталкивающих меня к котлу в глубинах ада.
Но ничего такого, вопреки всем ожиданиям, не было. Вокруг была лишь темнота и бесконечная усталость.
Потом появились звуки… Где-то на грани слышимости я различила голоса. Говорили две женщины, обсуждали чью-то помолвку. Обычные женские сплетни. Видимо, женщины везде одинаковые, что в раю, что в аду.
-А Дис то, Дис… Говорят она уж и Марьямы нашей ему портрет показывала, и Герды с Железных холмов, никто ему не мил кроме этой полукровки. И ладно бы еще человеком была, так она же…-понизив голос практически до шепота, женщина трагически выдохнула- полуэльф.
Да, да подтвердил второй женский голос- Еще и племянник его своими действиями раззадоривает. Говорят, сбежал с какой-то эльфийкой из Лихолесья, только его и видели. А наш король на это только сказал “Пусть сам решает свою судьбу, я его сердцу не судья”, и нет бы поговорить по-мужски.
-Может его эта полукровка околдовала?
-Да какой там околдовала! У моей сестры есть подруга, а у той есть муж. Он на Встрече Королей стражем в зале был. Так на этой встрече король и сказал, мол эта полукровка свою жизнь за него была готова отдать. Даин ему, значит, говорит: “Да у нас пол-королевства за тебя голову сложить готово, и что, на всех теперь жениться?”. А он только смеётся и отвечает: “Она не за короля готова была умереть, а за Торина Дубощита”. Вот так вот.
Голоса начали сливаться в монотонное жужжание с оттенками недовольства. Я даже невольно пожалела эту “полукровку”. Это ж надо было так вляпаться бедняжке. Мало того что выходит замуж за короля, что априори означает мир сплетен и интриг, так еще и не нравится населению. А это предвещает как минимум презрительные взгляды и шепотки, о возможной попытке убийства неугодной королевы вообще промолчу.
Внезапно на меня нахлынули все воспоминания. Пришло смутное понимание, что та самая “полукровка” это я. Жалость ушла. Себя жалеть- гиблое дело. Лучше надавать по шее всем сплетникам. Вот сейчас встану и посмотрим кто тут полукровка. Попыталась открыть глаза, но веки будто бы налились свинцом. Я не могла проснуться, я не могла заснуть. В ушах зашумело. Это было похоже на шум турбины самолёта. Кровь застучала в висках.
Забрезжила надежда. А может я сейчас открою глаза у себя, на Земле? Интересно, сколько времени я провела в забытие и куда именно меня высадят боги Арды? Проклятие я сняла, потомков Дурина спасла. Возвращение заслужила. Сейчас открою глазки и увижу родную запыленную Москву. Три… два… один… Вдруг жужжание разговора на фоне резко затихло, кровь прекратила стучать в висках, раздражающий шум пропал, в голове помутилось, тёмная пелена перед глазами пошла радужными пятнами, и я наконец очнулась.
“Мояяяя любовь на пятом этажееее, почти где луна”- Грянуло откуда-то слева.
Я очутилась посередине Краснопрудной улицы, со всех сторон залитой солнцем. Сверху мне на голову со всего размаха упало что-то тяжёлое, больно стукнув по темечку. При ближайшем рассмотрении это “что-то” оказалось приснопамятным ключом. Ууу, гад подлючий, что б ты проржавел насквозь. В первую секунду я искренне хотела зашвырнуть ключ куда подальше, но аккуратность взяла надо мной верх. Не оставлять же его прямо тут.
Сзади заворчал мотор машины, и я поскорей отбежала с проезжей части.
В какой-то квартире все еще надрывалось радио. По пешеходному переходу перебегал дорогу на красный какой-то офисный работник, трепетно прижимающей к груди стаканчик кофе и папку с бумагами. При том смотрелся он весьма комично.
Я помотала головой. В ногах саднило, как будто я спрыгнула с большой высоты. Вот это, кажется, и называется жесткая посадка. Я огляделась по сторонам и с какой-то неверящей радостью не заметила того, чему и не полагалось быть вокруг меня. Ни гномов, ни эльфов, ни орков. Словом, я была дома, в Москве… Правда шатало меня как
неопохмелившегося утром первого января. Но боже, пыльный асфальт, удушающая жара, шум машин, и конечно же люди, люди, люди. Как все это знакомо и близко. И раны на груди нет и самочувствие отличное. Осталось добраться до дома, выяснить сколько времени меня не было и пережить разговор с родителями.
Я шла и приплясывала от радости. Никакого Торина в частности и гномов в целом, никакого леса, никаких гор. Никаких больше растяжений, царапин, синяков. А так же драконов, хоббитов, орков, варгов, эльфов. На слове “эльфы” я немного притормозила и огорчилась. Линдира все таки будет не хватать. Добрый он, хороший. И ко мне со всей душой. А я смылась в другой мир.
