который как и вся остальная мебель каким-то волшебным образом не обгорели от огня. Настоящее мастерство управления стихией. Парни не смели ослушаться приказа. Все побитые и измотанные, они уже не могли держать осанку прямо.

— Я бы мог зачитать вам нотации, но это абсолютно бесполезно. Вы сами прекрасно понимаете, что то, чем вы занимаетесь – недопустимо для моего наследника на пару с сильнейшим учеником всего Краун Тауна! Безобразие! – Валент начал нервно ходить из стороны в сторону, о чем-то раздумывая. Казалось, что его ярость медленно отступала и ее место занимала тревога. Кейн с Дэниелом в оцепенении просто наблюдали за этим. Их глаза ходили из одного угла комнаты в другой, следя за походкой отца. Тишина и стук каблуков о кафель создавали нервную атмосферу. — У меня важная новость, – все-таки, Цинтра перестал мерить стороны кабинета, — думаю, вы должны об этом знать. Я видел северное сияние. — Но мы ведь не на севере… – начал Кейн, но его тут же перебили. — Тебе слова не давали! Сияние в моих ведениях – это знак войны. К слову, в последнее время меня все больше и больше напрягает поведение Сайнс Индастрис. Они начали красть наших имеров. Уже пропал один из моих советников. Не знаю, что они там делают с моими людьми, а от шпионов совсем нет вестей, – секундная пауза прервала монолог, который так внимательно слушали оба мужчин сидящие на диване. Они понимали, о чем хочет донести Валент. Его видения ни разу не врали. Скоро начнется война, — хочу сказать, что вам, оболтусам, пора взрослеть. Похитить могут и вас, если вы будете недостаточно внимательны, – взгляд Цинтры упал на сына, — особенно ты, мой единственный наследник. Если тебя не станет, то весь род Цинтр прервется. Ты ведь, засранец, так и не завел детей, – взгляд упал на Кейна, —а ты, сильнейший, должен поклясться мне. Клянись, что готов отдать жизнь за моего сына. Ты должен беречь его дороже меня и себя самого. Клянись!

— Я клянусь, господин, – Кейн встал с дивана и присел на колено прямо перед ногой Валента. Взгляд юноши был бесстрастен. Он понимал, что ему оказывают огромную честь, и в этом нет ничего плохого, ведь они с Дэниелом и так заступались друг за друга с самого первого дня их знакомства. Да и тем более, у него нет права отказаться, раз ему приказывает сам его господин, — клянусь, что буду сопровождать и защищать вашего сына до конца своей жизни. Я готов отдать все, ради безопасности молодого господина. Старший Цинтра поверил данной клятве. Он заставил Кейна посмотреть ему в глаза, но ничего не сказал. Этот обет был искренним. Неужели, между этими двумя такая крепкая дружба? Это правда. Настоящая, истинная дружба, проверенная не одним годом.

— Свободны, – прозвучало заключительное слово. Парни вышли за дверь, глубоко выдохнув. Сердце билось быстрее, чем у сурка. Они смогли это пережить. В очередной раз. — Не ожидал от тебя таких слов, – начал разговор Дэниел. Кажется, ему понравилась

речь друга и он уловил в ней нотки искренности.

— Это все твой отец, не обольщайся, – прозвучал чуть скромный ответ. — И не планировал, – Дэн немного улыбнулся, после чего оглядел коридор, — куда пойдем? — Еще спрашиваешь? После такого хочется только нажраться. — Так время.., – Дэн взглянул на стрелку часов, которая указывала на 12. — Самое время! — Действительно.., – выдохнул наследник. Если его друг предлагает выпить – то это автоматически становится безотказным предложением, – ну, пошли. — Ура! Хоть что-то хорошее за этот день! – Кейн радостно, чуть ли не в припрыжку побежал в сторону лифта, — ты, кстати, как? Голова все еще болит со вчера? — После такого пиздатого дня любое похмелье как рукой снимает, – произнес Дэниел, потирая висок пальцами. В ответ послышался смех, нежный и искренний. Еще одна из особенностей Кейна. Махнув рукой, он позвал Дэна идти следом. Прошло часа два, и друзья добрались до излюбленного бара, который находился где-то в одной из подворотней. Там же их встретил старый знакомый – бармен по имени ГвИдон. — Здарова, дружище! – первым залетел Кейн и дал пять старому приятелю, — как жизнь? — Со вчерашнего дня не изменилась, – ответил бармен, пожимая руку знакомого, чуть ехидно смотря ему в глаза. — Мы тут были вчера?! – Дэниел подошел к стойке. — Да вы тут половину бара разнесли, еще и стриптиз на вон том столе станцевать успели! – от этих слов Дэниел и Кейн слегка покраснели от стыда, — зато как развлекли моих посетительниц! Ах, да, еще мордобой чуть не устроили, а потом ушли, забыв рубахи. — Хера мы вчера нажрались.., – схватился за голову Кейн, — ничего не помню. — Так конечно же, я вас напоил самым лучшим и крепким, что у меня было. Давайте вы сегодня не будете много пить, а то, я гляжу, вы и так помятые. Живого места у вас на лицах не вижу. — Их нет не только на лице… — Верю, Дэн, верю, – Гвидон пошел за парой бокалов и бутылкой какого-то алкогольного напитка, который вскоре начал разливать, — ну что, кто вас так? Опять господин отбил? — Не только, – отозвался Дэниел, тыкая Кейна в руку. — Прости, мне и так стыдно. — Хах, поругались, значит, – захохотал лысый мужчина, не скрывая своего огромного рта, — ну вы и даете жару! — Я извинился! — Молодец, но от синяков меня это не избавило. — Так приложи лед, СОСУлечка! — Как ты меня только что назвал? — Тихо, тихо, – остановил ссору бармен, — еще не выпили, а уже оскорбляете друг друга. — Я ничего не говорил в его адрес, – Дэниел скрестил руки на груди, пока Кейн уже принялся опустошать кружку. — Как дети малые, – Гвидон приложил руку ко лбу. Дэниел, посмотрев на пример своего друга тоже схватился за бокал с крепким напитком. Спустя где-то час или два, порядком так напившись, между мужчинами завязался разговор: — Достала эта страна! –начал Кейн, — если бы я не был имером, то не жил бы в этой рабской стране! Меня просто используют, как инструмент, «военная мощь», будущая левая рука правителя, бла-бла-бла… — Пошел ты нахер, моя страна лучшая! – возразил Дэниел, бросая косой взгляд. — С чего это на твоя?! — С того! Рано или поздно она станет моей. — Но не сейчас же! — Все-равно, не оскорбляй моя страну. Не для того я тебя спасал из нищеты, чтобы ты жаловался на свой достаток! — Да лучше бы я был бомжом, чем жалким псом твоего отца! — Не правда, ты не пес. Ты мой лучший друг! — Друг… – Кейн притих, — ты правда считаешь меня другом, а не своей нянькой на побегушках у отца? — Кейн, блять! Мы знакомы уже как два года, еще бы я не считал тебя другом. — Дэн… – парень уже чуть ли не плакал, — я люблю тебя! Ты самый лучший человек на свете! – Кейн распустил руки и собрался обнять Дэниела, но тот отмахивался от него обеими руками. — Ой, отстань! Я знаю, что ты меня любишь. И я тоже тебя люблю, но давай без пидорасни. — Прости, – перестал юноша, — я дебил и идиот. — Факт остается фактом. — У-у… поддержал бы хоть. Так бы и длились разговоры бесконечно, если бы внимание этой парочки не привлекла пара девушек легкого поведения. — Пошли, познакомимся, – предложил возбужденный черноволосый парень. — А давай! Они подошли в девушкам и начали кокетничать с ними. Из-за состояния алкогольного опьянения они не смогли предложить что-то адекватное двум красоткам, из-за чего начали просто приставать к ним, докапываться и лапать. Сначала это было забавно для обоих сторон, но когда парни начали переходить черту, девушки начали проявлять недовольство. — Вышли отсюда! – с криком в зал выбежал Гвидон, размахивая большими руками, — это вам не бордель. В прошлый раз это, может, и сработало, но не сейчас! Развлекайтесь за пределами моего бара! – все-таки мужчине удалось выгнать эту безобразную четверку из бара. Девушки тут же убежали подальше, а Кейн и Дэниел погрузились в раздумья:«Что делать? Уже успело повечереть. К кому поедем?» В итоге было решено остаться на ночь у Кейна, ведь у Дэниела могут быть нежеланные гости. В хламину бухие и довольные они доковыляли до дома, выпили всю заначку Кейна, провели несколько философских бесед, посмотрели телевизор и легли спать. Следующее утро было таким же, как и все прочие. И последующие, и неделя, и месяца. Время шло неумолимо быстро. Друзья не собирались меняться, им нравилась их гулящая жизнь и они совершенно не обращали внимание на то, какие великие надежды на них возлагает отец, преподаватели и в целом весь Краун. 19 год на Земле, страна Краун. Прошло около полугода. Кейну исполнилось 19, а Дэниелу 21. Учится оставалось сосем немного, еще половину, года два. Скоро, совсем скоро этим двум болванам придется работать, пахать на адском поле, чтобы жить в раю. По такому закону живут абсолютно все в Краун Тауне, и их это ни чуть не смущает Появился повод для радости: имерские должности освобождаются очень быстро. Хотя, нет, это не хорошо. Люди все так же пропадали из Крауна, их похищали неизвестно куда. Нервы высших тиров были на пределе. За всеми этими действиями явно стояла корпорация «Сайнс Индастрис», ведь только они могли конкурировать с Цинтракорпом на тему военной силы в лице имеров. Были догадки, что это дело рук мафии, но то было маловероятно, ведь они ненавидели врагов Крауна не меньше, хоть и Цинтракорп тоже не шибко уважали. Вернемся к нашим главным героям. Впервые за долгое время они решили посетить пары, особенно практические занятия. Они проходят в специально оборудованных залах, где простилается зеленый, ровный, насыщенно-зеленый газон под огромным стеклянным куполом. Это все сделано не только для красоты, но и для того, чтобы воссоздать хоть немного похожие условия на полевые. Всего таких залов не много, и , конечно, есть один особенный, для лучшей группы, в которой как раз и находятся Дэниел с Кейном. На самом деле этот зал мало отличается от остальных, разве что своим размером, стеклом потолще и специальной комнатой, где находится особый инвентарь. — Первыми будут господин Цинтра и Кейн Сумрак, – преподаватель указал на небольшую доску, где была начерчена турнирная таблица. Проводилась тренировка особых имерских способностей 2-го тира и Дэниела отдельно от всех. Ребята пожали друг другу руки, крепко их сжимая. На лицах виднелась азартная улыбка. — Интересно, кто кого на этот раз, – проговорил Дэниел, уходя от Кейна в противоположном направлении. — Газон недавно поливали к твоему счастью, – в ответ намекнул соперник, указывая на свою победу. Они разошлись поодаль друг от друга. Прозвучал громкий хлопок в ладоши, который говорил о том, что пора начинать бой. Парни это и сделали. Началась схватка.