Долабелла, облачённый в вызывающе роскошный плащ-палудаме́нтум – тончайшей му́тинской шерсти, пурпурный, с массивной золотой застёжкой на левом плече, – сидел в кресле с высокой спинкой и специальной подставкой для ног и держал на коленях развёрнутый книжный свиток.

– Фу, Амата! – ещё раз сказал проконсул. – Свои. На место!

Белая поджарая узкомордая Амата, недовольно ворча, отошла от Саксума и Карзиана, остановившихся на пороге, и, покрутившись, улеглась у ног хозяина.

– Это – Симон Саксум, проконсул, – негромко сказал префект, делая жест в сторону декуриона. – Я тебе докладывал.

– Да-да, – сказал сенатор, откладывая свиток на маленький, инкрустированный слоновой костью, столик. – Я помню. Проходи, Маний, присаживайся… И ты… э-э… Симон, тоже.

Маний Карзиан прошёл в комнату, взял стоявший у стены стул и, развернув его, сел к проконсулу лицом. Саксум, оглядевшись, сделал два шага и осторожно опустился на краешек широкой кушетки. Он чувствовал себя неуютно под взглядом сенатора, который с неприкрытым любопытством разглядывал его.

– Э-э… Симон… – начал Долабелла, вдоволь насмотревшись на декуриона. – Префект доложил мне о твоих подвигах… И на Пагиде. И под… э-э… Тубуском… Ты – храбрый воин. И умелый… И ты пролил свою кровь за… э-э… императора. Мы ценим это… Кстати, как твоя рука?

Саксум откашлялся.

– Лучше. Гораздо лучше. Уже почти не болит.

Долабелла покивал.

– Лихорадка тоже… э-э… я надеюсь, тебя больше не мучит?

– Да… Тоже… Благодарю тебя, проконсул.

Долабелла улыбнулся.

– Не за что. Забота командира о своих… э-э… солдатах есть его первейший долг. Не так ли, Маний?

Трибун невнимательно кивнул, он, не отрываясь, смотрел на декуриона.

– Скажи, Симон, – продолжал тем временем проконсул. – Ты ведь, кажется, родом из… э-э… Палестины?

– Да, – подтвердил Саксум. – Из Галилаи.

– У тебя там остались родственники?

– Родители, – сказал Саксум. – И две сестры. Младшие… И старший брат. Андреас… Но он уже отдельно живёт, – подумав, добавил он.

– Андреас? – тут же откликнулся Маний Карзиан. – Почему греческое имя? Твой отец – грек?

– Нет, – покачал головой Саксум. – Просто у нас там много выходцев из Македонии живёт. Стадиях в десяти от нашей деревни у них целая община… Андреас-македонец был из этой общины. Он был учителем. Это он научил грамоте моего отца… Он умер незадолго до того, как у отца родился первенец… А старший сын Андреаса-македонца, Нико́лас, учил уже нас с братом. И грамоте, и романскому, и греческому…

– Мила́с эллиника́? – сейчас же спросил Маний.

– Э-э… мила́о ли́го эллиника, – с трудом вспомнил декурион. – Я лучше читаю, чем говорю.

– Похвально… Похвально… – покивал проконсул. – Не так часто приходится видеть столь образованного легионера… Твой отец – мудрый человек, коль он учит своих детей грамоте и языкам. Я надеюсь, он в добром здравии?

– Прошлым летом всё было в порядке.

– А твоя… э-э… матушка?

– С ней тоже всё было хорошо. Благодарю тебя, проконсул.

– Ты скучаешь по своим родным?

– Пожалуй, да.

– Как часто ты… э-э… думаешь о них?

– Думаю… – сказал Саксум. – Не так часто.

– Но ты бы хотел к ним вернуться?

Декурион повёл плечом.

– Хотел бы… Конечно… Но не сейчас. Мне надо заработать денег… Достаточно денег, чтобы завести своё хозяйство. Купить лодку… Чтоб можно было жениться… Ну и там… – он замолчал.

– Хорошо… Хорошо… – задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику Долабелла. – А скажи… э-э… Симон, – опять обратился он к декуриону, – кто убил твоего младшего брата?

Саксум почувствовал, как кровь прилила к его лицу.

– …Мусуламии, – наконец сдавленно ответил он.

– Ты видел, кто конкретно это сделал?

– Нет.

– Ты нашёл брата уже мёртвым?

– Да.

– Его, кажется, убили трагулой, ударом в лицо?

– …Да.

– Скажи, что бы ты сделал, если бы… э-э… узнал, кто убил твоего брата?

– Ашер… – тихо сказал Саксум. – Его звали Ашер.

– Что?.. А, ну да… – проконсул опять покивал. – Так что бы ты сделал с тем, кто убил твоего… э-э… Ас-шера?

Саксум помолчал.

– Я бы порвал его голыми руками, – наконец сказал он.

– Очень хорошо… – кивнул Долабелла. – А скажи… э-э… Симон, а если бы тебя, к примеру, попросили встретить этого… э-э… человека… ну, который убил твоего брата… Ас-шера… Если бы тебя попросили встретить его, как… э-э… дорогого гостя, пригласить его, к примеру, к столу, лично подливать ему вина… э-э… произносить здравицы в его честь… Ты бы смог это сделать?

– Зачем? – спросил Саксум.

Проконсул замялся.

– Н-ну… Низачем. Просто попросили.

– Кто попросил?

– Ну… к примеру, я… Или… э-э… сам кесарь Тиберий.

– Чтоб потом… после всего этого… я смог бы… его убить? – тихо спросил Саксум.

– Э-э… Да, – слегка замешкавшись, подтвердил легат.

Саксум помолчал.

– Да. Смог бы.

Долабелла удовлетворённо кивнул и откинулся на спинку кресла. Саксум вдруг почувствовал, что у него онемело лицо и горячие ручейки пота стекают из подмышек.

– Хорошо, – сказал проконсул. – Я полагаю, Маний, он… э-э… нам подходит… Продолжай.

Всё это время молчавший и наблюдавший за декурионом префект встал и, потирая подбородок, прошёлся по комнате.

– Мы хотим поручить тебе одно дело, декурион, – сказал он, останавливаясь напротив Саксума. – Задание… Трудное задание… Очень опасное задание. Я бы даже сказал – смертельно опасное задание… Ты, разумеется, можешь отказаться. Никто тебя за это не осудит. Если ты откажешься, то ты вернёшься к себе в турму, в Тубуск, и спокойно продолжишь службу… Но в любом случае, согласишься ты или откажешься, я напоминаю тебе о той клятве, которую ты дал мне в соседней комнате. Ты меня понимаешь?

Саксум кивнул.

– Да.

– Хорошо… – Маний вернулся к своему стулу, сел и задумчиво потрогал пальцем кончик носа. – Хорошо… Ладно!.. – он хлопнул себя ладонями по коленям. – Значит, так. Слушай меня внимательно, декурион… Ты должен будешь отправиться на юг. В Туггурт… Или дальше. Не важно. Твоя задача – найти Такфаринаса. И не просто найти, а вступить в его войско. И не просто вступить в его войско, а наладить связь с Такфаринасом… Войти к нему в доверие. Подружиться с ним. Понимаешь?

– Нет, – сказал Саксум. – Зачем?

– Затем, – нетерпеливо сказал префект. – Твоя задача – подружиться с Такфаринасом, стать ему необходимым, стать, как говорится, его правой рукой. Вы же служили вместе! Значит, тебе это будет несложно… Ну, я, пожалуй, неточно выразился. Не то что несложно, а… возможно. Легче, чем другим. Легче, чем кому-либо ещё… Теперь понимаешь?

Саксум медленно кивнул.

– Да… – сказал он, – кажется, понимаю… Я должен буду подружиться с Такфаринасом, войти к нему в доверие, а потом… убить его. Так?

Маний замотал головой.

– Не совсем так. Нет, то есть потом ты, конечно, сможешь его убить, но сначала ты должен будешь убедить его выйти из песков. Уйти из Туггурта. Уговорить его направить свою армию на север. Далеко на север. Желательно, к са́мому морю… Во всяком случае, выйти из-за Атласских гор на равнину.

Саксум усмехнулся.

– Так он меня и послушает…

– А ты сделай так, чтоб он тебя послушал, – наставительно, с мягким нажимом сказал префект. – Поэтому я и говорю, что тебе надо будет с ним подружиться, войти к нему в доверие… Понимаю, – сказал префект, – задача непростая. Очень непростая. Сложная… А может, даже и вовсе невыполнимая… В любом случае ты в конце концов сможешь Такфаринаса убить. Но сначала… Сначала ты должен попытаться – хорошо попытаться, постараться изо всех сил! – выманить его армию из-за гор на равнину, сюда. Понимаешь?.. Ну? Что ты скажешь на это? Ты согласен?

– Не знаю, – сказал Саксум. – Мне надо подумать.

– Думай, – жёстко сказал префект. – Но только здесь. Не выходя из этой комнаты. Ты должен принять то или иное решение, не выходя из этой комнаты. Ты понял?