Пока я надевал шорты, из коридора доносился глухой, непонятный звук, словно кто-то блюет. Сложив два плюс два я понял, что это организм Егора просит о пощаде, и я начал молиться, чтобы он в этот момент находился не на кухне, а в туалете. Я оделся, подошел к своему столу, открыл нижний ящик и достал оттуда активированный уголь. В коридоре, возле двери в туалет, стоял Егор. Я подошел к нему, дал активированный уголь и пошел обувать кроссовки. Пока я обувался, Егор еще раз побежал в туалет. В какой-то момент мне стало его жалко, но я вспомнил, сколько раз я предупреждал о последствиях постоянного бухича, и с чистой душой вышел из квартиры.
Мне нужно было встретиться с Олей и Кристиной. Мы познакомились неделю назад, в одном из московских баров. Я тогда следил за Олегом, во время его дня рождения, чтобы он по пьяни не на бедокурил или не выпил больше дозволенного. Оля и Кристина пришли вдвоем по тому же поводу, но только они отмечали Олин день рождение, ей исполнилось девятнадцать, тогда как Кристине было двадцать один. В тот день я не пил, у меня не было желания напиться, да и идти в бар тоже не хотелось, но пришлось. Оля и Кристина вместе учились на архитектора-дизайнера. На днях мне написала Оля, и предложила прогуляться с ней и Кристиной. Я был не против, и мы договорились встретиться в Сокольниках, а оттуда пойдем туда, куда глаза глядят.
Прочитав несколько страниц книги «Иметь и не иметь» в метро, я вышел на станции «Сокольники». Не найдя в кармане и в рюкзаке сигарет, я вспомнил, что оставил их на балконе. Я зашел в магазин, купил сигареты, закурил и пошел в сторону парка. Оля и Кристина должны были сидеть возле центрального фонтана. Подойдя к месту встречи и окинув все происходящее вокруг взглядом, я увидел белые, отражающие на свету как зеркало Олины волосы, одетую в ядовито красное платье, на левой руке были белые часы и в белых кроссовках, на неуместно толстой подошве. Я никогда не понимал ее любовь к обуви с высоким подъемом, поскольку Оля и так было примерно метр девяносто, а с такой обувью, мне кажется, она могла спокойно достать до крыши любого здания. Оля махала мне рукой, а рядом с ней, на лавочке сидела Кристина. Кристина не была похожа на Олю. Она была чуть ниже Оли, но все еще высокой. Кристина не любила обувь с толстой подошвой, а предпочитала носить легкую обувь, как например сейчас: на ней были кеды приятного мягкого розового оттенка, напоминающий закат солнца, только менее выразительно; так же на ней были брюки легкого, успокаивающего голубоватого оттенка, бежевая, напоминающая теплый песок у моря, рубашка с длинными рукавами и солнцезащитные очки с моим любимым цветом синим цветом, похожим на сумеречное небо. Если Оля любила красить волосы в различные неестественные цвета,(на своем дне рождении она показала фотографии, на которых она была то с красными, то с синими или желтыми волосами), то Кристина не разделала ее любовь, и ходила с каштановым, или черным, как тень от яркого солнца цветом волос. Я направился в их сторону, а они пошли ко мне на встречу.
– Ты чего так долго? – С небольшим упреком спросила Ольга и приобняла меня. Мне было немного неудобно ее обнимать в ответ, поскольку на высокой подошве она была выше меня, и я почти упирался лицом в ее грудь.
– И тебе привет, – надменно поздоровался я с Олей и отошел от нее на шаг. – Мне уже и на пять минут нельзя опоздать?
– Конечно можно, – сказала Ольга с маминой улыбкой, которая собирается тебя отчитать, только не подавая вида. – Но ты опоздал не на пять минут, это во-первых. А во-вторых: ты мог нас и предупредить.
– Привет, – я посмотрел на Кристину и сделал вид, будто не услышал последние Олины слова.
– Привет, – сказала Кристина и сделала неуверенный шаг от меня, словно сначала попыталась подойти ко мне, но в последний момент передумала. – Ты какой-то потрепанный, с тобой все в порядке? – Вопрос от Кристины прозвучал так, словно она спросила не ради вежливости, а ей действительно интересно что со мной случилось. Ее интонация показалось мне немного странной, но я не стал на этом заострять свое внимание.
– Все нормально, – ответил я Кристине, пытаясь поправить одежду. – Просто я недавно проснулся, поэтому и выгляжу немного потрепанным.
Кристина улыбнулась в ответ. На долю секунды мы обменялись взглядом, но Кристина резко отвернула голову и начала смотреть по сторонам, словно кого-то пыталась разглядеть среди прохожих. Ее щеки слегка покраснели, а пальцы затряслись. Она спрятала свои руки в карман и продолжала смотреть по сторонам. Со странным выражением лица; приподнятой одной бровью, немного раскрытым ртом и дергающимся носиком, Оля несколько секунд понаблюдала за Кристиной. Позже Оля закатила глаза, раздосадовано опустила голову, словно ожила увидеть что-то интересное, как в фильме, но в итоге ничего не получила, посмотрела на часы и сказала:
– Так что, куда пойдем?
– Я был бы не против поесть, – ответил я, достав сигарету и нервно ища зажигалку. Когда я ее нашел, то подкурил сигарету, и продолжил говорить. – Если вы, конечно, не против, то пошлите. Я угощаю.
Кристина и Оля не стали возражать, и были только рады бесплатно перекусить. Мы направились к ближайшему кафе в парке. Сначала Оля и Кристина шли впереди и о чем-то нервно, но очень тихо разговаривали, я же шел позади, курил сигарету и наблюдал за ними. Мне было смешно наблюдать, как Оля не наклоняет голову, а практически опускает все туловище, когда Кристина в свою очередь сильно задрала голову, лишь бы они услышали друг друга. Когда они перестали вести диалог, то присоединилось ко мне и шли рядом. Идти рядом друг с другом получалось нелепо. Когда Оля делала один шаг, мне с Кристиной приходилось делать два, а то и три шага. По пути в кафе мы разговаривали о пустяках. Я не думаю, что если тебе не рассказать, как мы обсуждали изменившийся парк или сегодняшнюю погоду, или очередную не важную деталь, то это хоть как-то повлияет на раскрытие истории. Лучше я опущу несколько неважных моментов, и сразу перейду к чему-то более важному.
После перекуса в кафе; я поел пирог черникой и попил кофе, а Оля с Кристиной решили попить коктейль, я был доволен, что наконец-то поел и с удовольствием закурил сигарету, когда мы вышли на улицу. Мы сделали несколько шагов от входа в кафе, как Оля повернулась ко мне и спросила у меня:
– Прости, что я лезу не в свое дело, но, у тебя есть девушка?
От этого вопроса у меня выпала сигарета изо рта, а мимо проходящие люди наступили на нее. Я посмотрел на невозмутимое Олино лицо; ни один мускул на ее лицо не дрогнул, что нельзя было сказать о Кристине. Она покраснела быстрей, чем пролетают падающие звезды, глазами она нервно бегала по сторонам, а руки были скрещены и сильно прижаты к груди. Я достал новую сигарету, закурил ее, и только тогда ответил на ее вопрос:
– А зачем тебе это знать? – Мой голос немного дрожал, и именно поэтому я выглядел неуверенно.
– Если у тебя есть девушка, то возможно, она сейчас недовольна, что ты гуляешь с незнакомыми девушками, а не с ней, – Оля говорила четким и поставленным голосом, проговаривая каждую букву. Она пристально рассматривала мое лицо, и пыталась что-то разглядеть, но судя по всему, у нее ничего не получалось. Тогда Оля посмотрела на Кристину, и я не осознанно тоже посмотрел на нее. Кристина теперь отвернулась от нас и смотрела на небо. Снова повернувшись ко мне, Оля продолжила. – А если у тебя нет девушки, то ты, наверно, сейчас находишься в поисках, я права?
Нервно покуривая сигарету, я думал, что сказать Оле. Я подозревал, что она не просто так начала интересоваться моей личной жизнью, и это явно было как-то связанно с Кристиной. Я путался в догадках и не мог прийти к окончательному выводу. Через несколько секунд я все же ответил Оле, и говорил то, что первое приходило в голову;
– Все что ты сказала, это не про меня, – я старался ответить Оле так, будто меня не задевает ее вопрос, и у это меня получилось. Мой голос больше не дрожал, а лицо было каменным, словно не живым. По нему невозможно было понять, что я на самом деле испытываю. Оле это не понравилось. Она больше не было такой уверенной, а ее глаза только и могли как бегать. Докурив сигарету я продолжил. – Я никого не ищу, и мною никто не недоволен.
