Они наблюдали за Лейлой издалека. Как она расположилась напротив огромного морского окна, как ползала по стенам, залезая в самые дальние уголки залы, как искала вход в Атлантиду. Как то и дело ныряла в симуляции и смотрела на жизнь Кассандры.
Это даже интимно не было. Сама Кассандра едва помнила, что было в те времена. Хорошо вспоминались Икар, Варнава, Гиппократ, Геродот и Сократ.
Алкивиад? Мальчишка… не послушался её совета, мудрости в его правлении было маловато. Больше хитрости и обмана — но ведь он весь был в этом. Смысл требовать от змеи не шелестеть чешуёй?
Это было так давно…
Сколько одежды на Кассандре истлело — не сосчитать. Не осталось и воспоминания о любимых доспехах, приходилось следовать моде и не выделяться из неё. Но всё равно, Кассандра предпочитала мужские модели. Практичнее и удобнее, почти во все эпохи.
— Волнуешься?
Гермес встал с ней плечом к плечу, лицом к закрытым дверям из Тронного Зала. Кассандра сжала Жезл и прикрыла глаза.
— Немного. Что будет с тобой после моей смерти? После того, как закончится моё путешествие?
Гермес хмыкнул.
— Наше. Наше путешествие, — повторил он, посмотрев на Кассандру. — Оно никогда не было только твоим, что бы ни говорила Алетейя.
— И всё же?
Трисмегист не поскупился на тяжёлый вздох.
— Ничего не будет, Кассандра. Путешествие закончится — вот и всё. Я уйду за тобой.
— Потому что я вытащила тебя из симуляции?
— Потому что нет никакого смысла в бессмертии, если тебя нет рядом.
Кассандра улыбнулась и протянула руку. Гермес положил свою ладонь поверх её. Стало щекотно, тепло и холодно, покалывало электричеством и счастьем.
— Геката была не права, — сказала Кассандра, улыбаясь ещё шире.
— Она ошибалась во многом. Но о чём говоришь ты?
— Нет ничего ужасного в любви бога и смертного.
Гермес рассмеялся. Хрипло и громко, как умел только он.
— Как верно подмечено! Идём, — он в предвкушении потёр руки. — За все наши приключения мы получим отличное посмертие.
— Или головомойку от Аида.
— Или так. Вперёд же, моя богиня.
Элизиум ждал их. Теперь уже по-настоящему.
