Роджеркоп вышел из класса, и люди пришли в движение. Боязливо оглядываясь, они доставали телефоны и что-то начинали делать. Тен-Тен ткнула локтем Аликс:
— Пусть наши заберут у взрослых мобильники.
— Но помощь…
— Просто сделай.
Кюбдель решительно кивнула и быстро подбежала к Киму. Шепнув Ле Тьену что-то на ухо, она дождалась утвердительного кивка, а потом парень заорал во всю мощь лёгких пловца:
— Мобильники прочь из рук!
Кто-то из родителей вздрогнул, другие, напротив, вцепились в технику до побелевших пальцев. Аликс, где-то раздобывшая коробку, принялась стрелой носиться по классу и выдирать из ладоней средства коммуникации.
Удивительно, но к этому подключились другие одноклассники. Нино выбил из рук отца телефон и сразу же отключил исходящий звонок; Алья выхватила у стоящих неподалёку взрослых планшеты и мобильники, тотчас отбегая от дёрнувшихся за ней родителей. На их пути встал Айван — огромный и непоколебимый, как гора. Рядом с ним даже взрослые смотрелись как-то незначительно.
Тен-Тен продолжала разминать ноги, не обращая внимания на творящийся беспредел. На руках у неё горели браслеты. Как полюса магнита, красный и синий. Видимо, они позволяли Роджеркопу управлять её телом. А может и не только телом.
Демоны его знают, на что способны акуманизированные.
Вернувшаяся Аликс поставила рядом с Тен-Тен коробку, полную мобильников и другой техники.
— Надеюсь, после Чудесного Исцеления про это забудут, — нервно хмыкнула Кюбдель, потирая шею. — Иначе дома мне капец как влетит.
Тен-Тен посмотрела на Маринетт. Приступ паники у неё уже прошёл, и теперь девушка глазела по сторонам, пытаясь понять, как бы выбраться из класса и не привлечь лишнего внимания. Что же, видимо, у неё наконец включился режим Ледибаг.
Немного не вовремя, потому что Тен-Тен не собиралась отпускать девчушку на вольные хлеба. Такахаши не была уверена, что Чудесное Исцеление откатит всё как надо: всё-таки Ледибаг ещё не начала применять свою магию. А вдруг откат будет именно с момента облачения в суперкостюм?
Тогда, если Роджеркоп кого-то пристрелит, этот кто-то не воскреснет. Да и нога Марлен не будет восстановлена.
С помощью Аликс Тен-Тен встала и доковыляла до Марлен. Рядом с ней сидела всё ещё безымянная для куноичи мать Сабрины, совершенно несчастная: на неё смотрели, как на врага номер два. Врагом номер один, естественно, была Хлоя. Ведь это её отец довёл приличного человека до акуманизации!
Ну конечно. Нашли виноватую.
Тен-Тен опустилась рядом с женщинами и открыла аптечку, которую для демонстрации принесла с собой мать Сабрины. Набор был минимальным: бинты, вата, обеззараживатель, пара инструментов, больше необходимых для антуража… но щипцы среди них были, пусть и напоминали больше не хирургические, а маникюрные.
— Пулю вытащили?
Мать Сабрины замотала головой.
— Я медсестра, а не врач, мне не хватает квалификации.
— Ясно.
Конечно, можно было бы дождаться Исцеления и не беспокоиться… но Тен-Тен понятия не имела, какое влияние окажет оставшееся в мягких тканях инородное тело.
Под конец своей военной карьеры она успела столкнуться с огнестрельным оружием. О, как же она проклинала пистолеты, кто бы знал. С достаточным запасом боеприпасов простой крестьянин или горожанин становился неудобной целью для шиноби; не потому, что представлял собой опасность, а потому, что являлся неучтённым фактором при планировании операций. Даже геннины могли голыми руками поймать пулю, поэтому огнестрел не был опасен для шиноби.
Вот только обычные люди про это не знали. Получив в руки мощные игрушки, они возомнили себя равными по силе воинам чакры. Скрытые деревни и академии ниндзя подвергались нападениям, заканчивавшимся всегда одинаково: массовой резнёй или виселицей. Ничего весёлого.
На момент смерти Тен-Тен искусство ниндзя начало приходить в упадок, тогда как оружие становилось всё более совершенным. Для шиноби старых поколений оно всё ещё не представляло опасности и казалось игрушкой; для недавно выпустившихся из академии бойцов огнестрел был одной из причин ранней смертности. Опять же, не из-за слабости перед пулями, а из-за невнимательности и собственной дурости.
Тен-Тен имела кое-какие представления о полевой хирургии: всё же она много общалась с Ино, а та, в свою очередь, свела её с Сакурой. Харуно до конца своей жизни была главным медиком Конохи и без проблем делилась опытом со всеми желающими.
Поэтому Тен-Тен взяла щипцы и протёрла их обеззараживателем. Заметив в глазах Марлен страх и недоверие, Такахаши вздохнула и быстрым движением ударила женщину по шее. Пусть лучше Сезер отдохнёт в обмороке, чем будет нервничать и дёргаться, мешая вытаскивать пулю из бедра.
Сама «операция» прошла до обидного быстро. Тен-Тен даже занервничать не успела: всё-таки давно она не ковырялась в чужих телах. Откинув пулю в сторону, Такахаши обработала рану и стянула её медицинской клейкой лентой. Оставалось наложить бинты, но с этим справилась и мать Сабрины.
Смешно, что светящиеся на запястьях браслеты только помогали лучше видеть происходящее под руками. Тен-Тен ведь поначалу опасалась, что цвет её новых украшений будет мешать.
Забавно вышло: Андрэ так беспокоился, чтобы Хлоя не надела браслет на руку, что поспособствовал появлению аж двух украшений.
Аликс протянула Тен-Тен ткань, и Такахаши вытерла о неё руки, не глядя. Потом всё-таки посмотрела и нахмурилась: девочка дала ей свою рубашку.
— Что? — неловко дёрнулась в ответ на недовольный взгляд Кюбдель. — Полотенец здесь всё равно нет. Мы в классе литературы, если ты вдруг забыла! К тому же это такое приключение! Как думаешь, кровь останется после Исцеления Ледибаг?
Тен-Тен потёрла лоб и устало выдохнула. Ну да, конечно, приключение. Хотя для Аликс, может, так оно и было: девочка оказалась на диво любопытной до всего, что Ким в случайно подслушанном разговоре характеризовал как «кишки и мясо». Проще говоря, Кюбдель любила ужастики и всё с ними связанное.
Удивительно, что это Алья Сезер носилась за акумами, а не Аликс Кюбдель с её вечными роликами. Видимо, у розововолосой всё-таки оставался инстинкт самосохранения, в отличие от очкастой.
Маринетт, что пыталась выбраться из класса, в очередной раз отловил на пороге Нино. Тен-Тен на это ничего не сказала. Нет уж, сначала надо как-то отвлечь Роджеркопа от детишек, и только потом Ледибаг сможет нормально трансформироваться. Хвостатая даже не думала о том, что своим побегом и последующим появлением героини она жёстко подставляет не только себя, но и своего квами. Вряд ли Бражник закроет глаза на такие совпадения.
Поэтому сиди, Маринетт, со всеми остальными, пока Тен-Тен пытается понять, как ей выпутаться из очередной акумьей ловушки.
Но как же неудобно вышло! Такахаши была уверена, что светящиеся браслеты на её руках ещё принесут проблем; не могло быть так, чтобы не принесли. Раз уж она предугадала очередную акуманизацию, то и здесь наверняка окажется права. Или, быть может, боги над ней смилуются?
— Эй, смотрите!
На выкрик Кима, стоящего у окна, отреагировали абсолютно все: родители просто повернули головы, их отпрыски подбежали поближе. Ле Тьен никогда не указывал на что-то неинтересное и не захватывающее. Поэтому Тен-Тен тоже подошла к окну и посмотрела наружу.
В этот раз Ким увидел настоящую киношную погоню: из здания, петляя, как заяц на охоте, выскочил Андрэ. Откуда мужчина знал технику бега во время обстрела, Тен-Тен не знала, но улепётывал мужчина профессионально. Роджеркоп, стрелявший по градоначальнику из светящихся наручей, не попал ни разу.
Когда Андрэ рыбкой нырнул в тотчас рванувший от коллежа лимузин, Роджеркоп сменил тактику. Одержимый прекратил обстрел из наруч и открепил с пояса футуристично выглядящий пистолет.
Тот стрелял с большим грохотом и наносил куда больше вреда, чем энергетические сгустки. При этом это было другое оружие, не то, от которого пострадала Марлен: если бы в её ногу прилетел такой снаряд, то лечить там было бы уже нечего. Нет, это оружие было рассчитано на цели побольше. Вроде машин или крупных животных. А может быть и против других акум, если вдруг у них имелась иерархия.
