– Добрый вечер, господин Добрянский, господин Щербак. Как вечер? Позвольте вас познакомить с лицом моего канала, Кирой Андреевной Бельской, – ко мне с обворожительной улыбкой обратился сам господин Добрянский:

– Сударыня, Богдан Добрянский, приятно познакомиться, -если раньше на его губах играла иронично-любезная улыбка, то сейчас она была доброжелательная, а взгляд внимательный и цепкий. – Мой друг и помощник Радим Щербак, -он указал на сероволосого.

– Благодарю, господа, рада знакомству, – мне был неприятен его помощник, а желание хорошо помыться возникло с новой силой. Порой этот странный Радим втягивал воздух, а в глазах загорался алчный огонек, от которого становилось страшно.

– Как вам вечер, сударыня?

– Благодарю, как всегда у господина Кудряшова вечер на уровне.

– На самом деле Кирочка не любит все эти мероприятия.

 -Я согласен с госпожой Бельской, все это скучно и нудно. А подслушав о чем говорили женщины, я вам мысленно посочувствовал. Вы ведь, Кира, не такая?

– Простите, господин Добрянский, я вас неверно поняла, наверное.

– Бросьте, шучу, а мог не верно выразится.

– Кирочка, господин Добрянский приезжий.

Странный он, а не приезжий и его намеки совершенно непонятные. А этот его друг, так раболепно смотрит на него, так смотрят либо слуги, либо любовники.

– Мы с Кирочкой, пожалуй, поедем.

– Конечно, рад был познакомиться, госпожа Бельская, – его ироничная улыбка и горящие глаза, когда он нежно поцеловал кисть руки. – Приятного вечера.

– И вам, – может мне показалось, не знаю, но мне почудился его легкий смех. В машине я смогла вздохнуть спокойно, желания продолжать вечер не было. Но мы все рабы своего положения, и какой бы я самостоятельной не была, но я зависела от Виталика. Порой мне было противно от своего положения, но вспоминая голодное прошлое, свое не нужное детство, где моей родной матери был ближе новый муж и новые дети, а меня забывали даже покормить. Чтоб заслужить ее любовь я старалась вести себя хорошо, смотреть за младшими братьями и сестрами, в школе учится отлично, чтобы моя мама гордилась  мной. Школу я закончила  с золотой медалью, поступила  университет – гордись дочерью, но нет же, я как не существовала для них, так меня и нет. Только раз в месяц напоминают о себе, чтоб я не забыла выслать денег, и то каждый раз не забудут напомнить, что они заработаны одним местом. Из раздумий меня вывел голос Виталия:

– О чем задумалась, моя кошечка?

– Странные они, этот Добрянский и Щербак.

– Не забивай свою головку, малышка, иностранцы одним словом, – он взял мое лицо в свои руки и поцеловал меня жадно и страстно. -Я соскучился по тебе, моя страстная кошечка, хочу тебя, -всю дорогу до моего дома мы целовались, от его поцелуев внизу живота образовался тугой комок желания. Не останавливаясь ни на миг, мы продолжали целоваться, выйдя из машины, пока открывала дверь, в прихожей мы облокотились о стену:

– Твою служанку не разбудим?

– Она не служанка, она здесь живет.

– И потому ты платишь ей зарплату, – меня подхватили на руки и, быстро переступая через ступеньки по лестнице, мы поднялись в мою комнату. Меня поставили посреди комнаты. – Я сам, – он расстегнул молнию на платье сбоку, провел по моим плечам, помогая платью упасть к моим ногам. Я осталась в кружевном полупрозрачном  черном белье, чулках и в черных туфлях на высоком каблуке.-Такая страстная, порочная и такая невинная, нежная. Хочу тебя, – он посмотрел в мои глаза взглядом, полным желания, и впивается в мои губы новым страстным поцелуем. Он сбрасывает с себя пиджак, рубашку, стягивает штаны, продолжает пытать мои губы. Через бюстгальтер он гладит мою грудь, пощипывает мои твердые от возбуждения соски, опускает одну из чашечек и вбирает горошину губами. Мы ложимся на кровать, он сверху целует нежно мою шею, плечи грудь. Он снова впивается в мои губы, я отвечаю на его поцелуй. Наши языки переплетаются, не давая нам возможности дышать ровно. Он гладит мое тело, слегка сжимает попку, стягивает с меня  трусики. Переворачивается на спину, его член уже готов войти в меня,а я облизываю языком свои губы, опускаюсь и беру его член в рот, ласкаю язычком и посасываю. – Да, моя пошлая девочка, да… – он издает стон удовольствия перехожу на его яички, продолжаю рукой гладить член вверх-вниз. Он поднимает меня за плечи, и я сажусь сверху на его твердый, каменный член, его руки  гладят мои плечи, спускаются к моим соскам. Он прокручивает их, мощный электрический разряд заставляет меня выгнуться. Его указательный палец входит сзади в мою попку и начинает двигаться вскоре, к нему присоединяется второй. – Давай, малышка. – Наши дыхания учащаются, а движения ускоряются, мощный взрыв удовольствия и наслаждения.

Утро встретило меня болью во всем теле, эту ночь мы не спали. Виталий спал на краю кровати, я тихо приподнялась и направилась в душ. После душа я подошла к зеркалу: возле шеи у меня красовался синий укус. В последнее время у Виталика есть привычка во время оргазма укусить в шею. По началу мы с Анжелой над этим смеялись, может, вампирами увлекся. Но смех смехом, а синяк болит. Я накинула халат на голое тело, спустилась вниз. На кухне хозяйничала моя помощница, а готовый завтрак стоял на столе.

– Доброе утро, Мария Васильевна!

– Доброе утро, Кира, завтрак на столе, а Виталию Александровичу я сварила кофе, как он любит.

– Спасибо, чтобы я без вас делала.

– Кирочка, прости меня, но не пора ли о семье подумать, а Виталий не плохой вариант.

– Он женат.

– Это не проблема, сама знаешь.

– Мария Васильевна, позвольте мне самой разобраться, – на кухню вошел одетый Виталик .

– Всем доброе утро, я только кофе выпью. Кирочка, тебя ждать или сама доберешься?

– Сама, не хочу тебя задерживать, ведь я не так быстро собираюсь, как ты. -Виталий позавтракал, перед уходом меня поцеловал, а мне стоит позвонить Вадиму и сообщить о предстоящей командировке.

  Я была рада предстоящей поездке. В последнее время внутри меня бушевало много негативных эмоций и мыслей, иногда мне казалась жизнь не такой яркой. Я постоянно в размышлениях возвращалась в прошлое, а в мыслях: "А что если…?"

Глава третья

Разговор

Чем больше люди знают друг друга, тем меньше понимают. И чем ближе они узнают друг друга, тем более чужими становятся.

Эрих Мария Ремарк

Вадим

Я продолжил сидеть над чашкой кофе, когда за Кирой захлопнулась входная дверь. Медленно обвел кухню взглядом: пыль, кое-где паутина, не вымытая посуда, в углу мешок с мусором. Права Кира, пора брать себя в руки. Даже когда мы делали ремонт, у Марьянки была чистота в квартире, у нее было негласное правило: все вещи должны быть по местам. Урчание живота напомнило, что я давно нормально не питался. Так, что там Кирка принесла, поставил разогревать борщ, а сам взялся за посуду. Целый день провел в уборке квартиры и стирке вещей. Никогда не задумывался о чистых вещах, мои вещи всегда были чистыми и выглаженными. А сейчас…