День не задался. Во всем была виновата она – долбанная секретарша. Эд, конечно же, знал, что правильно говорить «секретарь», но это звучало слишком серьезно и официально. Называть так взбалмошную девицу, которая ходила на работу в чем-то розовом и чрезмерно открытым, пытаясь соблазнить шефа, а после окончания трудового дня самозабвенно делала ему минет, у Эдуарда Шантрапе язык не поворачивался. Вот «секретутка» – ей бы очень подошло, но он щадил чувства девушки и по-настоящему правильно называл ее только в ее отсутствие.

На этот пятничный день, да и вечер тоже, у Эда были большие планы, так что в офис нужно было прибыть как можно раньше. Встал чуть свет, когда в горло кусок не лезет, и, приняв душ, побрившись, отправился в путь. Без завтрака. Ясно, что в кабинет пришел злым и голодным.

Проходя через приемную, заметил, что Бетти тоже не в духе. По размазанной туши было видно, что девушка плакала. На проходящего мимо ее стола шефа она посмотрела так жалобно, будто умоляла о чем-то. «Наверное, сейчас попытается отпроситься, – догадался Эд. – Фиг ей, сегодня дел по горло. Завтра выходной, вот пусть тогда и решает свои личные проблемы».

– Тосты, кофе, – распорядился мужчина, грузно опускаясь в солидное кресло.

Минут через десять Бетти внесла поднос. Пахло не аппетитно, от слова совсем. Вместо слегка подрумянившихся ломтиков хлеба, покрытых тонким слоем сливочного масла и апельсинового джема, на тарелке лежали почерневшие по краям корки, и запах гари не мог замаскировать даже цитрусовый аромат. Кофе выглядел прилично, и Эд подвинул кружку к себе. Кивнув на бутерброды, распорядился:

– А это – переделай.

Не хватало еще, чтобы из-за личных переживаний секретарши он начал есть всякую гадость. «Пора заменить Бетти кем-нибудь другим, – подумал Эд, – а то она уже возомнила себя любовницей шефа и позволяет себе пренебрегать служебными обязанностями».

Девушка взяла поднос и вышла из кабинета. Эд глотнул кофе и… поперхнулся. Напиток был соленым. Причем не слегка подсоленным, а ядреным.

– Бетти! Сука! – рявкнул он, надавив кнопку переговорного устройства. – Воды, блядь!

Секретарша не ответила. Время шло, воду никто не нес. В горле першило. Во рту было солоно и противно.

«Все, это ее последний рабочий день!» – окончательно решил раздосадованный начальник.

Пришлось идти к кулеру самому.

Бетти сидела на диване для посетителей и держалась за горло. На Эда она зыркнула, словно затравленный зверек.

– Да что с тобой такое? – Эд все-таки решил снизойти до того, чтобы выслушать ее проблемы и отпустить ее к чертовой матери – все равно сегодня в офисе от нее толку мало.

Бетти отняла руку от горла, поднялась и, гордо задрав белокурую головку с испачканным тушью и розовой помадой личиком, патетически изрекла:

– Поздравляю, Эдуард! Ты, то есть Вы, шеф, скоро станете папами! Ой, то есть ты станешь папой!

– Ты беременна, что ли? – догадался Эд.

Бетти кивнула и снова схватилась за горло.

– И сколько пап у твоего ребенка? Уже подсчитала? – голос Эдуарда прозвучал иронично. Ситуация не радовала, но была предсказуемой. Каждая вторая секретарша рано или поздно огорошивала его новостью о своей беременности, получала материальную компенсацию, полный расчет и послушно отправлялась на аборт, после которого убиралась восвояси. Бетти Эд все равно уже собирался заменить, так что ее беременность пришлась как нельзя кстати, подталкивая его к принятию соответствующего решения.

– Не подсчитала, – честно призналась Бетти, – но Вы, шеф, точно один из них.

– Сколько недель? – Эд решил не мучить секретаршу необходимостью совершать в голове сложные арифметические действия, а сразу перейти к делу.

– Не знаю. – Бетти снова схватилась за горло и выбежала из приемной.

Эд, недоумевая, почему несложный вопрос вызвал столь бурную реакцию, налил себе воды и выпил. Солоноватый привкус во рту остался. Он налил второй стакан.

Времени на то, чтобы избавиться от неприятных ощущений после дегустации соленого кофе, потребовалось немного, но секретарше его хватило сделать свои дела и вернуться.

– К врачу уже ходила? – продолжил Эд разговор, заметив про себя, что настолько бледной и измученной Бетти еще не видел. Даже после секса она обычно выглядела значительно свежее.

– Пока нет, но я не вру, – поспешно ответила девушка.

– Задержка большая? Тест делала?

– Не успела.

– С чего же ты тогда взяла, что ждешь ребенка?

– Меня тошнит, стоит только на еду посмотреть.

– Собирайся, поедем к гинекологу.

– Нет! – взвизгнула Бетти. В голосе девушки слышался страх. – Аборт я не хочу делать. Ребеночка убивать грех, боженька накажет.

Эдуард слышал много аргументов против аборта, но обычно секретарши опасались за здоровье или уверяли, что хотят иметь дитя, похожее на их любимого босса. Но чтобы блудница отказывалась от аборта, опасаясь кары небесной, это на его памяти было впервые.

– Какой боженька, дура? Двадцать второй век на дворе!

– Так бог же – он вечный! Разве нет? – похоже, Бетти засомневалась.

– Он добрый, – схитрил Эдуард. – Он никого не наказывает. Страшилки про него придумали старые девы, которых никто не любит, чтобы такие красотки, как ты, не уводили у них мужиков.

Сомнительный аргумент, приправленный комплиментом, Бетти убедил, и она сообщила, что готова ехать к доктору.

Отвез ее Эд к своему старому приятелю, который регулярно выручал его в подобных щекотливых ситуациях.

– Саймон, друган, глянь, сколько недель, не опоздали мы с абортом? И дай ей что-нибудь противорвотное, а то блюет чуть ли не ежеминутно, – попросил Эдуард, вызвав гинеколога в приемную и вручив ему еще сильнее побледневшую Бетти.

– Уже и токсикоз начался? – ахнул Саймон. – Можем и не успеть с абортом. Что же вы столько тянули?

– У нее спроси, – буркнул Эд, сообразив, что недооценил глубину задницы, в которую они с Бетти угодили.

Саймон увел Бетти в кабинет, Эдуард остался ждать в приемной.

– Боже! – обратился он мысленно к тому, в существовании которого буквально полчаса назад разубеждал свою юную любовницу. – Давай так: ты избавляешь меня от этой проблемы, а я больше не беру молоденьких секретарш. Найму старую деву строгих правил, чтобы только делами занималась. И никакого секса на рабочем месте. Обещаю!

– Забирай свое сокровище, – Саймон вышел из кабинета и подтолкнул Бетти к Эдуарду. – Не нужен ей аборт.

– Опоздали? – Эд всем своим весом плюхнулся на диван, чуть его не проломив.

– Не, я понимаю, что она – дите несмышленое, восемнадцатилетнее, и образование сейчас такое, что молодежь элементарных вещей не знает. Но ты-то взрослый образованный человек, учился в школе XXI века! Ты-то должен понимать, что от орального секса не залетают! – отчитал приятеля Саймон. – Невинна твоя соска.

– В смысле – невинна? – не сразу сообразил Эд.

– В смысле непорочна.

– Девственница что ли? – не поверил своим ушам Эдуард.

– Наконец-то дошло!

Эдуард прокрутил в голове события последних трех месяцев (а именно столько у него трудилась в секретарях Бетти) и сообразил, что по-настоящему ее выебать на самом деле не успел.

– А ведь точно, ее-то я, кажись, нормально и не трахал, все минет да минет… Перемешались они у меня в голове, эти секретутки, перепутались… Они ж все на одно лицо… Ну, то есть на одну…

– Не продолжай, – остановил приятеля Саймон. – Как я тебя понимаю! – И заржал, хватаясь за живот.

– А токсикоз-то у нее тогда с чего? – спохватился Эдуард.

– С похмелья, с чего же еще, – пожал плечами Саймон и снова расхохотался.

Поблагодарив товарища за консультацию, Эдуард подтолкнул Бетти к выходу.