Глава двенадцатая ЛОМАЯ ВСЕ...

К ночи разыгралась пурга. В потускневшем свете прожекторов носились, то взвиваясь, то стелясь по льду, снежные струи. Стрел подъемных кранов совсем не было видно. Казалось, что канаты, зацепив трубы, свешиваются прямо с низкого неба. Денис сам руководил вытаскиванием труб на опытном участке. Денисюком, как и его товарищами, владела одна мысль: во что бы то ни стало добиться выполнения нормы, догнать остальные участки строительства. Снятые радиаторы лежали на льду в наметенном уже над ними сугробе. - Вира! Вира! По-отянем! - осипшим басом кричал Денис. Начавшаяся пурга беспокоила его. Где тут перекрыть задание, нагнать потерянное за последние дни! Лишь бы дневное задание как-нибудь выполнить. Труб из запасов Алексей не давал. Нужно было обязательно самим перебросить к полынье извлеченные изо льда трубы и там спустить под лед. А с переброской, особенно в пургу, было труднее всего. Тридцатиметровые трубы укладывали на несколько полозьев и тащили тракторами. В торосах тракторы то и дело застревали. Денис создал специальную аварийную бригаду под руководством пришедшего к нему на помощь Витяки. Эта бригада должна была вытаскивать застрявший трактор. Витяка, казавшийся тучным в меховой одежде, но сильно осунувшийся, трудился самоотверженно, дважды поморозился, сильно зашиб ногу и все-таки не выходил из строя. Он проклинал пургу, проклинал трубы. Все это он только что высказал Денису, вернувшись с торосов. - Перелезать надо через них, как через стены, - жаловался Виктор. Вверху, в снежной сетке, виднелся спускающийся вертолет. Виктор так и застыл с запрокинутой головой. "Геликоптер... стены... перелетевший через них Майк! Эврика! Так ведь это же идея!" - Геликоптер! - закричал не своим голосом Витяка. - Его-то мне и надо. - Кого? Алексея? - спросил Денис. Но Витяка, не отвечая, бегом направился к лежавшим на снегу недавно вытащенным трубам. Вертолет опустился на снег. Денис шел навстречу вышедшим из кабины Алексею и Гале. - Дениска! В своих мехах ты совсем медведище! - смеялась Галя, снимая рукавицу и пожимая огромную руку Дениса. - Как работа? - кратко спросил Алексей, идя рядом с Денисом. Денис махнул рукой и крякнул: - Собираем да разбираем, вроде как беличье колесо. То радиаторы поставим на трубы, то снова их снимаем, чтобы трубы тягать... Алексей остановился, наблюдая за работой и мысленно повторяя слова Дениса: "собираем да разбираем..." Действительно, ведь сколько раз приходится одни и те же трубы ввинчивать и вывинчивать, притом на морозе! Так ли это неизбежно? Не в этом ли кроется решение задачи? Алексей чувствовал, что сегодня он воспринимает все необычно. После прихода Гали в нем словно зажглись усилительные лампы, он ощущал их горение, каждая ничтожная мелочь обретала неожиданное значение. Шорох мог бы греметь. Алеша меньше всего задумывался над причиной обострения всех чувств, он просто радовался этому и жадно пользовался своим внутренним накалом. У него еще не было какого-либо определенного решения. Но он уже отметил про себя повторность одних и тех же операций. Вчера он прошел бы мимо этого, сегодня это казалось недопустимым, уродливым... Галя с Денисом отстали. Алексей один шел вдоль фронта работ. Перед ним появилась невысокая фигура одного из строителей: - Не узнаете, товарищ Карцев? Мы с вами с одной трибуны выступали на подмосковном лугу. - Здравствуй! - Алексей протянул руку, вглядываясь в паренька и не узнавая. У него была плохая зрительная память, и Женя на улицах Москвы всегда толкала его локтем, когда встречались знакомые. - Эх, и вспоминают же сейчас ребята нас с вами, - продолжал паренек. - У нас на комсомольском комитете разговор был. - Вспоминают? Почему? - Я про отказ от зарплаты загнул, а вы... про радость тяжелого труда... - Тоже загнул? - спросил Алексей, чувствуя, что краснеет, как недавно в салоне. Андрюша Корнев сначала рассмеялся, потом сказал серьезно: - Замысел ваш стоит того, чтобы загнуть... Я вот все время мечтаю... Что-нибудь вроде вашего мола через океан... - Задумал что-нибудь? - поинтересовался Алексей. - Пока только хочется, да и не мне одному, - сказал Корнев и, крепко пожав руку Алексею, направился к работающим. Алексей задумчиво смотрел ему вслед: "Сколько их, таких горячих ребят! Кто знает, может быть, он или другой действительно выдвинет новую техническую идею небывалого размаха? Выдвинут, потому что выполнение таких замыслов по плечу нашему народу, нашему времени. Народ и время наше неизбежно требуют появления подобных замыслов, и они не могут не появиться..." Разговор с Корневым еще более направил мысль Алексея. Да, он обязан все время быть в творческом напряжении. Чего он стоит, если не сможет облегчить труд строителей, у которых уже зреют новые великие замыслы! Алексей продолжал идти, приглядываясь к работе. Он старался увидеть все чужими глазами, словно очутился здесь в первый раз. Собственно, как велись работы прежде и как ведутся сейчас? Прежде по дну моря перемещался кессон, и работающие в нем подводники закладывали в дно U-образные патрубки. Потом сверху в полынью спускали трубы, а водолазы вставляли их в концы патрубков. Потом уже на коллектор металлическую коробку, соединяющую трубы над поверхностью льда, монтировались радиаторы. Все эти операции были механизированы. Теперь на опытном участке отказались от подводных работ. Трубы, смонтированные с коллектором и радиаторами, соединялись дугообразными патрубками еще на поверхности льда. Длина труб рассчитывалась на глубину моря в этом месте так, чтобы патрубки пришлись как раз над дном и после прохождения холодильного раствора примерзли ко дну. Весь собранный вверху блок спускался сразу. Ни кессонов, ни водолазов больше не требовалось. Это достижение. А в чем недостаток? В том, что трубы теперь приходится "подгонять" по глубине моря. При вытаскивании изо льда прогретых труб патрубки остаются внизу. Вытащенные трубы надо вывернуть из коллектора, заменить их коротенькими трубами, которые будут стоять над поверхностью льда. Вывернутые же трубы доставить на передний край участка, там вновь смонтировать с коллектором, с радиаторами, "подогнать" по глубине. Вот если бы не разбирать блоки, а целиком доставлять на передний край! Правильно! Но как это сделать? Переброска даже труб, не то что блоков, крайне затруднена. Все упирается в это. Галя догнала Алексея. Они вместе смотрели теперь на строителей. Захваченные ритмом труда, те подбадривали друг друга. С места на место не переходили, а перебегали, озорно кричали Гале: - Бабушка, поберегись! Галя с улыбкой отходила в сторону. - Вот они, самородки, - сказала она. На снег падали пачки вытащенных изо льда труб. Но Галя имела в виду не трубы, а людей. Алексея смущали больше всего эти люди. Именно их не должно быть здесь! Все больше он ощущал правоту упреков Ходова. "Если смотреть чужими глазами, то применяющиеся здесь методы действительно выглядят отсталыми. Отмени разборку блоков, и все выглядело бы по-иному. А значит, так и должно быть! Значит, надо решать вопрос о транспортировке целых блоков. Надо просить Москву прислать сюда самые могучие вездеходы, которым не страшны торосы. Нужно просить также и подъемные краны. Имеющихся и для труб не хватает". Алексей наблюдал, как вытаскивались трубы. Заклинивающиеся захваты, которые конструировал сам Алексей, брали сразу несколько труб и вытаскивали их на высоту подъема крана. Потом приходилось "перехватываться", опускать приспособление, чтобы вытащить трубы еще на несколько метров и снова опускать его. "Вот если бы были краны, способные вытащить сразу все тридцатиметровые трубы. Но слишком сложно доставлять сюда такие краны, да к тому же они должны быть подвижными... Высота подъема выше тридцати метров..." Алексей покачал головой. Галя, отойдя в сторону, чтобы не мешать размышлениям Алексея, наблюдала за ним. Заметив, что один из строителей хочет подойти к Алексею, она остановила его и стала расспрашивать, как они устраиваются на ночь. Узнала, что спят здесь в теплых палатках с надувными резиновыми стенами. - Тепло-то тепло, - сказал строитель. - Ведь воздух - лучший теплоизолятор! Только порой недосыпаем, Денис поднимает... Эти слова услышал Алексей. Вчера он шуткой подбодрил бы строителя, сегодня он воспринял сказанное как прямой упрек. Строитель прав. Люди не должны так работать в наше время. Он сам осудил бы такие методы, если бы столкнулся с ними впервые. Конечно, это только опытный участок. Но здесь-то и должны быть выработаны передовые методы. Должны... но еще не выработаны! Не выработаны! И по вине Алексея, который слишком беспокоился о том, чтобы выполнить дневное задание, и упускал из виду главное возможность перехода всего строительства на разработанный здесь новый метод. - Алеша, ты поморозил себе левую щеку. Надо потереть снегом. Алексей не обратил внимания на Галины слова. - Надо перелететь на передний край. Как там с опусканием труб? - сказал он. Перед Алексеем из снежного тумана выросла фигура Виктора. - Алексей, один момент. Очень прошу подвезти. - Куда подвезти? - Геликоптер полетит к полынье? Захватите меня. - Пожалуйста, Витяка. - Еще один момент, - в нерешительности остановился Виктор. Его глаза озорно поблескивали. - Можно захватить небольшой багаж? - Куда ты собрался с багажом? - рассмеялась Галя. - Захватим, Витяка, захватим тебя вместе с багажом, - сказал Алексей, все еще занятый своими мыслями. Обрадованный Виктор побежал куда-то в сторону. Галя спросила Дениса, куда летит Омулев. Денис пожал плечами: - Не знаю. Я его к торосам послал обеспечить переброску труб. Алексей не обратил внимания на этот разговор и пошел к вертолету. Навстречу ему попались спорящие Витяка и летчик. - Алексей Сергеевич, - обратился к Алексею пилот, - вот тут он говорит... - Эвоэ! - перебил Виктор. - Я сам спрошу. Вот он не верит, что мне разрешено лететь на геликоптере. - Разрешено, разрешено, - рассеянно подтвердил Алексей. - Так ведь не только лететь! - протестовал пилот. - Груз? Вы сами разрешили захватить груз, - доказывал Виктор. - Да разве тут груз? - возразил летчик. - Багаж, груз... Мне разрешено! Алексей подтвердил. Пилот, пожав плечами, направился к машине. Виктор с видом заговорщика что-то продолжал говорить пилоту. - Ладно, не приставай. Все сделаю, - махнул тот рукой.