Тем временем. народ из микроавтобуса начал неторопливо выбираться наружу. Водитель, который по совместительству оказался бригадиром этого коллектива, поджидал снаружи и бойко отдавал приказы своим подчинённых. Мужик это был достаточно заметный и колоритный. Невысокого роста, но при этом крепкий и коренастый. Квадратная челюсть и массивные кулаки придавали его облику достаточно суровый вид. А короткая стрижка и длинные усы делали его похожим на запорожского казака. Говорил Сан Саныч громким и резким голосом, обильно дополняя матом свой нехитрый словарный запас. При этом он дико бесился, если кто-то из работников вдруг начинал перечить и качать свои права. В ход сразу шли угрозы увольнения и физической расправы, что на корню убивало любые ростки демократии в их коллективе. Заметив Пашу, Сан Саныч сразу нахмурился. Посмотрел на него с подозрением, после чего принюхался и задал всего один короткий вопрос:

– Пил вчера?

– Н-нет…

– Врёшь, сука! Добрый я слишком стал. Жалею тебя убогого. Вчера даже с работы отпустил, чтобы ты в больницу сбегал. А ты, гад, наглеешь. Глаза залил, падла. С утра на ногах не держишься. Выгоню тебя к чертям с работы… будешь пустые бутылки по мусорным бакам собирать!

И тут Саша не вытерпел. Он явно не привык к такому обращению.

– Да, что вы себе позволяете?! Да, кто вам дал право, меня оскорблять?! Вы хоть знаете, кто я такой? Я на вас в суд подам. Найму лучших адвокатов…

На последнем слове Саша вдруг запнулся и понял, что говорит что-то не то. Вокруг повисла мёртвая тишина. Новые друзья застыли на месте и в полном недоумении таращилась в его сторону. Даже мужик похожий на гоблина прекратил плевать свои семечки. В эти секунды Саша почувствовал себя полным идиотом. Подобные слова могли быть уместны во время «творческих прений» между известным актёром и режиссёром. Однако здесь на стройке, в компании простых работяг они звучали странно и нелепо.

Первым от шока отошёл бригадир. Он подошёл вплотную к Саше и ещё раз внимательно принюхался.

– Ты, друг, может, наркотой балуешься? Или просто допился до белочки? Моё терпение, бл… дь, на пределе. Наглеешь, сука, не по дням, а по часам! Ещё один такой косяк и можешь пенять на себя. А теперь вон с глаз моих1 Сегодня работаешь на бетономешалке.

Понурив голову, Саша вместе с «коллегами» медленно побрёл к месту стройки. В эти минуты его мозг готов был вскипеть от нахлынувших эмоций. Он чувствовал полную растерянность. Он чувствовал страх, обиду, злобу, стыд и много чего ещё. Жить в шкуре другого человека оказалось далеко не самым приятным занятием. И главное, что никому даже не пожалуешься на такую жизнь. Никому не скажешь, что, на самом деле, ты известный актёр, заточённый в теле работяги-строителя. В бригаде на него и так все смотрят, как на полоумного. Придётся, видимо, на время смириться с такой участью. Не высовываться. Не привлекать к себе лишнего внимания. Стиснуть зубы и жить жизнью того бедолаги, которого он встретил вчера в кабинете психотерапевта. А дальше уже видно будет. Может, и придёт мысль, как изменить всё к лучшему.

Кстати, о бетономешалке к тому времени Саша знал лишь то, что в ней каким-то непонятным способом замешивают бетон. Он, конечно, видел её раньше на картинках. И, наверное, смог бы отличить от какой-нибудь газонокосилки или токарного станка. К сожалению на этом все его знания и заканчивались. Поэтому, увидев вживую этот чудо-агрегат, Саша пару минут лишь смотрел на него, словно баран. Он и понятия не имел, с какой стороны к ней подойти и что с ней дальше делать. Можно было, конечно, у мужиков спросить, но засмеют же. К счастью в этот момент мимо проходил «коллега» из Средней Азии. На тот момент он показался Саше самым дружелюбным из всей бригады.

– Эй, друг, поди сюда. Совет нужен. Подскажи, как с бетономешалкой работать. А то я забыл совсем.

Друг из Средней Азии взглянул на Сашу и неодобрительно покачал головой.

– Насялник говорит, цто ты пить многа. Совсем глупый сталь, – по-русски он говорил невнятно и с ужасным акцентом, – Вот, сматри… эта кнопка вклюсяет и выклюсяет мотор. Блясай в балябан одну лапата сьемента, потом ещё тли лапата песька и тли лапата съебёнка. Потом доливаесь воду. Целез пять-сесьть минут ляствор будет гатов…

– Ну, вроде, разобрались. Спасибо, друг.

Саша с благодарностью похлопал по плечу своего нового друга из Средней Азии, после чего, наконец, приступил к своей нехитрой работе. Через пол часа он более-менее освоился с процессом. Правда, работа эта оказалась довольно тяжёлой и монотонной. Кроме замешивания грёбаного бетона, ему ещё приходилось таскать его двумя вёдрами в строящийся особняк. Порой даже на второй или третий этаж. Болела спина и руки. А от вдыхания цементной пыли лёгкие, казалось, сами превратились в один сплошной кусок бетона. И нельзя даже на минуту остановиться и перевести дыхание. Мужики сразу начинают орать, чтобы тащил им вёдра с бетоном. Правда, чуть позже Саша с удивлением обнаружил, что его новое тело, несмотря на кучу болячек и возраст, всё ещё обладает завидным запасом прочности. Он тяжело дышал, кряхтел от боли и постоянно кашлял, но при этом продолжал работать. Некая необъяснимая природная выносливость не позволяла ему всё бросить и прямо здесь сдохнуть от усталости. Но если тело работяги по привычке продолжало работать, то разум актёра и блогера был абсолютно не готов к таким испытаниям. Каждая минута, проведённая у бетономешалки, казалась Саше невыносимым мучением. Неужто он будет теперь до конца жизни мешать проклятый бетон на проклятой стройке? Это тебе, блин, не ролики в Ютуб выкладывать.

Перерыв на обед Саша воспринял, как нечто чудесное и долгожданное. Получив небольшую передышку, он присел на деревянный ящик и перевёл дыхание. И только сейчас он вдруг ощутил невыносимый волчий голод, от которого сводило желудок, дрожали руки и темнело в глазах. Мужики с его бригады к тому времени уже уселись неподалёку и принялись доставать из сумок свои нехитрые съестные припасы. У Саши с собой не оказалось даже горсти семечек. В какой-то момент он, видимо, снова забыл, кто он такой и где находится. Он подошёл к коллегам и внёс в их компанию довольно странное предложение:

– Ребята, а может, лучше в какой-нибудь ресторанчик сходим…

Вместо ответа он услышал лишь громкий протяжный смех. Мужик похожий на гоблина покрутил пальцем у виска. Толстый весельчак спросил, где он берёт такую классную дурь, от которой уже пол дня ходит обдолбанным.

И снова Саша почувствовал себя полным идиотом. На него снова накатила волна непонятной злобы, обиды и растерянности. В этой компании он ощущал себя явно не в своей тарелке. А тут ещё и голод всё сильнее давал о себе знать. К счастью его тогда выручил Миша Бурый. Без лишних слов он достал из сумки и протянул непутёвому соседу ломоть хлеба и кусок дешёвой колбасы. Саша взял еду и робко кивнул.

– Благодарю.

Тот лишь усмехнулся.

– Да, ладно. Мы ведь с тобой кореша.

Наверное, ещё никогда в жизни Саша не ел ничего более вкусного. Адский голод и усталость слегка подкорректировали его вкусовые пристрастия. Никакие омары с устрицами, в эти минуты, и рядом не валялись с этим простым копеечным блюдом.

Но когда голод ушёл, Сашу вдруг начало терзать какое-то другое странное чувство. По правде говоря, Саша уже с утра ощущал, будто ему не хватает чего-то важного, но никак не мог понять чего именно. Разгадка пришла в тот момент, когда, сидевший рядом, Миша Бурый закурил сигарету. Саша инстинктивно поднял голову и жадно вдохнул горький аромат табачного дыма. Ответ был найден. Его организму срочно нужна была порция никотина.

А ведь в своей «прошлой жизни» Саша никогда по настоящему не курил. Нет, он, конечно, пару раз пробовал в компании, но табачный дым всегда вызывал у него отвращение и приступ дикого кашля. Сейчас всё было по другому. Стрельнув у одного из «коллег» сигарету, он жадно затянулся и через пару секунд ощутил невообразимый кайф по всему телу. Вот чего ему не хватало всё это время. На душе вдруг стало так легко и спокойно. И в эти минуты, впервые за весь день, Саша почувствовал себя вполне сносно. Не хорошо и не отлично, а именно – сносно.