В этом конверте Вы найдете часть еще одного дневника. Он принадлежал человеку, который был мне очень дорог. Интересно удастся ли Вам превратить чьи-то воспоминания в шедевр, который будет на слуху у каждого?

P.S. Я даю Вам интереснейшую историю, которая может Вас прославить. Пожалуйста, не разочаруйте меня и исполните наконец свою детскую мечту!

P.P.S. Мне хотелось бы попросить Вас делиться со мной результатами Вашей работы. Давайте условимся, что Вы будете оставлять такой же белый конверт у художника, рисующего карикатуры у главного фонтана города после написания каждой пятерки глав (по моим подсчетам, Вам хватит уже полученных от меня страничек ровно на пять глав). А я, в свою очередь, буду оставлять Вам новые записи.

Удачи, мисс Френч. Вполне возможно, что я — единственный человек, который считает, что из Вас еще может что-то выйти. Надеюсь, я в Вас не ошибаюсь.

Некоторое время я просто тупо смотрела на листик, пытаясь переварить написанное.

Потом все в том же состоянии шока, я взяла в руки второй лист.

Он был исписан именами и описаниями каких-то людей: Реджина Миллс, Робин Локсли, Эмма Свон…

В мои руки попало неоценимое сокровище!

Немедля не секунды я схватила листики и с жадностью набросилась на новую историю. Я «скушала» их буквально за час.

Кто бы он ни был, автор этого письма был прав. Это была замечательная история. Это был мой алмаз, мне осталось обработать его и придумать для него достойную оправу.

Повествование обрывалось на самом интересном месте и предложение анонима делиться результатами работы, уже не казалось мне таким уж вздорным.

Я притянула к себе ноутбук и создала новый документ. Время перестало для меня существовать. Были лишь я, моя история и чистые страницы, которые с каждым нажатием клавиш, превращались в мою первую книгу.

========== 1 ==========

Рассвет окрасил привычно серое небо Нотнерта в розоватый оттенок. Городок еще мирно спал, когда на его мостовую вступила нога незнакомца.

Молодой мужчина, на вид лет тридцати появился в городе так внезапно, будто материализовался из пустоты, словно волшебник из детской книжки. Он куда-то целеустремленно шагал, не замечая ни юркнувшую впереди черную кошку, ни тянущего к нему руку, одетого в хламье старика.

− Помогите дедушке, молодой человек, − не унимался нищий и, по-старчески кряхтя, поднялся с бордюра, опираясь на какую-то погнутую палку.

Мужчина вдруг резко остановился и двинулся обратно в сторону попрошайки. Старик испугался и уже было пожалел о том, что окликнул странного незнакомца −мало ли, вдруг стукнет чем-то по голове и отберет всю милостыню, которую несчастный тяжким трудом заработал днем ранее.

− Вот, возьмите, на булку и бутылку молока должно хватить. − Незнакомец всунул в руку старику какую-то бумажку.

− Спасибо, милый человек. Век не забуду.

− Не подскажите «Нотнерт» находится в той стороне?

− А где же ему еще находится? Поверните у фонтана налево и ступайте все время прямо. Такую махину не пропустите!

− Благодарю.

− На лечение что ли приехал? − полюбопытствовал старик, косо поглядывая на своего добродетеля.

− Да нет, я доктор. − Ответил тот.

В клинике еще с самого дня получения факса о направлении нового сотрудника стоял неимоверный гам. Персонал стремился привести больницу в подобающее состояние до прибытия гостя из другой страны и хоть как-то скрыть абсолютное равнодушие их главного врача к сему знаменательному событию.

Казалось бы, разве плохо, что к ним приедет высококвалифицированный доктор из Лондона? Всем, и в первую очередь пациентам, это будет только на пользу!

Но Эдвард Коттон совсем не разделял радость коллег. И без того молчаливый и хмурый, он надолго закрылся в своем кабинете и не пускал туда никого. И чем ближе становился «день икс», тем более хмурым и неразговорчивым становился Коттон.

На часах было восемь часов утра, когда охранник на главных воротах сообщил на рецепцию о прибытии некоего Робина Локсли. Медсестра, стоявшая за стойкой регистрации, вытерла внезапно взмокшие от волнения ладони о край халатика и побежала на второй этаж.

−Доктор Коттон, Робин Локсли уже прибыл.

− Спасибо. − Раздалось из-за двери.

Девушка вздохнула и вернулась на рецепцию, поглядывая на главный вход. Как раз тогда дверь отворилась, и в холл вошел среднего роста мужчина, одетый в черное кашемировое пальто. В его внешности прослеживалась какая-то грубая мужественность − его лицо казалось непроницаемым, голубые глаза смотрели очень пристально, даже настороженно, русая шевелюра, разделенная боковым пробором, была зачесана назад в типично-британской манере, а лёгкая небритость придавала своему обладателю какую-то расслабленную небрежность. Незнакомец осмотрелся по сторонам и медленно двинулся в сторону замершей на месте медсестры.

− Здравствуйте, меня зовут Робин Локсли, я ваш новый сотрудник. – небольшие ямочки появились на щеках мужчины, когда его губы изогнулись в лёгкой приветливой улыбке.

− Здравствуйте. Я Элла. Доктор Коттон уже ожидает Вас, я провожу.

Робин еще раз оглянулся на яркий рисунок у двери. Кто вообще рисует на стенах психиатрической лечебницы?

− За мной, пожалуйста, − Элла вышла из-за стойки и быстрым шагом двинулась в сторону лестницы, по пути рассказывая Робину, где что находится.

− Немного левее по коридору вход в Южное Крыло. Прямо по коридору находится Северный Блок. Справа столовая. Кабинеты, комнаты для персонала и процедурные находится на втором этаже. А это, собственно, кабинет доктора Коттона. Ординаторская находится здесь же прямо по коридору. Если я вдруг понадоблюсь, я за стойкой регистрации.

− Большое спасибо, Элла. − Робин кивнул ей, и медсестра, споткнувшись о край надломанной плитки, скрылась на лестнице.

Робин немного помедлил, но в дверь все же постучал. Услышав скрипучее «Входите», он медленно опустил ручку и вошел в кабинет.

− Виски? − было первое, что предложил хозяин кабинета.

− Нет, благодарю.

На несколько минут в воздухе повисла тишина. Главврач долго всматривался в сидящего перед ним мужчину. И вдруг почему-то приказ о зачислении в штат нового квалифицированного сотрудника показался до абсурда смешным и нелепым. В Робине совсем не было ничего необычного. Но по какой-то неясной причине именно его решили направить в их клинику. И это раздражало. Эдвард Коттон всегда воспринимал нового человека в их сложенном штате как потенциальную угрозу, заразу, которая может отравить здоровый организм.

− Что толкнуло Вас на путь психиатрии?

− Простите?

− Ну, у каждого были причины, по которым люди шли в психиатрию. Допустим, не совсем здоровые родственники…

− Нет, сэр. Я хочу помогать людям, лечение которых до сих пор представляет собой загадку медицины. Это − единственная причина, почему я здесь.

− Видимо, сильно хотите… Вы или очень умны, или…обладаете необходимыми в наши дни связями.

− Вовсе не обязательно иметь связи, чтобы чего-то добиться в жизни.

Доктор хмыкнул. Но все же свое явное недовольство этим назначением решил скрыть. Ослепительно улыбнувшись, он в гостеприимном жесте распахнул руки:

− Добро пожаловать к нам, в «Нотнерт».

− Благодарю, доктор Коттон − Робин холодно кивнул, − когда я могу преступить к своим обязанностям?

− Будьте готовы к завтрашнему дню. Все бюрократические вопросы мы решим в первую неделю Вашего пребывания здесь.

========== 2 ==========

Робин пришел на работу раньше всех. И поскольку заняться ему было нечем, он сидел в приемной и рассматривал яркий рисунок на стене лечебницы. Первой мыслью, пришедшей ему в голову, было что картина создавалась совместными усилиями пациентов в качестве арт-терапии − по всем правилам импрессионизма понять что-либо в композиции было просто невозможно. А выбор цветовой гаммы вызывал еще больше вопросов. Казалось, здесь использовались абсолютно все раздражающие глаз оттенки оранжевого, желтого, зеленого и розового, словом, цвета, не совсем уместные в подобном заведении.