========== Часть 1 ==========

Нет, Багира не лезет в чужие отношения, она всего лишь волшебница.

***

Это был всего лишь глупый букет глупых хризантем. Это был всего лишь Артур, совершенно ей не нужный, просто так приятно оказалось его внимание. Он появился неожиданно, а Ионов некстати оказался неподалёку.

«Да и чёрт с ним, с Ионовым, — решила тогда Мура, — чёрт с ним». Она вышагивала гордо, довольно улыбаясь, сама не понимая, чему.

— Всех уже перебрала, — тихо сказал Борис Маргарите, качая головой, но Мурашова услышала, прекрасно понимая, что слова брошены в её адрес.

«Да пусть думают, что хотят! — она вдохнула едва уловимый запах цветов. — Нашлись мне!»

— Бабы — дуры! — Вася плюнул под ноги. — Ей Богу, женюсь на Багире!

— Ишь ты, губу закатай, — весело отозвался Физик, — я на ней женюсь!

Это она тоже слышала, прекрасно знала, что «дуры» — это про неё в частности, но какая разница, когда у неё свидание с Артуром? Правильно, никакой.

Но Артур уехал. Вот так просто взял и уехал, несмотря на то, что они провели прекрасный вечер, который совершенно неожиданно превратился в такое же прекрасное утро. Но разве он что-то обещал? Не обещал. Не было никакой причины, по которой она могла попросить его остаться. Да и не хотела особо. Зачем ей Артур? Есть же Вася, который будет рад — какая наивная девушка — что она снова ему улыбается.

Но Ионова почему-то переклинило. Он даже не поздоровался, был хмур и всё время о чём-то шептался с Ритой, которая смотрела на неё, Женю, редко, но весьма неодобрительно. Честно сказать, ей не нравились тёплые отношения Багиры и Кота. Нет, всем, конечно, было понятно, что между ними никогда ничего не было и не будет, но эта дружба и всецелое доверие раздражали.

Они даже обедать ушли вместе, раньше остальных, продолжая говорить тихо, никого не посвящая в свои дела. И почему-то именно в этот момент Женя поняла, что его потеряла. Она так упорно хотела казаться какой-то другой, не собой, то давала надежду, то поворачивалась спиной, прикрывая свою собственную глупость Уставом, его статьями про запрет отношений.

А теперь отвернулся он. Вот так просто, без лишних слов, без всяких скандалов и истерик. Как взрослый и умный мужчина. Нет, он не глупый мальчишка, которым можно помыкать, он не тот, кто будет возвращаться снова и снова, словно собачонка, он действительно мужчина, который всё понимает.

— Вася, — Женя смогла застать его одного лишь в конце рабочего дня, возле выхода из КТЦ.

— Я спешу, — Кот вышел быстро, а совсем скоро уехал, оставив её совсем одну. Только удаляющийся свет фар ещё какое-то время напоминал, что Василий был здесь.

Мурашова села и уставилась на стену. Не стал даже слушать, не спросил, что нужно, тихо ушёл, растворился в ночной темноте летней ночи. Поговорить бы сейчас хоть с кем-нибудь, да кто остался на работе? Женя медленно бродила по зданию, а по щекам текли редкие слёзы собственной беспомощности и отчаяния, которое захлестнуло до краёв. Что делать?

Маргарита ещё не ушла, она сидела, склонившись над какой-то папкой, и пила чай, заботливо принесённый Приговым. Сам мужчина что-то рассказывал, активно жестикулируя, Рита время от времени смеялась — стало ещё тоскливее. Она смотрела на них через стекло, как будто на героев неизвестного фильма, и чувствовала, что сейчас может только обессиленно упасть и разреветься, как маленькая девочка.

Женя шмыгнула в комнату отдыха и забилась в самый дальний угол, укрыв ноги кителем, который как-то умудрился забыть Вася. Окинув беглым взглядом помещение, словно удостоверяясь, что никто её не видит, девушка расплакалась. Горько и громко, будто это может хоть как-то помочь исправить её собственную глупость, изменить то, что уже произошло.

Она — не Багира, на которую пыталась быть похожа. Ей никто не принесёт чай сейчас, за неё не ринутся в бой сразу пятеро мужчин, не перегрызут глотки кому угодно. Она — не Багира, потому что Багира никогда бы себя не вела себя, как какая-то потаскуха. Риту любят все мужчины «Смерча», её любит Пригов, а она любит их, но любит особенно, как-то по-другому. Каждый из них выберет Багиру, даже Кот — не только сейчас, он и до Артура выбрал бы Багиру, только потому, что она — Багира.

Злиться на невиновную в данном случае женщину было как-то проще, это немного отвлекало от разбитого сердца. Да что на это сетовать, Женя сама виновата в том, что оно разбито, она сама допустило это.

Девушка решительно поднялась на ноги, откинув в сторону китель, и растёрла слёзы. Она Мурашова, она не будет плакать из-за какого-то мужчины, который сдался при малейшей трудности. Она просто возьмёт и всё исправит. Да, она исправит, она сильная, она Мурашова.

Мура выскочила на улицу, полная уверенности в том, что сегодня окончательно расставит все точки над «i». Плевать на Устав, что с ней сделают? Переведут служить в другое место? Это не так страшно, как то, что любимый человек будет тихо ненавидеть.

Уже дома она выбрала самое красивое платье и достала из-под кровати коробку с туфлями на шпильках, которые всегда так ненавидела. Пора рисковать, пора делать хоть что-то, чтобы стать немного счастливее.

Евгения подошла к окну, по которому быстрым потоком стекала вода. Двор, кусты сирени и фонари казались теперь размытыми пятнами, будто на холст с невысохшей краской случайно плеснули воды. Она задёрнула занавески и пошла заваривать чай, натянув рукава свитера на ладони.

Платье осталось ожидать своего времени — в конце концов, куда она опоздает? Стать счастливой никогда не поздно.

Ей не спалось всю ночь. Мучили странные предчувствия и глупые мысли. Так хотелось взять их, скомкать, выбросить куда-нибудь, ещё лучше поджечь, а после начать жить заново, с чистого листа. Стоило лишь задремать на пару минут, как начинали сводить с ума сны, непонятные, временами страшные.

Чувствуя себя совершенно измученной и разбитой, Мура отбросила одеяло, казавшееся невероятно тяжёлым, в сторону и поплелась в ванную, надеясь, что вода прогонит из головы жуткое ночное наваждение.

Часы показывали только шесть — было бы странно ехать в такую рань к Васе, он, конечно, отсыпается, сильно устал за последние недели не только физически, но и морально. Но отчего-то так не терпелось, девушка готова была прямо в халате мчаться к нему через весь Санкт-Петербург, расплёскивая лужи, чтобы просто сказать, что любит, по-настоящему любит, жаль, осознала это только сейчас: они могли бы быть такими счастливыми уже так долго.

Сил бродить по пустой квартире, насквозь пропахшей одиночеством, хватило ненадолго, всего на полтора часа, а в половине восьмого Мурашова с силой нажимала на педаль газа, нервно барабаня холодными пальцами по рулю.

Вот, ещё чуть-чуть, ещё пара перекрёстков — отчего же на этом чёртовом светофоре загорелся красный?

Путь закончился неожиданно, и стало страшно. Уронив голову на руль, Женя просидела, наверное, минут пятнадцать, собираясь с силами, с мыслями, раскладывая по полочкам все свои чувства.

Она ощущала себя школьницей на первом экзамене — сдаст или не сдаст? Почему-то казалось, что нет. Что она скажет-то? Зачем она только приехала? Но есть ли смысл отступать? Неужели хуже потерпеть фиаско, чем затем мучиться, находясь с ним рядом, и понимать, что сама всё испортила? Пусть лучше скажет, что думает, выпустит пар.

«А потом всё будет хорошо», — Мура неожиданно улыбнулась и уверенно вышла на улицу. В воздухе витал тот особый запах, который бывает только после грозы. Он был наполнен озоном, от него кружилась голова, а ветер нежно перебирал ветки деревьев и ласкал гладь воды в лужах. Так хотелось, чтобы и Вася прикасался также к её щекам, шее, губам.

Женя нарочито медленно вошла в подъезд, а затем бегом кинулась вверх по лестнице, словно за эти секунды может что-то измениться. Она дрожащими пальцами жала на звонок, совершенно не понимая, почему Вася не открывает, неужели его нет дома?

Но дверь распахнулась…