Я вернулась в номер. Теперь нужно переодеться. Белый костюм. Вернее, он не совсем белый. С таким кремовым отливом, очень элегантный. Я свои недостатки знаю. И достоинства тоже. У меня длинные ноги и немного тяжеловатый зад. Значит, юбка должна быть гораздо выше колен, чтобы при желании можно было видеть мои загорелые, чисто выбритые ноги. Потом блузка к этой юбке. Она такого же цвета и очень неплохо на мне смотрится. Во всяком случае, заметно, что у меня хорошая фигура и упругий живот. Затем я надеваю большую шляпу, которую привезла из Польши. Беру свою дорогую сумочку от Прады, надеваю белые туфли. Если не знать, что шляпа была куплена в Польше на толкучке, то, в общем, ничего. Обувь неплохая, а сумочка вообще обалденная. Если мужчина не дурак, такую женщину он пропустить не должен. К тому же я всегда готова ответить на приятное предложение. Это чувствуется по выражению моих серых глаз, по походке, по флюидам, которые от меня исходят. Говорят, что опытный мужчина сразу замечает женщину, готовую отозваться на его призыв. Говорят, что и мужчины, и женщины испускают особые запахи, привлекая ими друг друга, и таким образом чувствуют друг друга на уровне обоняния. Как будто мы животные. Я давно считаю, что все это вранье. Почему же тогда нравятся красивые женщины с обложек журналов или потрясающие мужчины-актеры? Мы же не можем почувствовать их запах. Поэтому все эти теории ничего не стоят. Если кто-то нравится, то нравится, даже если он выступает по телевизору, а уж если не нравится, то может вылить на себя флакон ваших любимых духов, но ему это не поможет.

Я выхожу в город. Уже в холле замечаю на себе восхищенный мужской взгляд и поворачиваю голову. Какой-то высохший старикашка восхищенно цокоет язычком. Наверное, ему лет сто. Или двести. Папаша, ты точно ко мне в номер не попадешь. Ты у меня сломаешься на пятой секунде. Если не на первой. Как только я начну раздеваться, ты сразу умрешь. В этом можешь не сомневаться. Поэтому я игнорирую его цоканье и выхожу из отеля. На улице дивная солнечная погода и прохладно, как бывает прохладно у моря. Я знаю, в какой стороне находится море, и иду по направлению к бульвару. От «Сплендида» до побережья совсем недалеко, всего несколько улиц. Карту города я взяла у портье и теперь знаю, что всегда смогу найти свой отель. Тем более что бульвар Виктора Гюго, на котором находится мой отель, – одна из самых известных и широких улиц в Ницце.

Еще несколько минут, и я оказываюсь на Английском бульваре. Лучшая набережная в мире и самое романтичное место на всем побережье. Очень интересно продумано ее оформление. Верхний козырек – это и есть, собственно, бульвар, где стоят колонны со светильниками и нижней подсветкой. Колонны расположены группами через каждые сто—двести метров. Между ними стоят стулья и кресла, обращенные к морю. Здесь нет ресторанов и пляжей. Все спрятано внутри. Вам нужно спуститься по лестнице, и вы окажетесь на широкой полосе вдоль берега моря. Причем каждый отель имеет собственный пляж, оборудованный рестораном или кафе. Таким образом, по бульвару вы можете ходить или кататься на роликах, а спустившись вниз – купаться или обедать. Все продумано. Это достаточно просто и в то же время рационально.

Я специально вышла к отелю «Негреско», чтобы хорошенько рассмотреть эту знаменитую гостиницу. Отель мне понравился. Это, конечно, не мой «Сплендид», хотя в «Негреско», насколько я знаю, нет своего бассейна. Зато через дорогу есть собственный пляж. Я вошла внутрь и обомлела. Красота необыкновенная. В Париже я видела несколько отелей такого класса. Настоящие дворцы. Марк Борисович, приезжая в Париж, никогда не позволял себе останавливаться в отелях высшего класса. Заказывал только двух– или трехзвездочные гостиницы. Он всегда мне говорил, что глупо платить деньги за лишние канделябры и пыльные портьеры. Зато летает он всегда бизнес-классом. Тут он денег не жалеет, считая, что удобный полет – самое главное во время подготовки к переговорам. Я как раз считаю наоборот. Лучше полететь туристическим классом, но жить в хорошем отеле. Летите вы два или три часа, а живете целый день. Но по-моему, Розенталь просто немного лукавит. Дело в том, что никто из московских клиентов никогда не узнает, где именно жил Марк Борисович во время своей командировки в Париж или Лондон, если сам адвокат не захочет об этом рассказать. А когда он вылетает из Москвы, то вполне может встретиться со знакомыми или клиентами. Если он полетит туристическим классом, то это может сказаться на его клиентуре. Все очень просто, и удобства тут ни при чем. Но мы делаем вид, что ничего не понимаем, и всегда соглашаемся с нашим шефом.

Я захожу в «Негреско». Ужасно интересно посмотреть, какой он внутри. Говорят, здесь золотые унитазы. Не знаю, никогда не жила. Но мне было бы не очень приятно сидеть на золотом унитазе. Хотя кто знает, может, от этого у гостей отеля лучше работает кишечник? Они ведь, бедняжки, наверное, все страдают запорами. Или полным расстройством. Они ведь не сидят на диетах и не жуют морковку, как я, когда мне нужно похудеть и влезть в очередное платье. Ну почему все женщины такие дуры, как я. Сначала мы покупаем себе тесное платье, чтобы похудеть, а потом начинаем худеть. Нет чтобы купить нормальное платье или отложить покупку до того времени, когда уже придем в форму. Я обожаю сладости, но из-за постоянной угрозы поправиться почти не ем ни конфет, ни пирожных. Чувствую, как из-за этого нервничаю. И ничего не могу поделать с собой. Одно время даже начала курить, чтобы похудеть. Но на меня дым плохо действует: я кашляю. Пришлось бросить сигареты и перейти на раздельное питание. Это тоже помогло, но ненадолго. Легче всего вообще ничего не есть, кроме моркови и огурцов. Можно еще яблоки. Правда, от такой диеты потом на стенку лезешь от одного запаха пищи.

Разные таблетки и пищевые добавки я принципиально не употребляю. У меня маленький сын, и я молодая женщина. Может, я еще найду свое счастье и захочу родить второму мужу ребенка. Зачем мне травить себе всякой гадостью? Поэтому я принципиально не принимаю никаких лекарств и не ложусь спать с мужчинами без презерватива. У меня с собой всегда хорошие французские презервативы. Правда, однажды получила за это по морде. Мужчина на меня обиделся и ушел. Но я лучше переживу обиду, чем буду рисковать и ложиться на аборт. Только этого мне и не хватало! Наверное, поэтому я до сих пор не могу найти нормального мужика. Мало того что он должен быть денежный, спортивный, интеллигентный, не жадный хотя бы, я уже не говорю щедрый, умный, заботливый, но и, конечно, холостой. И к тому же согласный на мои условия. Первые месяцы, пока мы не поженимся или не сойдемся ближе, он должен пользоваться презервативом. И если все желаемые мужские качества еще можно найти в разных мужчинах по отдельности, то последний пункт вызывает у них приступ бешенства.

Они искренне полагают, что если я не замужем, мне нечего бояться. Не перед мужем же оправдываться. Поэтому можно делать что хочешь, а потом приходится долго лечиться. Им невозможно объяснить, что это неприятно. Нет, они наоборот считают, что я их оскорбляю, когда предлагаю воспользоваться презервативом. И все в один голос повторяют чушь, что не чувствуют моего тепла и не хотят «спать в сапогах». Это такой анекдот, который известен всем мужчинам. И я точно знаю, что они врут. Сейчас эти изделия такие тонкие, что ничего не чувствуешь, словно его и нет. И потом, я не ханжа, я ведь не говорю, чтобы он пользовался им с самого начала. Все остальное можно проэкспериментировать и без резинки. Но когда доходит до главного, тут уж увольте. Мужчины сейчас пошли хлипкие, или мне такие достаются, не знаю. Достаточно двух или трех резких движений, как у них начинается семяизвержение. Я уже не говорю, чтобы они мне удовольствие доставили, так хотя бы себе научились доставлять. Два притопа, три прихлопа – и сразу заваливаются спать. Очень обидно. Ну почему мужики такие сволочи?

В отеле «Негреско» я прохожу мимо портье и консьержа. Они сидят за деревянными стойками, расположенными полукругом в небольшом зале. Дальше идет огромный зал, где висит невероятная люстра. Говорят, что раньше здесь был уникальный ковер, который стоил целое состояние, но сейчас постелили небольшие коврики, а главный ковер унесли куда-то чистить. С левой стороны от входа – магазины, на другом конце зала – ресторан. Я иду направо. В глубине коридора – туалеты. Мужской и женский. Набравшись наглости, захожу в женский. Золотых унитазов здесь нет, но все оборудовано очень интересно, в стиле конца XIX века. Есть даже гипсовые фигуры, которых я поначалу приняла за живых людей. В общем, не туалеты, а небольшие музеи. Наверное, так и должно быть в подобных отелях. Я выхожу из «Негреско», слегка обалдевшая от этих наворотов. Иду по набережной, не замечая роскошных лимузинов, проскакивающих мимо. Неожиданно какой-то серебристый кабриолет тормозит впереди меня, и я вижу руку, подзывающую меня.