Ланга облизнул губы и упал на кровать рядом с ним:

— И что же ты там ищешь? - Бледные руки обвили загорелый торс и канадец стал покрывать его спину поцелуями. Так как Кян не спешил ответить, он снова спросил: — М-м?

— Вазелин… Здесь был… - Японец выдавил слова дробно. После сказанного от стыда заалела даже смуглая спина. Хасегава смеялся, целуя его плечи.

— Ты такой решительный и смелый, Рэки. Одно из качестве, которое я больше всего люблю в тебе. - Юноша вздрогнул и смущенно уставился на Лангу с баночкой в руках.

— Прекращай.

— Пфф… Извини, прости, но я не могу.

Ланга поймал момент и повалил его на живот. Бедра канадца терлись о чужие ягодицы в то время, как руки добрались до сосков и сжимали их. Кян срывался и стонал утыкаясь лбом в изголовье кровати. Два тела терлись друг о друга, обнажая все помыслы их обладателей.

— Что ты творишь? - Взвыл Рэки.

— Ты сам занимался тем же самым буквально пару минут назад. - В ответ Кян возбужденно ахнул и стал немного двигать тазом вслед за бедрами Хасегавы.

— Не хочу в одежде, хочу нормально. - Взвыл японец.

— Я могу стянуть с тебя шорты и боксеры. - Сказал Ланга и укусил смуглую шею. У Рэки бежали мурашки по спине от грубого голоса, от этих властных давящих рук, от мужчины, обсасывающего его шею. Один из укусов Хасегавы заставил Кяна издать стон похожий на крик и сладострастно закатить глаза. — Если я сейчас не прекращу - тебе и так будет достаточно.

Ланга отпрянул от него, снова сел на кровать, но практически мгновенно был настигнут Кяном, который бросился на него сверху и, по итогу, снова сидел на его бедрах. Канадский джемпер последовал за японской толстовкой не без помощи рыжика. Рэки пытался расстегнуть ненавистные джинсы партнера, но его остановили крепкие объятия - Ланга уткнулся носом ему между ключицами. По груди поползло горячее дыхание, волосы блондина пощекотали чужой подбородок. Кян сам не понял, отчего у него начали трястись ноги.

— Ты куда так торопишься? - Спрашивает Ланга и снова целует его торс. В голове у Рэки стучала кровь, по спине бегали мурашки - он не мог позволить себе останавливаться. — Ты становишься молчаливее меня, когда доходит до чего-то такого, да?

Кян оттолкнул юношу, сполз с его бедер и прикоснулся губами к бугорку в темных джинсах. Рэки мял его своими губами, игриво покусывал и сдавливал, деснами ощущал острую джинсовую ткань. Смущенные карие глаза, бегающие во все стороны - выглядели для Ланги мило и сексуально. Парень изогнулся издав громкий стон и хотел попросить Кяна не засиживаться на одном месте, но Рэки уже расстегивал ширинку.

Хасегаве всегда казалось, что произойди между ними что-то подобное - Кян будет нервничать, метаться туда-сюда. Видимо, его образ в голове канадца сложился слишком целомудренным. Он было куда более жадным до чужой плоти и сам прекрасно понимал, что и когда ему следует делать. И пусть его движения были куда более дилетантскими - Ланге хватало просто того, что это непременно и точно его Рэки. Карие глаза, смуглая кожа, шорты, сползшие настолько низко, что ему было видно все и с ними на бедрах - Кян заводил его куда больше любой фантазии, любого воспоминания.

Рэки не церемонился - взял в рот член и сразу заглотил его… Слишком глубоко. Ланга шипел сквозь зубы каждый раз, когда Кян по-случайности задевал его своими клыками. Со временем губы стали скользить быстрее и в ход пошли руки - юноша обхватил яйца и стал легонько массировать их. Рэки даже не представлял, что Ланга мог издавать такие грязные звуки - как Ланга даже не представлял, что Рэки может так наседать на него.

Хасегава едва сдержался, чтобы не кончить, когда Кян выплюнул его и провел носом по всей длине, под конец заглотив яйца. “Ну ты и лис” - отдавалось у блондина в голове. Его тело не могло игнорировать то, как партнер обводил языком всю длину, гуляя от яиц до головки, втягивал щеки, горячо и пошло чавкал, давясь чужой плотью. У него перехватывало дыхание, дрожь возбуждения бежала по его телу. Ланга сам не заметил, как запустил ладони в чужие волосы, крепко схватил их, но не давил на парня, а просто подталкивал.

Всё кончилось, когда Рэки стал трогать себя - Ланга понял, что вот-вот кончит, оттолкнул его от себя и сел, дивясь тому, как сильно содрогались его ноги.

— Нет, иди сюда, малыш. Папочка поможет тебе справиться. - Внезапно Рэки не стал противиться, а сразу пополз к юноше.

В карих глазах желание полыхало таким пожаром, что Ланга начал чувствовать тот же яркий огонь у себя в сердце. Кян сам стянул шорты с боксерами и сел на него, вставив чужой член себе между ягодиц. Сейчас в рыжей голове проснулась нотка разума: “Если он войдет в меня по всей длине - не лопну ли я от такого счастья?” Но от трения горячей плоти о копчик он немного потерялся в своих мыслях и благополучно забыл о страхе.

Хасегава снова притянул его и стал целовать лицо. Объятия канадца были по-настоящему крепкими - ощущались, как очень жесткий отцовский ремень.

— Знаешь, ты какой-то слишком активный для девственника… - Прошептал Ланга. Рэки немного отпрянул от него и целенаправленно стукнулся лбами. Хасегава скривил лицо и упал на спину наблюдая за надутыми губами партнера. — Ты обиделся? Ты правда обиделся? Боже, иди ко мне. Я же беспокоюсь, не страшно ли тебе. - Он стал смеяться и прижимать к себе чересчур послушного Кяна. — Мой хороший, ты такой тихий.

Рэки уткнулся ему в шею и вернул руку на бедро, но без особого энтузиазма.

— Ты в порядке? - Спросил рыжик.

— Да, я ожидал, что мне может быть хуже. - Ланга повернул голову и прильнул губами ко лбу рыжика. Смуглая ладонь провела линию от бедра к животу и немного погладила его. — Ты ведь не хочешь просто лежать без дела, не так ли?

Они снова сели друг напротив друга. Да, первичная страсть никуда не исчезла - но осознавать ту нежность и беспокойство с которыми парни смотрели друг на друга, было до дрожи приятно им обоим. Ланга положил ладонь на смуглый животик и заставил Рэки снова распластаться по кровати.

— Лучше лежи на месте.

Он вымазал пальцы в смазке и вставил. Кян трепыхался под ним, громко дышал и щурил глаза, но не выказывал явного дискомфорта. Ланга перевалился поудобнее, обхватил рукой чужой член и полез губами к грудным мышцам: целовал и лизал, покусывал соски и оставлял засосы. Рэки продолжал громко стонать, изгибаясь под ним. Глаза Кяна сверкали, щеки горели алым. От одного взгляда на его лицо Хасегаве хотелось кончить.

Тело Рэки дрожало отзываясь на каждый стон. Ланга не мог прекратить думать о том, как напряжены были его ноги: жесткие, как камень ягодицы; носки, оттянутые до боли в щиколотках.

— Давай уже, ты сто лет будешь возиться.

— Ой, да ладно.

— Папочка, возьми меня уже, черт меня дери. — Ланга готов был дразнить его ровно до того момента, пока Рэки не открывал рот. Эти налитые краской губы наговорили столько пошлости за последнее время, что казались незнакомыми… Но от этого не менее соблазнительными.

— Просто… Дай знать, когда я смогу двигаться. Хорошо?

Кян прошептал что-то неразборчивое и утвердительно махнул головой. Ланга нацепил на себя презерватив, как следует прошелся смазкой по всей длине и вошел сразу наполовину.

Горячо, узко и почти сухо. Рэки ругнулся, выгнулся, зашипел сквозь зубы. Его дыхание участилось, а руки со всей силы сжали покрывало.

— Да уж, это не то, к чему меня жизнь готовила. - Прошептал он и закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

— Ты точно в порядке?

— Да, только ощущение, что ты достаешь мне до горла… И я… Задыхаюсь. - Он кашлянул и немного поежил нос.

Некоторое время в комнате были слышны лишь тихие всхлипы Кяна и сбитое дыхание Ланги. Когда последнему позволили двигаться - он делал это очень медленно, обласкивая чужую плоть холодной рукой. Рэки икал, давился собственным дыханием, но не просил его остановиться. Напротив - когда боль немного отпустила тело, юноша подполз ближе к Ланге, насаживаясь на него. “Слишком дерзко для девственника” - думал Хасегава.