Теплый ветерок на коже, запах морской соли в носу, шелест волн и его ладонь в моей…

Я робко спросила:

— Мы были… вместе?

Феникс неловко рассмеялся.

— Я — твой Защитник, Дженна, — сказал он, хотя нежный взгляд говорил о другом. — И твой отец хотел выдать тебя за сына главы другого поместья, но мы наслаждались мирной и счастливой жизнью.

А потом его улыбка увяла.

— Если честно, многие жизни были боем, игрой в кошки-мышки. Зависело от того, когда тебя находили и кто. Порой я мог тебя спрятать. Порой мы убегали от Охотников. Порой даже побеждали их.

— Мы… проигрывали? — робко спросила я.

Феникс убрал аптечку в рюкзак.

— Ты бы тут не была, если бы мы проиграли, — ответил он мрачным тоном.

Я задумчиво прикусила губу, не зная, поднимать ли следующий вопрос.

— Тогда… что Дамиен имел в виду, когда сказал, что ты не всегда защищал меня?

Феникс стиснул зубы.

— Ничего. Забудь, — он вдруг поднялся на ноги, готовый идти.

Его ответ удивил меня.

— Но я не понимаю, почему он говорит, что ты — не мой лучший союзник. Что я не должна доверять всем твоим словам. Что он имел в виду?

Феникс тяжко вздохнул и закинул рюкзак на плечи.

— Он пытался управлять тобой. Настроить тебя против меня, — а потом он сказал тверже. — Просто забудь. Идем, впереди долгий путь.

Я смотрела, как он пошел прочь, не зная, злился он или просто торопился. Судя по его реакции на мои вопросы, уловка Дамиена по разрушению моего доверия к Фениксу сработала. Он посеял, как сорняк на клумбе, сомнения, которым я позволила укорениться. Я не имела причины не доверять Защитнику. Это его оскорбляло, и у Феникса было право обижаться. Он оберегал меня, хоть Дамиен и его Охотники много раз пытались похитить и убить меня. Было бы глупо верить мучителю, а не Защитнику!

Я поспешила обуться и последовала за ним по полю, оставив сомнения под дубом.

29

— Разве мы должны это делать? — прошептала я, нервно озираясь.

— Ты хочешь снова спать в амбаре? — спросил Феникс, вонзая клинок перочинного ножа между косяком двери и замком коттеджа, вывеска в конце дороги обещала уютный интерьер и настоящий камин.

Я покачала головой. Сумерки накрыли поля, и мы прошли больше двадцати миль. Я ужасно устала. Мышцы ног болели, ступни были в мозолях. Хоть мы пару раз делали перерывы, жалкий обед в полдень почти не дал сил для долгого пути.

Феникс пытался взломать дверь, а я стояла на страже. Коттедж казался пустым, был окружен полями, одностороння дорога вела к его тропинке из гравия. На одном поле паслось лениво стадо коров, другое было пустым, на третьем стояли три лошади. Они подошли к ограде, чтобы увидеть прибывших. Но кроме трех любопытных лошадей, никто не интересовался нами.

Феникс повернул нож, замок щелкнул, и дверь открылась.

— Жди тут, — шепнул он и пропал внутри.

Я стояла на пороге, слушала его движения, пока он проверял комнаты по очереди. Я была готова бежать в любой момент — хотя как далеко я могла убежать в таком разбитом состоянии, было другим вопросом. Я не знала, как Феникс оставался сильным. Он точно устал не меньше меня… и он был ранен, все еще приходил в себя после драки с Охотниками на души. Но он ставил меня и мою безопасность выше. Я невольно восхищалась его верностью.

Феникс появился на пороге.

— Чисто, — сказал он. — Похоже, тут давно никого не было.

Я прошла в дом и стала осматриваться. Дом был небольшим, с уютной гостиной с камином, как и обещалось, старомодной кухней и одной спальней с душевой кабинкой. Кровать была с розовым одеялом, но не было признаков, что гости вскоре прибудут. Впервые за дни я стала расслабляться. Сбросив кроссовки, я рухнула на диван.

Феникс остался настороже, проверил шкафы на кухне. Он нашел соль, банку клубничного джема, пачку лапши и банку куриного супа.

— Что будешь на ужин? — спросил он. — Лапшу с джемом или суп?

Смеясь от мысли о лапше с джемом, я ответила:

— Суп, пожалуйста.

Феникс вытащил кастрюльку и включил плиту.

— Почему не принять душ, пока я это грею? — предложил он.

Я встала с дивана и прошла в спальню, нашла полотенца в шкафу и устремилась в ванную. Горячая вода в душе была наслаждением. Я смыла с волос три дня грязи, оттерла лицо и тело, струи воды массировали уставшие мышцы. Напряжение в теле ослабевало, и я вдруг расплакалась. Словно дамба рухнула, стресс и мучения прошлой недели лились из меня, грозили захлестнуть. Я опустилась на колени и обняла себя. Слезы смешивались с водой, шум душа заглушал мои всхлипы.

Я просто хотела быть дома, в безопасности своей спальни, в руках мамы и папы. Но я знала, что теперь это было невозможно. Весь мой мир перевернулся. Я уже не была Дженной, которая переживала из-за экзаменов, одежды и о том, нравилась ли кому-нибудь. Я была Первым Потомком с множеством прошлых жизней. Священной душой, которая якобы несла Свет Человечества, и на которую охотился жуткий клан Воплощенных. О, и если этого было мало, меня подозревали в связи с террористами, обвиняли в побеге от полиции. Как мне вернуться в школу и к прошлой жизни, если за мной теперь охотились Дозорные и Охотники? Теперь Танас, повелитель Воплощенных, будет преследовать меня постоянно? Я буду всю жизнь в бегах? Мои слезы утихали, я взяла себя в руке. Я была в бегах от полиции и сверхъестественного культа? Как только мы доберемся до Пророка Душ в Хейвенбури, что будет? Мы спрячемся? Будем биться? Исчезнем? Мама с папой не узнают, что со мной случилось! Я заплакала снова, подумав о них, оставшихся с разбитыми сердцами, горюющими до конца жизней.

Я могла лишь молиться, чтобы у Габриэла были ответы.

Мои всхлипы утихли. Эмоции вытекли из меня, и я ощущала себя опустошенной. Я медленно поднялась на ноги. Согретая и очищенная водой, я ощущала прилив сил. Я взяла себя в руки. Ситуация была отчаянной, но я понимала, что надежда была. Пока рядом был Феникс. Я напомнила себе, что вместе мы сбежали и перехитрили Танаса и Охотников. И мы могли сделать это снова.

Когда я вышла из душа, чистая и согревшаяся, я будто переродилась.

Надев старую одежду, я вышла из спальни, вытирая волосы, и обнаружила, что Феникс накрыл на стол на кухне. Две миски куриного супа с лапшой ждали нас, и он нашел пачку шоколадного печенья на десерт. В комнате теперь было темно, шторы были закрыты, и одна свеча озаряла стол, ее трепещущее сияние парило над нашей едой.

Я приподняла бровь.

— Очень романтично, — отметила я.

На миг Феникс растерялся, а потом понял.

— А, свеча! Чтобы никто не знал, что мы тут. Я не хотел включать свет, даже с задвинутыми шторами.

— Ты — настоящий Ромео! — рассмеялась я, он пригласил меня сесть за стол напротив него.

Мы оба проголодались от долгого пути, так что голодно напали на суп.

— Лучше стало после душа? — спросил Феникс, пробуя суп.