Даже слишком, слишком великолепно, так что хочется поскорее закончить, убрать его голову оттуда, поцеловать и попросить, чтобы он воспользовался другой частью тела, чтобы заполнил меня как в первый раз.

Язык заплетается, пока я пытаюсь сказать хоть что-то вразумительное, голова кружится, словно я катаюсь на американских горках, только мужчина больше меня не касается, а гладит руками по ногам, но даже это придаёт острых ощущений.

Почему же он медлит? Почему не продолжает… Разве не видит, как сильно меня кроет.

Закусываю губы, постанывая от напряжения, а бедра еле уловимо приподнимаются вверх, к нему, прося добавки. И уже совсем не стыдно. Я скорее чувствую жадность, мечтаю, чтобы он не прекращал.

— Хочешь ещё? Скажи это, Ева, чтобы я полизал тебя ещё раз, — говорит полушепотом, возбуждая каждый участок кожи. Но я молчу, сжимаю в кулаках простынь и молчу как рыба, лежа, словно распятая перед ним. — Ты можешь не торопиться, ночь длинная.

Он продолжает водить шершавыми ладонями по ногам, взад и вперёд, оставляет на них мокрый поцелуй. И ещё, и ещё. Но не трогает меня именно там, где так необходимо. Изверг.

Отрываю глаза от потолка, смотрю прямо на него, утопая в его диком омуте. Пронзает беспощадно. Кажется, ещё немного и зверь накинется, сожрет не жалея, разорвёт в клочья.

Зрелище нереальное, крышесносное, такой грубый мужик, находящийся между разведённых ног, выглядит чертовски сексуально и слишком порочно.

Дьявол, он дьявол искуситель! Развратитель. Даже глаза его чёрная бездна и я тону в них, погибаю без него.

— Артур, прошу, поцелуй… — не сдерживаюсь и зарываюсь пальцами в его темные волосы, потягивая ближе. — Полежи меня ещё…

Что со мной. Я ведь такой никогда не была, меня не интересовал секс и все, что с ним связано.

Куда же подевалась вся моя скромность? Почему сейчас мне легко удается произносить такое, почему я готова делать это снова и снова. Сегодня не день, а открытие. Это новая я, мне ещё не известная. Такая Ева мне нравится больше. Она открытая, свободная, она настоящая женщина, трепещущая со своим мужчиной.

Между ног так сладко сводит, что я готова умолять, чтобы Артур избавил от мучений. И он подчиняется моей просьбе, целуя между ног сначала медленно, неспешно, причмокивая, после наращивая темп. Пока я забываю, как нормально дышать. Набираю в грудь больше воздуха, так, что она начинает болеть, и выдыхаю.

Пальцы ног сводит в судорогах, а в животе закручивается спираль. Артур к ласкам языка добавляет палец, которым давит на чувствительную точку, немного проталкивая внутрь другой.

Выгибаю спину и стону так громко, что горло першит, оглушаю саму себя.

Минаев вытворяет такие вещи, о которых ещё вчера я страшилась даже подумать. Уже насаживает на свой язык, держа за попу, втягивает клитор и снова давит, натирает.

— Ева, ты должна кончить… — хрипит он, кусая меня за бедро. — Давай, моя хорошая, отпусти себя. Я больше не могу ждать…

И я, правда, по его приказу отпускаю все оковы и сильнее впиваюсь ногтями в его голову. Дышу все чаще, раскрываю глаза, чувствуя, как мокрые капли льются по щекам. Это слёзы счастья.

Острейшая вспышка озаряет истерзанное сознание, меня уносит так далеко, что я боюсь, никогда не вернуться. Внутри все сжимается, пульсирует, а в груди появляется ни с чем несравнимая лёгкость, и блаженную улыбку становится просто не сдержать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Я готова расцеловать Артура.

Прижимаю ладонь к громко стучащему сердцу, не в силах отойти, тело в момент расслабляется, а веки становятся тяжелыми.

Вот сейчас бы поспать…

Только это еще далеко не конец, я понимаю это, когда мужчина, снова возвышаясь надо мной, принимается закидывать мои ноги себе на плечи, вгрызается в губы и безжалостно пронзает большим членом девичье нутро.

— Артур! — вырывается из груди.

— Давай, сладкая, покричи для меня, — с этими словами он делает следующий резкий толчок, выбивая из меня, кажется, всю душу. — Кричи, я сказал!

И я кричу, верчу головой и понимаю, что то, что он сейчас делает, мне больше, чем нравится. Хоть я и ощущаю лёгкую боль от проникновения, но вскоре она отступает на второй план.

Артур входит резко, не жалея насаживает на своё орудие, прямо до конца и я ощущаю каждый миллиметр огромного полового органа, что пульсирует во мне.

Чувствую ярое дыхание на своём виске и, хватаясь за сильные плечи, схожу с ума от того, насколько они крепки, от того, как сильно его начинает трясти. Как жадно он стискивает мое тело, не давая вздохнуть, словно я в любой момент могу сбежать.

— Не против встать раком… — дышит тяжело мне в висок. — Хочу драть тебя как сучку.

— Что…

Артур так же неожиданно выходит из меня, заставляет подняться и поворачивает к себе спиной, так, чтобы я встала на колени. Хватает за волосы и утыкает лицом в подушку. Грубо врывается внутрь, пока я жмусь от откровенной позы, которую он выбрал.

— Тебе должно понравиться и это, маленькая дрянь…

Сейчас он не занимается любовью, как это было еще совсем недавно, он именно трахает, как бы грубо это не звучало. В нем нет больше нежности.

Зверь сорвался с цепи, и мне остаётся принимать его безудержную страсть, стараться расслабиться. Отдаться. Получить максимум удовольствия. И дать ему то, чего хочет. Боли совершенно не чувствую, лишь ощущение безумного пожара в животе, особенно, когда его пальцы снова натирают между ног.

Я слышу, как хрипло стонет Артур, как кидает грубые словечки, слышу, как бьются наши тела друг о друга, ощущаю влагу на теле от пота, влагу между ног, его грубые руки, что держат намертво, уверена, оставляя синяки на нежной коже.

Кажется, что это не прекратится никогда, что так пройдёт вся ночь напролет, колени уже ноют, как и поясница, а он все продолжает в меня входить, пока не заставляет упасть на живот, сам же ложится на меня и вдавливает в кровать, облизывая ухо.

Это длится ровно до того самого момента, пока я снова не вскрикиваю от пронизывающих ощущений, пока ноги не начинают дёргаться.

Второй оргазм более слабый, чем первый, но не менее приятный.

Все, не могу больше…

Пытаюсь сдвинуться, но из-под огромной массы его тела мне не просто выбраться.

— Артур, я все… — поворачиваюсь к нему и вижу его ошалелый взгляд.

— А я еще нет, дорогая, — на лице оскал, переходящий в жёсткую улыбку, что немного начинает пугать. — Тебе придётся ещё попотеть. А если бы ты вначале отсосала, то было бы намного легче. Будет тебе уроком.

Он слезает с меня, приподнимает, трогает грудь, удерживая другой рукой за волосы и одновременно буквально насилует мой рот. Губы уже не просто болят, они изранены. И я хнычу, прерывая это сумасшествие.

Но Артуру мало, он укладывается на спину и усаживает на себя.

— Двигайся, — говорит напряжено. На его лице застыло злое, алчное выражение, стирающее все то доброе, что он сегодня для меня сделал.

Я понимаю, что попала в руки сексуального гиганта, что он высосет из меня все жизненные силы и потребует добавки.

Не даёт мне возмутиться, хватает за попу и, недолго думая, насаживает себе на член, чуть ли не рыча от удовольствия.

Ох, блин… Это было очень резко, так, что челюсть клацнула. Минаев ни капельки меня не жалеет. Но я сама нарвалась, сама позволила…

— Как? — шепчу, упираясь ладошками о его твёрдую грудь, стараясь расслабить все внутри, но мышцы между ног сжимаются.

Господи, дай мне сил пережить эту ночь…

— Бл*ть, как можешь. Давай, шевелись!

Шлепает по попе, заставляя меня подскочить на месте.

Я устала, выбилась из сил, и единственное, чего хочу – это хоть немного отдохнуть, но делаю именно то, что он приказал, опускаюсь и поднимаюсь.

Он заставил меня кончить целых два раза, значит, я должна сделать все, чтобы кончил и он. И если ему нужно долго, то я дам ему столько, сколько он хочет, как бы не хотелось уже обнять его и заснуть крепким сном.