– Ну так почитай в интернете, и начнёшь разбираться. Кстати, тебе не кажется знакомым лицо этой женщины по центру? Я уверенна, что я её где-то видела? Может это какая-то моя знакомая? Не узнаешь её?

– Нет, среди моих знакомых фруктов нет, только овощи. – услышав звонкий смех охранника, я повернул к кассе.

5

01:15

Когда мы вернулись, я предложил сделать небольшой перерыв. Дима в чёрном был не против. Я взял пончики, круасаны, сделал чай с лимоном (и с сахаром) и мы сели на диван, перед телевизором. Включив его, я увидел, что на том телеканале, где трое спорили, идёт реклама очередной букмекерской конторы: на экране люди смеялись, веселились и бросали друг в друга долларами, а на фоне играла известная композиция «Баксы, баксы, баксы…баксы, баксы, баксы».

– Иногда складывается впечатление, что всех интересуют только деньги. – слегка расстроено произнёс я, и укусил пончик.

– Ну, не прям всех. У тебя вот, например, нет ни одного доллара.

– Ахах, это да, я как-то об этом даже не задумывался. Ты не против, если я переключу?

– Не против. Сегодня ты выбираешь, что смотреть.

– Вот и славно. – я принялся «ходить» по каналам. На следующем шла передача «Следствие вели… с Леонидом Каневским», где рассказывали об очередном преступнике эпохи СССР. – Скажи, а это Бог создал людей такими жестокими?

– Нет. Бог создал людей, а вместе с ними создал и выбор. Каждый выбирает сам, каким ему быть: жестоким или милосердным, хорошим или плохим, творить добро или зло. Более того, выбор ты делаешь каждый день, а не раз на всю жизнь: вчера ты делал добро, сегодня можешь начать творить зло, и наоборот. И, раз человек делает выбор и каждый день его подтверждает, то не стоит перекладывать ответственность на Бога.

– А какое самое страшное наказание для преступника за сделанное зло?

– Самое страшное наказание, это жизнь, которую преступник сам у себя забирает. Но преступники не знают об этом, пока не окажутся перед Богом. И тогда, увидев, кем они могли стать, кем могли стать их дети и дети их детей, – он немного наклонился ко мне, – все эти брутальные любители жестокости плачут, как маленькие дети. Прям рыдают от бессилия.

– Ладно, что там дальше. – я переключил, и на следующем канале шёл довольно старый на вид фильм, о кунг-фу или чём-то похожем. В этот момент на экране ученик просил мастера научить его удару «Тысячи истин». Учитель был одет в традиционную для таких фильмов одежду, я бы даже назвал это формой учителя, тёмно-коричневого цвета с белыми воротниками пуговицами. Он холодно посмотрел на ученика и изрёк, что тот ещё не готов.

– А ты знаешь этот удар? Удар «Тысячи истин»?

– Конечно. Все мастера его знают.

– Покажешь. – сказал я, с лёгкой иронией и недоверием.

– Может когда-нибудь.

– Окей. – я снова переключил канал, на этом показывали «Час суда». Стороны спорили, адвокат и прокурор их поддерживали. И посередине, невозмутимо и властно, сидел судья. Строгий вид, чёрная мантия, деревянный молоток (который в жизни я не видел ни у одного судьи), им он громко постучал, резко прервав споры. И после этого он вынес, несомненно, справедливое решение. – Такое бывает только по телевизору.

– Ты про молоток?

– Ахах, это тоже. Но вообще нет, я о справедливых судьях.

– А ты всех судей знаешь лично? И видел их за работой?

– Нет, но вот такое складывается впечатление, когда смотришь на то, что происходит в стране.

– Может быть. Но то, что такое показывают по телевизору, это уже хороший знак.

– Почему?

– Потому, что это означает, что у людей есть запрос на справедливых судей. А если люди, правда, этого хотят, то, рано или поздно, добьются. Вопрос только в том, готовы ли они к справедливому суду. Вот ты готов, например?

– Я, если честно, не знаю.

– А ты подумай. Потому что все требуют справедливого суда, когда виноват кто-то другой. И, практически никто, когда виновен сам.

– Так. – я допил чай и решительно поставил чашку на стол. – Может, всё-таки, сыграем в фифу?

– Ты думаешь, у тебя есть какие-то шансы?

– Думаю да. – к телевизору была подключена старенькая PlayStation 3, её я и включил и после выбрал на ней футбол. – Я возьму «Милан».

– Ооо, «Il Diavoli» или по-русски «дьяволы». Очень иронично. В таком случае, я возьму «Интер», что придаст этому матчу дополнительного интереса.

– Derby della Madonnina.

– Именно.

Дальше я только проигрывал. Даже не знаю, сколько матчей подряд: поражение, поражение, поражение. Более того, мне не удалось забить ни одного гола.

– Все передачи в одно касание, начиная с розыгрыша от ворот и заканчивая голом. Ни единого лишнего движения! Даже компьютер ошибается, но ты нет! Это вообще честно?

– Не расстраивайся ты так. Эти поражения мы не будем считать.

– А я и не расстраиваюсь! Наоборот, ты меня задел! Давай ещё раз.

6

02:20

– Так на что же мне ориентироваться в своём ответе? Что имеет значение? – спросил я. Мы продолжали сидеть на диване, но уже с выключенным телевизором.

– В очередной раз задаешь мне подобный вопрос? От того, чему придавать значение при выборе ответа, зависит и сам ответ. И если я буду это решать, то значит, смогу манипулировать им. Тогда я могу ответить и без тебя, зачем мне такой посредник?

– Я просто пытаюсь получше разобраться в ситуации, чтобы прийти к правильному ответу.

– Ты зациклен на правильности ответа, но в таком случае тебе ещё необходимо придумать, как проверить его правильность. И ещё вопрос, что из этого сложнее.

– А мне нужно зациклиться на неправильном ответе? Я что-то не понимаю.

– Правильный/неправильный, плюс/минус, да/нет – простые и жесткие категории. Я не требую, чтобы твой ответ непременно соответствовал какой-то из них. Меня скорее интересует «твой» ответ.

– Мой ответ? Мне кажется, любой мой ответ будет «моим».

– В каком-то смысле да, но не так, как подразумеваю я. Не просто пальцем в небо, не наугад. Подумай, как именно ты, и только ты, ответил бы на этот вопрос. И ответь.

– Именно я…даже не знаю. Я просто даже не очень понимаю, с чего начать, путь к ответу. От чего отталкиваться?

– Ну, начни с того, что ты знаешь.

– О чём?

– О Боге, о дьяволе.

– Ну, вроде как, один живёт наверху, второй внизу, один…

– Не-не, я говорю «с того, что ты знаешь», понимаешь? Ты действительно можешь подтвердить эти утверждения доказательствами? Или это просто слухи, которые до тебя доходили, и первыми всплыли в памяти?

– Ну да, доказательств у меня нет.

– Так что ты знаешь?

– Получается, ничего.

– Именно. А значит, знания не помогут тебе прийти к ответу. От этого и стоит отталкиваться.

– Отталкиваться от того, что я ничего не знаю. В этом есть смысл?

– Конечно. Разум, как сосуд – признавая его полость, ты получаешь возможность наполнить его. А не признавая, соответственно, теряешь её.

– Хорошо, убедил. А дальше что?

– Второй момент: ответ, действительно, будет простым – да или нет. Но, если ты хочешь действовать осмысленно, то за ним должен стоять аргумент. То, почему ты так решил. Вот его и ищи.

– Но как?

–… – он развёл руками в стороны и пожал плечами. – Это уже твоя забота, я и так достаточно тебе сказал.

– Да, спасибо, но уже, – я посмотрел на часы на стене, – больше двух часов ночи. Значит у меня не так много времени, на всё это. А, между прочим, это ты установил такие временные границы, так что мог бы и ещё немного помочь.

– Да, границы эти – моё условие. Зная твою решительность, если бы их не было, ты бы до самой смерти тянул и не отвечал.

– Ахах, да, похоже на правду.

– К тому же, я мог дать тебе и меньше времени. Например, пару минут, или 10, или 15. Тут можно по-разному смотреть. Но ты не переживай, времени, чтобы прийти к тому что ты хочешь, тебе хватит…Если будешь идти в верном направлении.

– И какое же из направлений верное?