Литмир - Электронная Библиотека

Денис Горюнов

Не всех ждет реквием в конце

Часть 1

Глава 1

Полночь, аэропорт, за окнами бушует холодный ветер и льет дождь, время вылета уже перенесли три раза и это начинало навевать мысли о том, что это знак свыше, что кто-то пытается предостеречь его от спонтанных, необдуманных решений.

«Наверное, зря ты поспешил, – мелькнуло в его голове, – надо было… Нет! Что сделано, то сделано, обратного пути нет! А может быть есть, ты ведь еще не сел в самолет… Ладно, успокойся, чего бояться? Ты ведь прекрасно знаешь, что каждый раз все лучшее с тобой происходит спонтанно, за тобой присматривают, всю жизнь тебя кто-то ведет, как будто бы за руку… Да, нужно было раньше это сделать, выйти из зоны комфорта, чтобы снова почувствовать вкус жизни, не зря ведь говорят, что все что ни делается, все к лучшему, – настраивал он себя, пытаясь избавится от страха перед неизвестным».

Он был очень суеверным человеком, верил в карму и в то, что все в мире закономерно, носил крест, подаренный ему отцом, но не относился ни к одной из конфессий, и лишь с недавних пор, уверовал в существование Всевышнего, и благодарил его за отведенную ему долю. Вся его жизнь, как ему казалось, состояла из знаков и случайностей, которые со временем приобретали судьбоносный характер, поэтому он зачастую рубил с плеча, и относился к своим резким решениям как к очередным сюрпризам, уготованным ему судьбой, снимая с себя тем самым всякую ответственность.

Сидя на скамье спиной к окну, он разглядывал залитый холодным, ярким, белым светом зал ожидания и заглядывал в лица и глаза людей, поражаясь тому, как все устроено, ведь несмотря на то, что у всех, все было относительно одинаково, у каждого из них был свой индивидуальный внутренний мир, свой багаж знаний и опыта, свои убеждения, мысли, приоритеты, и понятия о том, как нужно прожить эту жизнь… У каждого свои заботы, кто-то думает о семье, кто-то читает книгу, смотрит фильм, спит или же переживает от предстоящего перелета, а для кого-то перелет считается повседневным занятием.

«Ты лишь один из них… Ничем по сути, не отличающееся существо, – подумал он, – вот же псих! Если бы кто-то знал, какие порой мысли лезут тебе в голову… Нет, мысли не бредовые, но нормальные люди о таком не задумываются, – продолжал он, но объявление о начале посадки на борт прервало его».

Люди выстроились в очередь на контроль билетов еще за пол часа до этого объявления, им не терпелось уже поскорее сесть в самолет, но он к ним не относился. Он остался наблюдать за тем, как на его глазах уменьшается очередь, ему не хотелось еще десять минут стоять на ногах и нервничать из-за того, что кто-то будет случайно дотрагиваться до него и дышать ему в затылок.

«Все это так устроено… Как будто какой-то квест, – думал он, смотря на то как люди проходят в рукав, ведущий в самолет, – раньше люди носились с палками, охотясь на диких животных, чтобы утолить свою основную потребность, а что теперь? Теперь они облегчают себе жизнь от того, что сами себе ее перед этим усложнили… Изначально была только одна нужда – еда и вода, и до сих пор она так и осталась самой важной потребностью, но люди сами придумали себе новые, теперь есть города, страны, и чтобы попасть из одного города в другой, ради удовлетворения каких-либо потребностей, зачастую даже не своих, люди тратят заработанные, на придуманных ими же работах деньги и время, а время – это жизнь! То есть, люди лишают себя жизни в какой-то степени ради того, чтобы делать то, что им зачастую даже не нравится… Как это все придумано… Эти огромные, железные, крылатые машины, служащие для того, чтобы перемещать жизни из одного места в другое, все это сложно если заглянуть внутрь и просто если судить поверхностно, сложнее только человек, существо, кем бы то ни было придуманное, и продуманное до каждой мелочи».

В зале ожидания было оживленно, тихий шум перешёптывающихся, громкие объявления, звуки кофе машины, сбрасывающей жмых, крики детей, гул от садящихся самолетов и яркий свет, – все это вызвало странное ощущение внутри него, похожее на панику, а следом появилось еще и чувство тоски.

Он встал в очередь, которая уже подходила к концу, и в этот момент, из прохода в рукав хлынул, пробудивший его, холодный ветер. Теперь он думал только о том, как бы побыстрее зайти в теплый самолет.

Продвижение в салоне, как это часто бывает, шло очень медленно, к тому же, он зашел одним из последних.

Он заранее купил себе место у окна. Это место было для него самым комфортным, так ему не приходилось делить с кем-то подлокотник, из-за чего бывало так, что случались ссоры, и весь полет приходилось то и дело, что думать об этом конфликте, ведь в драку в самолете не полезешь, и ругаться друг с другом не станешь у всех на виду, вот и приходится весь полет аккуратно сдвигать чужой локоть и сверлить друг друга взглядом… После этого выходишь из самолета злым на весь мир… Такое случилось в его жизни всего один раз, но запомнилось надолго, встретился ему однажды такой же упрямый и наглый пассажир, но в другие разы все решалось полюбовно. Да и к тому же, у окна можно было опереться локтем на раму иллюминатора и спокойно спать, и вставать каждый раз, как кому-то приспичит, чтобы выпустить, не приходилось. Теперь, с уверенностью в пятьдесят процентов, что самое неприятное позади, он думал лишь о том, чтобы его соседями оказались приятные, ненавязчивые люди, так как время полета составляло почти десять часов, и он очень не любил, когда ему докучают разговорами.

Стоя в трех рядах от своего, в ожидании пока человек стоящий перед ним засунет ручную кладь на багажную полку, он посмотрел на своих соседей и понял, что полет будет легким. У прохода сидел старый иностранец в вельветовом пиджаке бежевого цвета и пытливо всматривался в иностранную газету не задействовав свои, надвинутые на лоб очки в золотой оправе, а по середине, сидела кареглазая, с небольшим острым прямым носом и высоким лбом, загорелая и чем-то опечаленная девушка лет двадцати пяти.

Он не мог оторвать от нее глаз, она была очень красива. Он смог рассмотреть ее еще лучше, когда она перевела свой взор на приземляющийся самолет и повернула голову так, что пряди волос кофейного цвета опустились на хрупкие плечи.

Где-то, с верхней полки на пол свалился багаж, и послышался детский плачь, все с любопытством начали вытягивать головы, чтобы разглядеть, что там произошло, и он не был исключением. Посмотрев на испуганного, плачущего ребенка в метре от которого валялся сломанный полуоткрытый чемоданчик, он повернулся обратно и встретился глазами с той самой девушкой.

Они смотрели друг другу в глаза, как ему показалось, неприлично долго, а затем, одновременно с чувством неловкости разорвали зрительный контакт, сердце забилось быстрее и его начали переполнять эмоции, похожие на те, что испытывают люди в тот момент, когда влюбляются.

Стоя над иностранцем, и пытаясь впихнуть свой рюкзак на уже и без того забитую багажную полку, он чувствовал на себе ее взгляд. Закончив с багажом, он еще раз встретился с ней взглядом, и сев на свое место, начал раскладывать вещи по отделениям в кресле перед собой.

Он, как и все люди на борту, просидевшие шесть лишних часов в зале ожидания, очень хотел спать, но зная, что сейчас начнется инструктаж по безопасности, который он ни разу не прослушал за всю свою жизнь, хотя и прекрасно понимал, что это может однажды спасти его при падении, он с тревогой на душе засунул в уши бируши и начал читать книгу. Ему оставалось всего лишь сорок страниц, и он как раз должен был уложиться до того времени, когда самолет выйдет на нужную высоту.

Загорелся сигнал «Пристегнуть ремни», стюардессы провели инструктаж, закрыли все багажные полки, удостоверились, что все пассажиры пристегнуты, и через пару мгновений самолет вышел на взлетную полосу. Выждав минуту, пилоты выставили мощность двигателей на максимум и самолет сорвался с места так, что спины пассажиров врезались в спинки сидений.

1
{"b":"779526","o":1}