– Потому что, когда ты приходила забрать арранкар пару дней назад, Урахара-сан будто увидел в тебе перемены.

– А-а, – озарено, и от этого не менее злобно протянула я, обернувшись к собеседнику, – и поэтому ты потащился за мной в надежде, что сможешь переубедить? Так что ли?

– А ты действительно что ли хочешь уничтожить все, что тебя окружает? – не без возмущения повысил голос Юмичика. – Айзен хочет уничтожить Короля, уничтожить всех, кто встанет у него на пути, истребить нас, как… как каких-то тараканов!..

– Истребить? Серьезно? – перебив его, в недоумении, с пренебрежительной усмешкой уточнила я. – Это то, что вам сказали, да? То, как замотивировало вас начальство?

– Хочешь сказать это не так? Хочешь сказать, Айзен не убивает наших товарищей? Он своих-то считает разменной монетой!

– О-о, серьезно?! А что насчет вас, а?! Смотри! – отойдя в сторону, чтобы указать на бушующую битву в отдалении, где пламя Рюджинджака камня на камне не оставляло, я воскликнула: – Что насчет того, как главнокомандующий сражается? Думаешь, его волнует, убьет пламя его занпакто кого-то из шинигами или нет? Пф. Каждый шинигами, что вступает в бой, должен быть готов погибнуть… и плевать, если из-за того, что попал под горячую руку. Никто в этой ситуации не лучше и не хуже, Юмичика. Вас используют, чтобы защитить устои и порядок, который выстроила аристократия для того, чтобы управлять Обществом душ. Если ты действительно думаешь, что всем заправляет Король… божество… спешу тебя разочаровать. От божества осталось лишь красивое слово.

– Да пусть если так… Какая тебе польза помогать Айзену?

– Что ж… наконец, пошли правильные вопросы, – все еще чувствуя злость, я все же смогла вернуть самообладание. – Потому что у меня изначально не было выбора. Я появилась в этом мире из-за него, он знал, кто я… с самого начала. Откажись я от сотрудничества, что бы меня ждало, а? Думаешь, Готей или Совет 46-ти, узнай о природе моего происхождения, позволили бы мне жить? Возможно, да, но в лаборатории Куроцучи или под замком в тюрьме. Ведь… плевать, что у меня не было выбора, плевать, что… что так получилось. Им было бы плевать, даже если бы я согласилась сотрудничать или работать на благо Общества душ. В их глазах я наверняка предстану убийцей Хинамори Момо… и все.

– Ты не знаешь наверняка…

– Я гребанный эксперимент Айзена, Юмичика. Чего тут знать?

– Но ты можешь сделать все правильно… Ради чего ты тогда пошла к Урахаре-сану?

– Да чтобы выжить. Если честно… мне плевать, кто победит, каждая из сторон несет за собой собственную правду. Ни та, ни другая сторона не дадут мне того, что я действительно хочу. Быть… просто человеком, заботиться о своем отряде, становиться сильнее, иногда валять дурака… Я могла бы себе это позволить, если бы оказалась в этом мире иным образом. Притворяться кем-то. А сейчас я лишь могу пытаться… пытаться сохранить то, что мне дорого. Даже если меня будут ненавидеть, я не прекращу попытки. К сожалению, я не могу сказать, что мне дороги только мои друзья, мой отряд… что мне дорог ты. Обстоятельства так сложились, что мне дорог и Айзен.

– После всего, что он сделал?

– Только не пытайся отыгрывать на благородстве. Знаешь, собака, которую берут из приюта, не выбирает, кого ей любить. Я просто… не хочу быть лицемерной. И говорю с тобой честно, поэтому предстаю перед всеми вами такой сволочью. Здесь нет добра и зла, Юмичика, здесь лишь есть точка зрения. Все преследуют свою выгоду. А слабые, как мы, подчиняются сильным, ищут в них ориентир.

– А что ты будешь делать, если Айзен проиграет? – опустив взгляд, упрямо полюбопытствовал парень. – Почему ты так уверена, что он выиграет?

Судя по интонации, с которой задал вопрос Юмичика, он уже терял надежду переубедить меня. Я ведь не говорила Урахаре о том, что видела вариацию будущего, лишь обговаривала с ним наиболее прагматичный способ удержания Айзена, вспомнив про трюк с запечатывающим кидо – спрятать одно в другом. И, похоже, не зря. Раз мужчина проговорился Юмичике о моей природе, то, кто знает, как бы он распорядился остальной информацией. И мог ли ею уже распорядиться? Например, сообщить главнокомандующему или кому из капитанов о том, что я – подсадная утка. Ну или пыталась быть таковой.

Устало выдохнув, я подошла к парню, который продолжал сидеть, уронив голову на грудь, и с подавленным видом смотреть себе под ноги. Соврала бы, сказав, что от такой картины у меня сердце не защемило. Опустившись перед ним на колено, попыталась перехватить взгляд, но не заимев успех, протянула к нему руку и накрыв ладонью щеку, заставила посмотреть на себя.

– Не все так однозначно, Юмичика. Хоть я и сражалась с капитанами, хоть и… ударила Тоширо, он выживет… его так просто не убить. Если ты не заметил, у Айзена не стоит целью истребить каждого противника на поле боя… иначе бы мы тут не разговаривали. И это дает мне шанс сохранить то, что мне дорого. Это все, чего я хочу, пусть вы возненавидите меня, я готова отдать такую цену за возможность не просто жить, но и знать, что вы также будете живы. Я не знаю, какой станет мир после того, как Айзен взойдет на небеса… да, я выбрала его сторону, но я не позволю ему отнять у меня то, что мне дорого, то, что принадлежит мне. Поэтому прошу тебя… не ходи за мной больше. Я могу сохранить тех, кто мне небезразличен, лишь на расстоянии… ибо, придя на поле боя, я показала Айзену, что не нуждаюсь в его милосердии.

– Момо…

– Просто… держись подальше, – вздохнула я и, выдавив грустную улыбку, поднялась с колена. – Все могло сложиться иначе… но я расставила приоритеты именно так. Возможно, когда-нибудь, ты найдешь в себе желание простить меня, и если это случится… я ни от кого из вас не отвернусь.

– Ты хоть понимаешь, насколько это абсурдно и эгоистично звучит? – усмехнувшись, не без горечи уточнил Юмичика. – Оставлять дорогих тебе людей на другой стороне баррикад.

– Эгоистично – да, но абсурдно ли? Если встану на сторону Готея, то погибну: либо от руки Айзена, либо по решению Совета или главнокомандующего.

– Сама же вырыла себе могилу.

– Не без этого. Я просто человек, Юмичика, тоже могу ошибаться и запутываться, а порой и доводить ситуацию до полной потери контроля. Мне надоело бояться и метаться… так пусть будет так, как будет.

– Еще не поздно поступить правильно, Момо.

Еще не поздно, да? Возможно. Определенно. Однако, чем является это «правильно» в сложившихся обстоятельствах? Я могу попробовать выстроить свой идеальный мир, но в этом мире рядом не будет Айзена, единственного человека, кто знал меня настоящую. Без него… любой из идеальных миров окажется недостаточно красочным.

PS: пишу тут, т.к. в послесловии не влезает.

PPS: Минутка занудства/познавательной информации. У меня пунктик на Аде, описанном в мире Bleach (да и в японской культуре целом), поэтому способности героини решила олицетворить через данную мифологию. Но все неспроста, you know, но пока что хочу оставить описание восьми кругов ада, по ассоциации с которыми я и продумывала способности гг:

Формы шикая:

等活地獄 То: кацу Джигоку «Ад Воскрешения». Можно было бы предположить, что «воскрешение» подразумевает что-то благополучное (если может быть что-то благополучное в аду), однако это не так. Ад Воскрешения предназначен для убийц, и на этом ярусе они вынуждены терпеть избиения от демонов они и раз за разом воскресать, чтобы снова подвергнуться истязаниям.

Способность шикая: временный призыв/материализация занпакто

黒縄地獄 Кокудзё: Джигоку «Ад Чёрных Сечений». Сюда попадают убийцы и воры. В Аду Чёрных Сечений демоны связывают грешников верёвками из раскалённого железа, а затем ранят и истязают их раскалёнными топорами.

Способность шикая: материализация цепи на рукояти занпакто в форме шикая

衆合地獄 Сю:го: Джигоку «Сокрушающий Ад». В этом месте «тепло» принимают убийц, воров и развратников. В Сокрушающем Аду на грешников с двух сторон надвигаются раскалённые железные скалы, сжимающие их тела, пока не перемелются все до последней кости. Затем скалы разжимаются, и пытка начинается сначала.