– Как и я?

Вот теперь мне в действительности стало не по себе, вопрос прозвучал колюче, я с трудом удержалась, чтобы не поежиться.

– Почему вы ничего мне не рассказали, чтобы избежать такой ситуации? Я бы не лезла на рожон, а лишь передала бы поручение.

В ответ последовало довольно продолжительное молчание, которое и не сказать, что являлось плохим знаком, но мне дорогого стоило не отводить взгляд. Когда Айзен не улыбался, я не могла понять, притворяется он или нет, и от спокойствия, подчеркнутого чуть мрачным выражением его лица, стало жутко. Пришлось сжать за спиной запястье, чтобы отвлечься на боль. Насколько я могла рассудить, сейчас он не притворяется.

– Лейтенант, погубивший отряд и не справившийся с меносом, – сухо обмолвился Айзен, чуть подавшись вперед и опустив локти на стол, – я не хотел задевать твою гордость, Хинамори, ты ведь серьезно пострадала, а передача дела другому отряду могла бы тебя сильно расстроить.

И?.. Что мне говорить на это? Он пытался задеть меня за живое, заставить в слезах раскаиваться за допущенную ошибку? Или хочет надавить тем, что разочаровался во мне? Лейтенант, погубивший отряд и не справившийся с меносом – звучит и, правда, унизительно, к сожалению, я вынуждена согласиться с таким вердиктом. Но вот тот факт, что он не хотел задевать мою гордость – брехня. Ему плевать на мою гордость, но не на то, как я отреагирую, эти слова должны внушить, что он… что? Заботился обо мне? Или что он, добрый понимающий капитан, для меня единственная надежда удержаться на должности лейтенанта?

Устала. Не хочу даже спорить или доказывать что-то.

– Мне жаль, что я вас разочаровала, капитан, – подойдя к вопросу здраво, я чуть поклонилась и добавила: – вы правы, я, как лейтенант, допустила ошибку, погубив отряд, и не справилась с меносом. И готова понести наказание. Также я готова понести наказание и за содействие одиннадцатому отряду… однако не считаю свои действия в этом случае неоправданными.

Молчание в ответ оказалось ожидаемым. Мужчина никак не изменился в лице, внимательно присматривался ко мне, поэтому я рискнула предположить, что он не таких слов ожидал от меня услышать. Вероятно, стоило прибавить больше эмоций? А не смотреть на него в ответ с усталостью и смиренным ожиданием.

Я не знаю, как в действительности Хинамори реагировала на подобные выговоры, скорее всего, могла позволить себе вымаливать прощение, либо признавать каждую из допущенных ошибок, лишь бы вернуть расположение капитана. Такое поведение определенно играло на руку Айзену, и как минимум тешило его эго.

К вашему сожалению, капитан, я горазда признавать только действительные ошибки и отстаивать свое мнение, как упрямый баран. Если, конечно, как сейчас, не слишком устала. Или не слишком боюсь потерять работу… лишиться премии там. С вами, конечно, придется аккуратно подбирать слова. Сказать начальнику «да иди ты нахуй» чересчур даже для меня.

– Неделя отстранения от службы.

– Что?

Вот сейчас, увы, мне не удалось сдержать удивление, потому что я ожидала, что Айзен не станет меня наказывать. Уж не знаю, в чем заключалась цель, но едва я сменила сдержанность вспышкой эмоций, мужчина вдруг переключился с чопорной серьезности на будничное спокойствие.

– С моей стороны было глупо позволять тебе сразу же возвращаться к работе, Хинамори-чан, ты до сих пор не восстановилась. Да еще и обзавелась новыми ранами. Твои руки ведь болят, верно?

Я промолчала, пытаясь не сильно акцентировать внимание на руках, что прятала за спиной.

– Пусть со стороны и выглядело, что ты действовала по моему приказу, но мое появление в мире живых может вызвать вопросы. Зачем мне приходить туда, если я положился на своего лейтенанта? Ведь вам с офицером Аясегавой оставалось совсем немного, чтобы добить монстра.

Сукин он сын, откровенно издевался надо мной. Эта мягкая улыбка, слегка виноватый взгляд. Наказал по вынужденной мере, но не хотел выглядеть злодеем?

– М-м… Могу тогда узнать, отстранение будет с сохранением заработной платы?

Вот… и на кой… простите… хер я это спросила?

Что, повыпендриваться захотела, да? Молодец. Так держать.

Ладно, это стандартный вопрос, ничего страшного, особенно в том, что мы теперь смотрели друг на друга, как два конкурирующих фокусника на одном выступлении. Цветочек не хотите из рукава? А голубя из шляпы? Еще одну неделю отстранения, нет?

Я об этом точно пожалею, за весь разговор в моих словах не было и капли той Хинамори, которую привык видеть Айзен. Хоть мозгов хватило избавить свои слова от эмоционально окраса, уточняя их с… да кого я обманываю, это действительно звучало как провокация. Или глупость на почве жадности.

- Ну… вы не поймите неправильно, просто…

Он попытается меня убить куда раньше, чем в каноничной ветке.

– Не забудь заглянуть в госпиталь, Хинамори-чан.

Ясно. Он попытается меня убить ОЧЕНЬ намного раньше, чем в каноничной ветке.

По утру я боялась проснуться с диким ужасом на сердце от переосмысления того, сколь необдуманно вела разговор с Айзеном, полагаясь лишь на свое внутреннее чувство меры. А по итогу проснулась с дикой болью во всем теле, и речь касалась не только травмированных рук. Что-то как-то Хинамори не много уделяла времени физической подготовке, мне потребовалось не меньше пяти минут, чтобы заставить себя встать с футона. Отдельным испытанием стало, конечно, натянуть на себя одежду.

Значит, неделя отстранения от работы. Вчера эта новость напоминала удар ниже пояса. Теперь же прекрасную возможность поразмыслить над происходящим и допущенными ошибками, составить план действий.

Во-первых, следует лучше следить за своим поведением. Если по пробуждении непривычные манеры было легко списать на последствия неудачного боя с меносом, то вчерашнюю историю Айзен запомнит надолго. Хинамори никогда ему не дерзила, относилась, как к предмету обожания, слепо веря каждому слову. И… откуда во мне столько жадности? Когда выбор встал между спокойным принятием вины, а также избеганием злости со стороны Айзена, и деньгами… просто что? Я серьезно выбрала деньги?

Я могу попробовать действовать хитро, но надолго меня не хватит, я слишком упряма и амбициозна – расшифровываю: тупа, – чтобы плясать под чью-то дудку даже ради собственного выживания. Вон, бабло выбрала. Ну, хотя, громко говорить о выживании. Ведь мужчине тоже приходится подстраиваться под окружение, чтобы не выдать своих истинных намерений.

Но бабло, господи…

Эх, было бы куда проще, если меня отрикошетило в куда более подходящего персонажа по характеру. В Сой Фонг, например… хотя, нет. Сой Фонг, что ведет себя, как любитель авантюры и баблишка – как-то не то. Пф, лучше б угодила бы в Ренджи: и мужиком быть проще, и поблизости был бы прекрасный Бьякуя.

А вообще, надо было залетать в Юмичику, там просто никто подмены бы не заметил.

Значит, в этом плане мне просто не стоит все менять кардинально, лучше действовать постепенно.

Второй момент – это моя нынешняя боевая подготовка. Как показала практика, кидо я владею отлично, но вот что касалось контроля реацу и физической подготовки – здесь у меня проблемы. Контроль реацу. Я не ожидала, что во мне вспыхнет такой азарт к битве, смесь адреналина и концентрации духовной энергии просто напрочь вышибла мне мозги, я действовала, как собака Павлова. Без обдуманного расходования энергии я довольно скоро могу прославиться никудышным лейтенантом.

Также меня не устраивает моя физическая подготовка. Хинамори определенно тренировалась с мечом, однако, как я могу судить, больше полагалась на кидо. Здесь даже проблема не столько в Хинамори, сколько во мне. Я просто не хочу быть слабой. Чтобы выживать в бою, нужно брать максимум всего. К счастью, я очень люблю тренировки, хотя, нужно подобрать подходящую программу, чтобы не сдохнуть от перегрузки. И выстроить диету. Диету… Дух, который страдает от своей репродуктивной системы и выстраивает диету для развития силы… Биология, какого черта?