Стоило бы порадоваться подобному комментарию, но от хищного блеска во взгляде мужчины у меня по спине пробежали мурашки. Я привыкла к тому, что он таил в себе угрозу, поэтому его реакция была непривычна, отчего и пугала, вызвала смятение и усилила настороженность.

– Ты мне не веришь?

Помолчав пару секунд и облизнув пересохшие губы, я шумно втянула воздух сквозь зубы и скривилась.

– Как ни странно, верю. Но это и пугает.

– Твоя злость потрясающа, Хинамори. Выходка Гина стоила того, чтобы увидеть ее.

Это, блять, что, комплемент сейчас был? Прозвучало столь абсурдно, что я не удержалась и в недоумении открыла рот, пытаясь подобрать слова, чтобы описать свою реакцию. Но ничего приличного не приходило на ум.

– Меня могли затолкать в тюрьму. Убить.

– Знаю. Но ты же все продумала. Видела такой вариант событий, ведь я не говорил тебе, как именно мы собираемся покинуть Общество душ. Что ж… теперь я точно могу поверить, что твои знания пригодятся мне.

– Нет.

– Нет?

– Тебе же они не нужны. Я столько раз тебе предлагала это, а ты отказывался… Нет, Айзен. Я ничего более тебе не расскажу.

– Думаешь, уместно торговаться со мной? – мужчина сохранил взгляд пугающе холодным. – Ты на моей территории. Тебе не сбежать… никто тебя не защитит и не поможет. И я могу делать с тобой все, что захочу.

Как бы я ни хотела, чтобы это оказалось преувеличением, увы, в текущих обстоятельствах Айзен действительно мог позволить себе любые действия на мой счет. Он король этого места, никто ему не посмеет воспротивиться, и уж тем более заступиться за другого человека. Одна, без единой надежды на поддержку, в лапах монстра, запертая в клетке на замок. Перспектива так себе. Представив, что вся напускная вежливость отойдет в сторону, и меня посадят на цепь, словно собаку, занервничала.

В груди закололо. Прикрыв глаза и сосредоточившись на этом чувстве, горячем и тягучем, словно тающий обжигающий воск, стекающий по ребрам, я медленно выдохнула. Поджала губы. И, вернув взгляд мужчине, который даже не скрывал наслаждения от своего властного положения, чуть подалась вперед и выпрямила руки.

– Думаю, ты уже заметил раны на моем теле, – опустив взгляд, я аккуратно провела пальцами по шершавой поверхности ткани. – Ты прав, в твоих силах сделать со мной, что угодно… Но я не уверена, что тебе удастся причинить мне боль, которую бы я не вытерпела. Я дважды испытала тяжесть предательства с твоей стороны, хоть второй раз и оказался… не инициированным тобой лично. Физическая боль… возможно, я не выдержу пыток, но страх смерти меня не испугает.

Дотронувшись к воротнику и оттянув его, продемонстрировав синяки, оплетающие шею, и подняла взгляд на собеседника.

– Хотя нет, не так. Не смерть… Ты меня больше не пугаешь, Айзен. Не настолько.

Мгновение оставило после моих тихих слов звенящую тишину.

– Кто это сделал с тобой?

– Мой учитель.

– Тебя Зараки что ли обучал?

Я не сдержала ироничную улыбку. Да… Кенпачи. И при одном воспоминании о женщине, что смертью нависала надо мной, вцепившись в шею и пронзая плечо острым лезвием катаны, губы задрожали. Потупив взгляд, нервно сжала кулак, чтобы не дать неприятной дрожи пробрать до костей.

– Говоря, что я могу делать с тобой, что захочу, я вовсе не имел в виду лишь насилие. Зачем мне причинять тебе вред?

– Тогда к чему это было сказано? – вздохнула я, отмахиваясь от липких пугающих мыслей.

– Хотел увидеть твою реакцию. Ведь сейчас мы можем вести себя, как пожелаем, не прятать себя за выдуманными масками.

– Ты всегда будешь прятать себя под маской.

– Как и ты. Разве ты всегда такая послушная и осторожная?

Это уже как-то на флирт начинает походить.

– Ты можешь думать, что у тебя есть шанс вернуться в Готей, пусть так, однако я вижу тебя насквозь, – продолжил Айзен. – Ты же поняла тогда, на холме Сокиоку, что произошло недоразумение. Именно поэтому я дал тебе шанс вернуться, и вместо того, чтобы атаковать тебя, разрушил барьер. И ты пришла. В точности, как я планировал. Все, что тебе нужно, это я.

– Но ты же не отдашь мне себя.

– Нет, конечно. Но мне очень нравится наблюдать за тобой, это меня забавляет. Это ты принадлежишь мне, Хинамори.

На его довольную улыбку я лишь нервно засмеялась, покачав головой. Втянув шумно воздух и расправив плечи, несмотря на боль, облизнула губы и цокнула языком.

– Что именно ты думаешь, от меня принадлежит тебе? Мое сердце? Думаешь, я влюблена в тебя?

– Думаю, да.

– Как мило, – ослабив притворную улыбку, я с трудом сдержалась от того, чтобы оскалиться от раздражающего жжения в груди. – Ты ошибаешься. Я просто хочу тебя. Это другое.

– Естественно, – сведя брови к переносице, наигранно согласился Айзен. – Тебя же подтолкнул ко мне вернуться лишь прагматизм, не более.

– М-м, – чуть качнув головой, я с тем же холодным азартом во взгляде добавила: – а барьер ты разрушить решил, вместо того чтобы убить меня, тоже по этой причине? Прагматизм, не более.

От того, сколь более угнетающей становилась атмосфера, ребячий азарт разгорался в груди все сильнее. Во взгляде Айзена уже не блестел знакомый холод, и уж тем более спокойствие, ему не нравились слова, которыми я посмела уязвить его, даже если они не были правдивы. Ведь по факту я обратилась против него, но он не смог положиться на трезвую голову, чтобы избавиться от появившейся проблемы. Устранить меня, как реализовавшийся риск: бесстрастно, расчетливо, хладнокровно. Не важно, что у него творилось на душе, какими мыслями он руководствовался. Я озвучила неприятный вариант, и любая попытка к оправданию лишь усугубит ситуацию.

Да, интересная у нас игра получается.

Отведя руку в небрежном жесте в сторону, Айзен первым нарушил тишину:

– Там ванная, приведи себя в порядок. Новая одежда также там.

С трудом удалось сдержать рвущуюся наружу ухмылку, пришлось закусить щеку. Опасно, конечно, так дразнить тигра, но риск стоит маленького восторга. Язвительное уточнение, не прогадал ли он в очередной раз с размером для наряда, я предпочла похоронить с почетом.

– Нужно представить тебя эспаде.

– Сейчас? – несколько растерялась я. – Это я так удачно проснулась?

– Нет, просто пришлось бы разбудить тебя через полчаса, поэтому времени у тебя много.

– А-а… – скинув ноги и не без труда поднявшись с кровати, я уточнила: – значит, ты действительно все это время был здесь? И наблюдал за мной?

– Верно.

Что ж, сказать мне на это нечего. Лишь напряженно выдохнула и, стрельнув неопределенным взглядом, направилась к ванной комнате.

– Ты, кстати, в курсе, что слюни пускаешь?

Остановившись, словно врезавшись в невидимую стену, мысленно досчитала до трех, пытаясь придумать достойный ответ, но идея того, чтобы съязвить, вызвала опасения. Так что, выдохнув и, возведя взгляд к потолку, губами сложила классическое безысходное «блять», и скрылась за дверью ванной. Да, я в курсе, что я пускаю слюни, ну, блин! Это неконтролируемо, you know.

Ну блин… это так неловко и странно слышать о подобном от Айзена.

Душ помог прийти в себя, взбодриться лучше всякого кофе, потому что вода обожгла воспаленные раны. Пыль с засохшей кровью оказалось смывать неприятно, и как только я выбралась из душа, то лишь растеребила зажившие раны. Блеск. Так что вместо того, чтобы быстро привести себя в порядок, принялась лечить увечья с помощью кидо. На себе его использовать оказалось сложнее, что удивительно, но все из-за того, что реацу фактически замыкалась в замкнутый круг, и ощущать ее уровень, контролировать давление, становилось сложнее.

Сидела я в ванной достаточно долго, чтобы вызвать подозрения, но никто, к счастью, не стал ломиться внутрь. Куда мне бежать? И как? Даже ложки под рукой не было, чтобы тоннель прорыть под водостоком. Но еще одна вещь заставила меня дополнительно помедлить с выходом, потому что, надев подготовленное платье, я себя почувствовала очень странно. Последние семь лет я носила униформу, редко обычную одежду, когда приходилось выбираться в гигае в мир живых.