– Ничего, – с трудом оторвав взгляд от бреши в барьере, отозвалась я.

– Тогда почему у меня чувство, что ты не просто так схватилась за оружие? – оставшись глуха к его вопросу, я заставила Айзена добавить: – Мы ничего не должны предпринимать, Хинамори. Я ведь тебе говорил.

Все должно идти по твоему плану, верно? По твоему до мелочей продуманному плану, который был действительно идеальным, но вплоть до того момента, пока ты не решишь покинуть Общество душ с хогиоку. А дальнейшие проблемы ты не хочешь замечать, во всяком случае, когда их озвучиваю я.

– Казнь Кучики Рукии состоится по задуманному сценарию, и ты сможешь сделать то, что сделал. Разве не в этом смысл?

– Не менее важно дестабилизировать силы врага, – подметил Айзен и уже тише добавил: – куда удобнее уходить, когда на тебя бросаются не здоровые полные сил собаки, а побитые и еле передвигающие ногами псы. Пусть побегают.

– А мы бегать для полноты картины не собираемся? – подняв на собеседника слегка недовольный взгляд, чтобы уж совсем дерзко не выглядеть, пробормотала я.

– Можешь побегать. Но, предупреждаю… никакой самодеятельности. Ты меня поняла?

– Да, поняла.

Прозвучало, видимо, не слишком убедительно, потому что долгое молчание в ответ оказало весьма удручающий эффект. Мужчина никуда не уходил, и это заставило сильнее занервничать и вновь посмотреть на него.

– Я же сказала, что поняла.

– Хорошо.

Его повелительный тон, который усиливала полуулыбка, откровенно намекал, что Айзен озвучил далеко не все мысли, что крутились у него в голове. Я нервно ожидала продолжение разговора, однако собеседник молча смотрел на меня, пожирал взглядом, чего я не оказалась в состоянии понять. Что он от меня хочет-то?

– Какие-то… пожелания?

Я уж даже не знала, что еще спросить, в последнее время моя жизнь под руководством Айзена напоминала танцы с бубном или же пляску по минному полю. Мне стало жарко, сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди.

– Ладно, – смутившись собственной растерянности, я отвела взгляд, – если нет… если нет возражений, я пойду.

Убить Куросаки Ичиго… до чего я дошла в своих гениальных планах. Разумеется, я не собиралась следовать правилу «дай слово – сдержи». Парень все еще являлся самой главной страховкой и стоп-рычагом на случай, если мой корабль пойдет ко дну. Отчасти я приходила к определенной гипотезе, почему Айзен не стремился избавиться от Ичиго, как от проблемы, которая могла аукнуться ему в дальнейшем. По этой же причине он дал и второй шанс мне.

Как бы странно ни звучало, но Ичиго – его эксперимент. Мать парня, укушенная черным Пустым, впитавшая часть его реацу, а после спасенная за счет Шибы Иссина, стала объектом наблюдения Айзена. Во всяком случае, его сильно заинтересовал этот феномен, и уж рождение ребенка, что обладал силой шинигами, квинси, а в довесок держал в себе силу Пустого – это вообще лакомый кусочек для любого ученого.

Любопытство… Мы с Ичиго для Айзена те неизученные переменные, которые встречались у него на пути в единственном экземпляре. Только любопытство кота сгубило. А про свой эксперимент и вообще, как меня занесло в тело Хинамори, мужчина так ни разу не соизволил нормально поговорить. Почему? Разве что я обладала какой-то способностью или феноменом, который нес для него угрозу. Меньше знаешь – крепче спишь. Он крепче спит. Но блин… я и навредить ему? Серьезно?

Первый час после вторжения я приличия ради побегала по Серейтею вместе с отрядом, после чего проводила координацию действий, оставаясь в штабе до поздней ночи и обмениваясь информацией с другими лейтенантами. Хотя, и без этого знала, что Ичиго бился с Иккаку, Юмичика развлекался с Гандзю – Гадзю же его зовут? – а Исиде посчастливилось столкнуться с Маюри. Насчет Орихиме и Садо ничего не могла припомнить.

Грохот, порой даже взрывы, постоянно доносились с разных частей Серейтея. Сосредоточиться на окружении и прощупать реацу, выявив очаги сражения, казалось задачей нереальной. Все сплошь пестрело и мигало, как новогодняя гирлянда, ничего не разобрать.

Сидеть в стороне начинало надоедать. Передохнув в штабе час-другой, я вышла на разведку при первых часах рассвета, когда округа хоть немного утихла. Основной кипишь стих, что помогло выявить знакомые источники реацу, пусть и тусклыми огоньками. Но вот о главной движухе подсказали звуки взрывов, не сказать, что громких, но ветер разносил их отчетливым эхом. Забравшись на крышу близстоящей постройки, я думала вновь прислушаться к окружению, но когда с территории одиннадцатого отряда в воздух поднялся всполох фейерверка, я аж чуть челюсть не уронила.

Что там за дичь происходит?

Точно. Шиба же пиротехники. Хм-м… с одной стороны, мне приказали не вмешиваться, но с другой… Как тут, блять, салют не увидеть?

Из груди вырвался тяжкий вздох. А ведь с Гандзю вроде как первым столкнулся Юмичика… Не, ну, тут сама судьба велит.

Улицы после грандиозного светопреставления погрузились в будничную тишину, я уже шла к цели, ориентируясь на запах пороха больше, чем на реацу. Удивительно, что никто из одиннадцатого отряда так и не встретился на пути. Неужели у чужаков действительно хватило сил вынести половину людей Зараки? Не, не верю, отказываюсь в это верит. Брехня. Не-не. Что за глупости? Как подростки, никогда не участвовавшие в полноценной битве, могли одолеть натренированных шинигами?

Хотя, эти шинигами большую часть времени одного-двух монстров убьют, а потом штаны просиживают…

Все равно, не верю!

Точнее, не верила, пока не обнаружила потрепанный куриный наггец. Образно, you know. Видимо, против силы пиротехники тонкая натура парня потерпела поражение, и теперь лежала посреди пустынной улицы. Хотя, судя по следам пороха и гари на стенах и брусчатке вместе с мелкими пробоинами от шрапнели, досталось Юмичике заслуженно. Ведь, если припомнить мятеж семилетней давности, я сама чуть не подорвалась на мине.

Подойдя к парню, постояла рядом пару секунд, бегло осмотрев внешний вид и придя к выводу, что его, похоже, просто оглушило. Переступив через офицера и застыв над ним со сложенными на груди руками, задумалась.

Не, сколько оправданий не придумывай, но проиграть из-за фейерверка… Позорище какое-то, ей богу, Юмичика, какого черта?

– Эй, хорош притворяться, подъем, – решив не злоупотреблять положением, я аккуратно ткнула ногой парня пару раз в плечо, пытаясь разбудить его.

Сработало моментально, он тут же скривился, с трудом открыв глаза, но когда увидел меня, нависающую над ним с далеко нерасполагающим выражением лица, Юмичика искренне удивился. Даже испугался я бы сказала, уж растерялся точно. Даже забавно.

– Доброе утро, солнышко, – напоследок скользнув по нему мрачным взглядом, я усмехнулась.

– Т… ты что тут делаешь?

– На фейерверки решила посмотреть. А оказалось, что это твой павлиний хвост горит – издалека и не поняла сразу.

– Издеваешься?

– Разумеется, – как само собой очевидное подметила я с серьезным выражением лица. Хотелось бы подольше растянуть шутку, но вид у Юмичики действительно неважный, поэтому, сжалившись и присев рядом с ним, я протянула ему руку: – Давай, поднимайся.

– Я бы и рад, но… не уверен, что осилю.

– Давай, не капризничай. Хоть до той стены доползем.

Не без сомнения приняв мою помощь, парень поднялся на ноги, и я думала, что он недооценивает свои силы, но, видимо, я переоценила его. Едва мы дошли до стены, офицер с таким видом облокотился о нее и спустился вниз, словно вот-вот был готов помереть. Глядя на его побледневшее лицо, сколь напряженно он хмурился, я уточнила:

– Насколько сильно тебя ранило?

– Просто в голове звенит… и бок немного задело, ерунда.

– Тебя тошнит?

– Нет.

– …

– Ну, немного.

– Ох… поздравляю, офицер, схлопотали сотрясение. Сиди смирно, я осмотрю рану.

– Может, проще кого-то из медиков вызвать? Не все так плохо, я вполне могу подождать.

– Делать мне нечего, чем тебе за медиками бегать, – пробормотала я, потянувшись к поясу парня, чтобы ослабить косодэ, на что он заметно напрягся. – Я ж сказала, не дергайся. Или что, мне тебя через одежду лечить? Я не капитан Унохана или Исане, вслепую врачевать не мой метод. Так что уж извини, если смущаю.