Взгляд, полный алчности и жадности, казалось, пробил меня насквозь, а от повелительного тона собеседника меня не удержало скривиться. Стало душно. Стоило ожидать подобного, однако обида неприятно обожгла сердце, поэтому, не привыкнув к такому обращению, моя самооценка пробудила во мне бунтарский настрой. К счастью, хватило мозгов не демонстрировать его.
– Понимаю, подобные слова могут показаться жестокими, но я не привык все пускать на самотек. Мне в руки попала дикая собака, которая не умеет контролировать свои порывы. И чтобы сделать из дикого животного благородного послушного пса, нужно заранее показать, кто здесь хозяин.
Какие знакомые слова. Кажется, нечто подобное я думала о Тобимару… и слышать в свой адрес такое обращение было возмутительно, сердце припекало от раздражения, но хуже того, меня еще и слабость накрыла. Знаю, что если позволю ему сейчас такое сравнение, такой ход, то из этой паутины уже не выпутаться, увязну по горло и застряну навсегда. Но у меня словно… вся решимость исчезла. Я только и чувствовала, как голова кружится, да сердце щемит.
Тишину прервал слабый плеск сакэ в бутылке. Я шумно дышала, наблюдая за тем, как рюмка наполняется алкоголем, и даже когда Айзен выпил свою порцию, я не могла себя заставить и пальцем пошевелить. Не хочу пить, но… Нервно выдохнув, опрокинула стопку и скривилась. На этот раз от обжигающего чувства, сползающего по глотке к желудку, стало совсем не по себе.
– С тобой все в порядке, Хинамори?
– Д-да… то есть нет, я… – прочистив горло и одернув себя, я поспешно поднялась с пола и на ватных от слабости ногах направилась к выходу, – наверное, я лучше пойду…
– Нет, – перехватив меня за запястье, когда проходила рядом, холодно отозвался Айзен, – я тебе не разрешал уходить, лейтенант.
Правая кисть и так горела после той хватки, от которой остался легкий синяк, а сейчас я едва сдержала шипение из-за нового приступа боли. Но когда мужчина поднялся с места, продолжая держать меня за руку, меня парализовало страхом, как дикого кролика в присутствии лиса. Нас буквально разделяли миллиметры, я чувствовала, как юката на спине касалась его тела, что напомнило о забытом косодэ.
– Скажи, лейтенант, если я отпущу тебя, ты действительно уйдешь?
В подтверждении этому Айзен отпустил мою руку, а ответом на его провокационный вопрос послужило мое бездействие. Так не должно быть… все равно что играть со спичками над бочкой с порохом. Он читал меня, как открытую книгу, и я сама дала ему ключ к тому, чтобы дергать мною за ниточки. Не важно, какого рода опасность нависает надо мной, как я буду реагировать – если знаю, что здесь и сейчас не умру от нее, то позволю отдаться будоражащему чувству.
Медленно выпустив воздух из легких, я откинулась назад, прислонившись к Айзену. Тепло его тела подействовало расслабляюще.
– Нет, я не уйду, – призналась я, услышав в ответ сухой смешок. – Но даже если ты захочешь выдрессировать собаку, и она будет тебя слушаться, не забывай, что животные дают в ответ то, что дает им хозяин.
– Любопытное замечание, – подметил мужчина, проведя пальцами вверх от моей кисти к плечу, а затем, скользнув к обнаженной шее, обхватил ее рукой. – Будешь послушной, и я, возможно, прислушаюсь к твоему наблюдению.
От ощущения легкого удушья у меня вырвался слабый хрип, колени задрожали от пьянящей слабости. Обхватив меня свободной рукой под живот, а другой заставив склонить голову на бок, Айзен припал губами к моей обнаженной шее. От горячего прикосновения у меня вырвался сдавленный, какой-то испуганный стон. Не зная, куда деть руки, я просто схватилась за предплечье мужчины, которым он прижимал меня к себе. Мягкий поцелуй сменился еще одним, от влажного прикосновения языка и того, как он покусывал тонкую кожу, я в исступлении открыла рот. Было щекотно, приятно, но когда ласковые поцелуи вдруг сменились агрессивной попыткой оставить на шее засос, я не выдержала и дернулась вперед.
Куда там. Айзен вновь напомнил, что его рука продолжала лежать на моей шее, поэтому я тщетно сопротивлялась, чувствуя, как болезненное жжение от его поцелуя не оставляет иного выбора, как сдаться. У меня ноги чуть не обмякли, но я нашла в себе силы устоять на них даже когда рука мужчины, лежащая на моем животе, скользнула вверх. Проводя пальцами по линии груди, прощупывая сквозь тонкую ткань юкаты каждый ее сантиметр, он заставил меня откинуть голову назад и закрыть глаза от удовольствия.
С этим невозможно бороться. Его властные прикосновения, тело, к которому я прижималась, действовали не хуже алкоголя, который и так вскружил мне голову. Я, конечно, представляла себе это иногда в своих влажных фантазиях, но на то они и оставались фантазиями, где весь процесс полностью лежал под моим контролем, и чувство безопасности позволяло раскрепоститься. Но сейчас, когда Айзен вживую держал меня в своих объятиях, не давая дернуться или увернуться от настойчивых прикосновений, мне было страшно. Я ничего не контролировала.
Но… я хотела этого. Отпустить ситуацию. Почувствовать себя во власти сильного человека, которому по плечу превратить меня из скалящейся псины в покорного щенка.
Отвлечься от размышлений заставила боль, вызвавшая колючее удовольствие, когда мужчина, забравшись рукой под отворот юкаты, сжал сосок. Застонав и зажмурившись, я услышала над ухом тихий смешок.
– Задумалась о чем-то?
– О том, что ты как-то не спешишь…
– А ты куда-то торопишься? – отпустив мою шею и проведя пальцами вниз от груди до живота, Айзен поддел отворот кимоно, оголив мое бедро и опустив на него ладонь. Ох, боги, почему она такая горячая? – Я хочу, чтобы ты делала все, о чем я прошу. Ты меня поняла?
– А стоп-слово будет? – риторично уточнила я, ощущая, как, поглаживая мою ногу, он скользнул к внутренней стороне бедра, заставив меня вздрогнуть. Попытка разрядить обстановку не принесла результатов. Усугубила положение.
– А оно точно тебе нужно?
Да в любой практике «доминирующий-подчиняющийся» нужно стоп-слово, но мысль моментально растворилась в остром обжигающем чувстве, возникшим от прикосновения мужчины к эрогенной зоне. Сквозь ткань нижнего белья, надавливая на клитор, ласкающими движениями Айзен заставлял меня дрожать от обжигающего возбуждения. У меня колени подгибались, и как только у меня возникало чувство, что я смогу удержаться, мужчина заставлял разбиться уверенность в прах. От грубой хватки на груди, более настойчивого движения пальцев, которые, забравшись под нижнее белье, то проникали глубже, то вновь поддразнивали, у меня не хватило сил к сопротивлению.
Ноги ослабли, я уже не пыталась себя удержать, поэтому Айзену пришлось опустить меня на колени. К себе на колени. Это какой-то пиздец.
– Сними с себя одежду, – раздался его тихий шепот у меня под самым ухом.
Я подчинилась, хотя пальцы практически не слушались, мне удалось развязать пояс и скинуть с плеч юкату, оставшись практически нагой. Колени так и подрагивали, но из-за позы, в которой оказалась, я просто не могла их свести.
– Ты меня боишься?
Тупой вопрос, знаете ли.
– Хорошо.
Шорох ткани и движения позади подсказали, что Айзен освобождался от верхней одежды, и только я хотела обернуться, как услышала его повелительный голос:
– Нет. Смотри вперед.
Я подчинилась. Но это было невыносимо, я хотел видеть его лицо, прикоснуться к нему, поцеловать его, осыпать кожу следами своих влажных губ. Почувствовать напряжение в его теле, проводя ладонями по плечам, спине, животу. Дразняще задевать соски на его груди. Блять. Я столько раз это представляла, и по итогу чем мне отплатят? Он меня убить пытался. Это злило… И одна лишь искра раздражения, раскаленная возбуждением, вспыхнула отравляющим пламенем в голове, заставив резко обернуться и оттолкнуть Айзена, повалив на спину.
Ловко запрыгнув на него сверху и не дожидаясь, когда эффект неожиданности пройдет, я прильнула к нему, впившись в губы жадным поцелуем. Его обнаженная грудь жгла огнем, я чувствовала удары сердца, и успела пару секунд порадоваться моментом, пока Айзен не схватил меня за плечи, пытаясь отстранить от себя. Но так просто я не далась, вырвалась и вновь потянулась к нему. Я успела украсть еще один поцелуй, прежде чем мужчина уже решительно скинул меня с себя и, грубо сжимая за запястья, навалился сверху.