Отпустив Юмичику, чтобы не дать ему самостоятельно отстраниться раньше, я подбила его под ахиллово сухожилие, заставив разогнуть колени и уронить ноги. Неожиданный выпад заставил его чуть припасть и уронить руки на пол, чтобы не свалиться, несмотря на стену за спиной. Возможно, Юмичика и хотел метнуть в меня раздраженный взгляд, но предпочел опустить его, да с таким возмущенным и обиженным видом, словно его толкнули в лужу. Я же, переступив через него и опустившись на колени, продолжала наблюдать за ним чуть свысока.
– Посмотри на меня.
Просьба возымела противоположный эффект, заставив парня лишь отвернуться.
– Слишком грубо, да? Ты же не хочешь, чтобы я заставляла тебя… наверное, нужно попросить вежливо, верно? – проведя тыльной стороной пальцев по щеке Юмичики, я мягко улыбнулась и добавила: – Посмотри на меня. Пожалуйста.
Нервно переведя дыхание и болезненно зажмурившись, парень все же исполнил просьбу, но глянул исподлобья с таким видом, словно делал огромное одолжение. От этого взгляда у меня приятно защемило под сердцем, от которого тепло разлилось по груди.
– И это происходит раз за разом, Юмичика, и ты это понимаешь. Ты раз за разом думаешь, что сможешь сопротивляться, наконец, оттолкнуть меня, но раз за разом этого не происходит. Верно?
Не дав парню ответить на риторический вопрос, я подалась вперед и, обхватив его лицо, накрыла губы долгим поцелуем. Первой реакцией, ожидаемо, стала попытка отстраниться, но дальше стены ему было не уйти, что позволило проявить мягкую настойчивость. Юмичика сопротивлялся, насколько позволяла его собственная выдержка, но против моего языка, что смачивал его соленые губы и пытался проникнуть ему в рот, он быстро сдавался. Тихо, протестующе застонав, он схватил меня за плечи, вяло пытаясь оттолкнуть от себя, но, когда его попытка стала более решительной, я сползла рукой к его шее, обхватив которую, прижала парня к стене.
Разорванный поцелуй скрепляла тонкая нить слюны между нашими губами, которую я разорвала и слизнула. Смотря в блестящие недовольством, которое постепенно перекрывало возбуждение, глаза парня, немного надавила на его гортань, заставив захрипеть.
– Хорошо… – тихо прошептала я, а затем, чуть сместившись, и уперев колено между ног Юмичики, вынудила его кротко застонать, хотя это больше напоминало попытку перевести испуганный вздох. – Очень хорошо…
Убрав с шеи парня руку и прильнув к ней губами, я оставляла влажные узоры, спускаясь к ключице. Тонкая кожа так и манила оставить на себе след; посасывая ее или покусывая, запутывая пальцы в волосах парня и крепко сжимая их, слышала нервные вздохи с изредка пробивающимся голосом. Как же это красиво…
– Не надо… прекрати это…
В ответ на довольно забавную просьбу забралась правой рукой под отворот кимоно, которое и так уже слетало с плеч Юмичики, и, проведя когтистыми пальцами по обнаженной груди, сжала его сосок. Пусть рука и пряталась за тонкой, но прочной тканью, это не уменьшало чувственности движения, из-за которого парень не сдержал громкий и слегка возмущенный стон.
– Черт… больно же. Отпусти…
– Отпустить? – уточнила я, прошептав вопрос на ухо. – Хочешь, чтобы я отпустила?
– Я что ли неясно говорю? – переведя шумное дыхание, зарычал Юмичика. – Уйди от меня…
– Что ж… как скажешь, – бодро согласилась я и, адресовав парню невинную улыбку, исполнила его просьбу, поднявшись с колен и чуть отступив. Немое удивление, вслед за которым во взгляде проскользнула растерянность, меня позабавили. – Что такое? Выглядишь… расстроенным.
Тяжело дыша, Юмичика упрямо смотрел в пол, да с таким видом, словно был готов взорваться от злости. Мой тихий надменный голос лишь подлил масла в огонь, но куда сильнее уязвленного самолюбия пылало его тело. Щеки слегка рдели от притока крови, но куда большую проблему теперь для него составлял приток крови совершенно в другое место.
Я тихо усмехнулась.
– Могу продолжить… по тебе как-то не скажешь, что…
– Просто уйди. Не трогай меня.
– Матерь божья, сколько драмы, – в издевательской манере развела я руками, а затем, переведя дух, довольно холодно добавила: – Я буду ждать две минуты. Хватит думать, что твоя гордость что-то стоит, Юмичика. Уж явно не пытайся ею оправдываться, когда тебя трясет от малейшего моего прикосновения. Если бы ты думал о гордости, то не появился бы у меня на пороге спустя пару дней после нашего с тобой разговора в госпитале два года назад.
Вернувшись в комнату и переведя дух, не стала закрывать дверь на веранду, а просто прошла к мини-бару, где лежало несколько видов конфет, в том числе шоколад. Отправив маленький кусочек в рот, рассосала его до вязкой сладости, запив водой.
Позади скрипнули половицы. Ожидаемо. Он всегда возвращался… всегда.
Накрыв мою поясницу ладонями, Юмичика сдавленно выдохнул и, уткнувшись лбом мне в макушку, измученно прошептал:
– Почему ты это делаешь со мной? Почему?..
Устало вздохнув, в сотый раз повторила:
– Потому что ты не послушал и пошел за мной… и из-за этого чуть не умер. Не умер от моей руки. Ты хоть понимаешь, что за ужас я испытала, когда увидела, как мой вакидзаси пронзил тебя?.. И даже не так… Из-за тебя, Юмичика, я бросила то, к чему стремилась. Ты стал причиной, по которой я отказалась от… – сжав губы в тонкую линию, я шумно выпустила воздух из носа и добавила: – Ты не послушал меня и пошел за мной. Поэтому теперь я не дам уйти от меня. Вот почему.
– С таким подходом ты ничем не лучше Айзена…
– Ну да. А ты ничем не лучше меня, – смахнув его руки со своей талии, я развернулась и, запрыгнув на стол, закинула ногу на ногу и сложила руки в замок на коленях. Поймав вопросительный, слегка растерянный взгляд Юмичики, бегло глянула вниз. – На колени.
В выражении его лица промелькнула откровенное пренебрежение, практически моментально сменившееся болезненным смирением. Он послушно исполнил просьбу. Избегая смотреть мне в глаза, парень нервно закусил губу и, когда пауза, прерываемая лишь стрекотом цикад, затянулась, он не без недовольства спросил:
– И что дальше?
– Не строй из себя святую невинность, мой грозный воин из одиннадцатого отряда, – ядовито улыбнувшись, я потянулась ступней к парню и, дотронувшись до его подбородка, заставила поднять на себя взгляд. – Такой красивый… мне нравятся черты твоего лица, цвет твоих глаз, эти линии скул и мягкие тонкие губы. Запах твоей кожи, мягкость волос… И несмотря на все это, у тебя вдобавок прекрасное тело, – проведя большим пальцем ноги вдоль шеи Юмичики и коснувшись его груди, я вновь повела ногой вверх, уперевшись ступней в плечо. – А еще мне нравится, как ты смотришь на меня. То с преданностью, то с ненавистью, твои эмоции потрясающие, и я ведь почувствовала в тебе родную душу. Мне с тобой очень комфортно, но… я… я хочу видеть тебя моим. Я хочу видеть эту преданность в твоем взгляде, знать, что ты побежишь за мной, несмотря ни на какие предупреждения… и это неправильно. Это не здорово. Я не могу просто взять и отпустить тебя… а учитывая, что ты как-то и не пытаешься сопротивляться, сделать это еще сложнее.
И он тоже это понимал, прекрасно понимал, что я держу его на эмоциональном поводке, не желая отпускать из прихоти, из чувства собственности. Его взгляд выражал сожаление, возможно, легкий страх, но также и наслаждение, радость от того, что он стал чьей-то зависимостью. Словно кислородом, без которого дышать становилось больно.
Понимаю… черт возьми, прекрасно тебя понимаю.
Аккуратно накрыв мою голень ладонью, которая казалась невероятно горячей, Юмичика чуть обернулся и поцеловал внутреннюю сторону моей лодыжки. Поцелуй за поцелуем, прикосновение за прикосновением, его губы и ладони взбирались выше, заставляя мою ногу скатываться по его плечу и лечь на спину. Поэтому пришлось опереться другой ногой о его плечо, и тем самым не только заставить Юмичику остановиться. Но и себя. От того, что сердце застучало быстрее, разгоняя кровь по жилам, дыхание также стало более глубоким, голова чуть закружилась. А из-за позы, в которой я оказалась, обхватывая парня одной ногой и упираясь другой в плечо, я полностью обнажила себя перед ним.
