– Чем ты вообще слушаешь? Я говорю, что буду прослушивать разговоры Лэн и Уширомии, а не подозреваемых!
– Господи, это невозможно…
– Аналогично, – шикнул Ястреб, – с каких пор ты стала такой твердолобой?
Риторический вопрос заставил Кагами опешить от неожиданно заданного тона. Не скрывая удивления, она заставила Таками осознать, что он ступил на запретную территорию. И даже то, что он болезненно скривился, поняв ошибку, не побудило девушку промолчать.
– О, наверное, с тех пор как этот лоб столкнулся с камнем в горной реке, в которую ты меня сбросил.
– Нао, я… не хотел. Извини, давай… давай просто…
– Вернемся к начатому разговору? Хм-м, знаешь, нет, пожалуй, я позволю прорваться словесному поносу. Серьезно? Твердолобостью?
– Я не… хотя, знаешь, да, твердолобостью, – нахмурившись, предпочел отложить оправдания парень. – Ты всегда лезла на рожон, всегда. Упрямая и настырная. Думала… продолжаешь думать, что тебе все по плечу, что со всем справишься, и где в итоге оказалась? Я говорил, что это не та жизнь, которую ты себе придумала.
– О-о, вот как мы запели.
Почувствовав прилив уверенности, который усиливала злость, девушка направилась к Таками. Неспеша, и как только приблизилась к нему на расстоянии метра, заставила попятиться, пока у него за спиной не оказалась стена.
– Я виновата, да? – сложив руки на груди, уточнила Кагами. – Я виновата в том, что меня устранили, да? Виновата и в смерти Куросаки, и в смерти своей матери, и что Кохэй ошивался вокруг меня, и в том, что ты такой типа «ну, наверное, сама справится, у меня лапки, я эмоциональный овощ».
– Не так все было.
– А как? – скривив губы, наигранно удивилась девушка. – Ну? Расскажи, как было? Дай угадаю, я там себе придумала образ героини, и оказалась недостаточно стойкой и смелой, чтобы вынести горе утраты, чтобы забыть об эмоциях и отдать свое сердце работе… Алло, я не ты, Кейго. Мне были нужны обнимашки или хотя бы поддержка, и ты видел это. Ну или хотя бы не стоило добивать доносами о моем хреновом состоянии председателю.
– Я не… – упрямо сжав губы и выдохнув, парень нахмурился. – Я не мог не сообщать о тебе. Иначе бы нас обоих подвергли бы сомнению в лояльности.
На мгновение Кагами застыла с открытым ртом.
– Охренеть, ты только что признал, что предпочел похоронить меня, потому что боялась бросить на себя тень сомнения.
– Я не это имел в виду.
– А чего ты тут-то забыл? – резко сменила тему Кагами, с возмущением уперев руки в бока. – Раз ты так держишься за репутацию, какого хрена пошел в Лигу? Вот знаешь, в одном я с Даби солидарна, я тебе ни разу не верю. Сожаления, чувство вины… чушь собачья.
– Ты не понимаешь.
– Естественно. А чего тут понимать? Не знает он, где тело ному… да знаешь ты все, просто играешь такого запутавшегося в причинах и следствиях птенчика, ой.
– Я не знаю, где тело…
– Да, блять, серьезно?! – не выдержала Кагами, повысив голос. – Ты теперь Герой Номер Два, ты лучший шпион комитета, их лучший убийца и агент, и Лэн тебе не доверила местонахождение тела ному?! Не важно, решил ты переметнуться на сторону Лиги или же нет, ты должен знать, где это тело. Чрезмерная осторожность тоже делает тебя подозрительным.
– Ты серьезно?
– Убеди меня в обратном, Кейго, – развела руками девушка, едва ли не сделав реверанс. – Убеди меня в том, что ты не шпион правительства, а искренне желаешь освободиться от их влияния. Только я один черт знаю, как ты сможешь это сделать. Ну, есть хоть какая-то идея, чем меня удивить?
Задержав на Кагами крайне настороженный взгляд, парень нервно покачал головой.
– Тебе эта идея не понравится.
– А что мне в принципе должно понравиться, а? Уж если есть идея, выкладывай. Будем хоть от этого отталкиваться.
Ястреб хотел что-то сказать, но передумал. Упрямо промолчал, выглядел обиженным и недовольным, словно школьник, которого заставляли делать домашнее задание.
– Ну и чего ты застыл? Вперед, удиви меня!
Она действительно была готова к чему угодно, но когда парень перевел на нее напряженный взгляд, Кагами насторожилась. Секундой позже она догадалась, что у него было на уме.
– Нет, – отпрянула она, – даже не…
К ее сожалению, Таками не просто подумал, но и набрался смелости сделать шаг навстречу и, притянув к себе, поцеловать ее.
Кагами опешила от дерзкого поступка Ястреба. Почувствовав, как он жадно накрыл ее губы поцелуем, она не просто отпрянула, а влепила ему звонкую пощечину с такой силой, что он пошатнулся. Поддавшись вспышке злости, девушка схватила его за отворот куртки и оттолкнула к стене, заставив зажмуриться – вряд ли от боли, скорее, неожиданности.
– Ты что, играть со мной вздумал?!
– Я ведь говорил, что тебе не понравится… А что мне еще делать, Нао? Ты отказываешься слушать меня.
– А что ты думал? – приблизившись и надавив предплечьями на грудь парня, чтобы ему дышать даже было дискомфортно, Кагами недобро произнесла: – Посмотри на меня, Кейго.
Он растерялся из-за ее агрессивной реакции, но не чувствовал себя напуганным, скорее, смиренно ожидал дальнейших действий, что окончательно взбесило девушку. Только яркие эмоции она предпочла уже не показывать, проглотила, как острый перец, не жуя, и решила действовать иначе.
Промелькнувшая мысль поначалу показалась Кагами отвратительной, но чем дольше она всматривалась в глаза парня, тем больше подкармливала внутреннего демона. Таками испытывал неловкость, дискомфорт, но никак не вину, во всяком случае, прятал ее где-то глубоко. Боялся показаться слабым. Значит, она вытащит эту слабость, выпотрошит его душу, заставит чувствовать себя уязвленным.
Теперь эта мысль не вызывала неприязни, наоборот, распыляла огонь внутри.
– Что ты думал произойдет, когда ты меня поцелуешь? – спокойно поинтересовалась Кагами, отпустив куртку парня и сползя руками по его груди к спине. – Я прижмусь к тебе, обниму и все забуду?.. Серьезно?!
– Нао, я… ай, черт! – может, чувства он и умело прятал, но проигнорировать боль от грубой хватки на крыльях парень не смог. – Это… больно. Ты поаккуратнее.
Кривая ухмылка и попытка отшутиться не произвели на девушку впечатление, она лишь сильнее сжала пальцы, заставив Таками напрячься.
– Больно? Нет, это не больно. Знаешь, что больно? Ты когда-нибудь ломал суставы в крыльях? Или ломал сами крылья? – не ослабляя хватки, Кагами погладила большими пальцами мягкие перья. – Да, возможно, ты ломал их… но хочешь расскажу, какого это – потерять их? Когда мое тело приспосабливалось к причуде тьмы, оно начало отторгать крылья. Я не помню, что конкретно происходило, пребывала в бреду от боли и высокой температуры, но крылья медленно отваливались, кости разлагались… Вот что больно, Кейго. Но откуда тебе было знать, верно?
– Прости, я не должен был, только… Нао, прошу, успокойся, я идиот, но…
– Что «но»?
– Ты делаешь хуже.
– М-м. А ты думаешь, я не знаю?
Разумеется, она прекрасно понимала, что сочетание боли, чередуемой с мягким поглаживанием перьев, производило возбуждающий эффект. Невесело улыбнувшись, Кагами потянула за крылья вниз, заставив парня вновь воскликнуть, и на этот раз не просто пошатнуться, а упасть на колени. Подняться она ему не дала, опустив руки на плечи.
– Чего ты пытаешься добиться, Кейго? – без особого интереса уточнила девушка. – Бегаешь за мной, как щенок, но каков смысл? Хочешь услышать, что я тебя простила? Что все хорошо, и я не в обиде?
– Я понимаю, что ты меня не простишь. Но мне жаль, Нао. Мне правда жаль, и я хочу… я хочу хотя бы попытаться…
– Попытаться «что»? – перебила его Кагами, с трудом обуздав подступивший к горлу гнев. Склонившись ниже, едва не касаясь кончиком носа лица парня, она нервно ухмыльнулась. – Заслужить прощение? Или вновь обвести меня вокруг пальца, заручиться моим доверием, а? Что я не удержусь, поддамся эмоциям, дам тебе еще один шанс… Так?
Проведя пальцами от плеча вверх, Кагами подавила порыв сжать пальцы на его шее, и вместо этого взяла парня за подбородок, чтобы он не смел отворачиваться. В его горящих золотом глазах застыла любопытная эмоция, девушка затруднялась прочесть ее, видя и беспокойство, и стыд, и нежелание проявлять слабость. Но определенно четко проглядывалась борьба между необходимостью сохранить спокойствие и поддаться очередному порыву поцеловать губы девушки, которые она дразняще облизнула.
