Зубы впились в ноготь ещё сильнее. Роза так говорит мне, “Эй, я тут. Смотри только на меня”

“Как эгоистично”

Рука, погладив её попку, скользнула по талии к груди, а затем и к плечам с шеей. Слегка сжав её, я услышал глухой стон. Хриплый и такой приятный.

– Я вернусь.

Поцеловав её сладкие губы, я посмотрел на Алекса, вновь вернув руку к её талии.

– Хорошо.

После этого, словно гром среди ясного неба, моя рука поднявшись над головой, упала на его плечо.

– А теперь скажи мне, Алекс, мой гость, как происходит распределение провизии?

Он замер, даже дышать перестал.

“Забавная реакция. Эта типа, как у некоторых животных. Если не буду двигаться, он подумает, что я мёртв и не тронет”

Губы приблизились к его уху.

– Мне тут птичка нашептала, что ты большую часть провизии себе присваиваешь.

Его брови нахмурились, а глаза бросились к лежащему пёсику. Пёсик сжался под его взглядом.

– Эй.

Пощёчина огрело его наглое лицо.

– Что за взгляд?

Он в непонимании посмотрел на меня.

– Не вздумай пугать её. У неё же может начаться стресс. А если она перестанет есть, что ты тогда будешь делать?

– Извините, я случайно.

Рука зашла за его затылок, и одним резким движением потянула его ко мне. Наши лбы жёстко соприкоснулись. Его лицо исказилось болью, а у меня же зазвенело в ушах.

“Аууу, неприятно, очень неприятно. Больше лучше так не делать”

– Алекс ты меня неправильно понял. Ты имеешь право на большую часть провизии. Да, имеешь, потому что ты делаешь большую часть работы и она важнее, чем тоже капание грядок.

Его глаза открылись, но он не смотрит на меня, а только на белую поверхность дивана, которая честно сказать мне не особо нравится.

– Алекс, ты, кажется, не понимаешь кем являешься. Ты глава этого лагеря. На тебе тут всё. Управление, безопасность, все риски, ответственность так же и распределение ресурсов. Это очень сложная работа, поэтому она и должно вознаграждаться. Ты можешь и даже должен жить лучше других. Так ты показываешь, что ответственность, риски и высокая работоспособность вознаграждаются.

Моя рука начала слегка сжимать и разжимать его затылок.

– Но всё же не забывай. Пусть ты глава, управляющий тут всем, никогда, я повторю, хоть и ненавижу это делать, никогда не забывай кто я. Ты управляешь лагерем, а тобой управляю я. Ты меня понял?

Он кивнул, всё ещё несмотря на меня. Его могучее тело амбала, сейчас кажется таким маленьким.

– Отлично. Теперь вернёмся к нашим баранам. Можешь брать достаточно для себя и твоей семьи провизии и даже чуть выше, но не больше. Все другие выжившие должны достаточно получать, чтобы быть сытыми. Определи норму для одного взрослого человека в день и выдавай каждому рабочему. Если у него есть дети младше двенадцати лет, выдай ему около 50-80% процентов норму на каждого ребёнка. Процент зависит от усердности работника.

“Может это кого-то и смотивирует завести парочку другую детей. Всё же сейчас нужно увеличить популяцию людей. Особенно это остро коснётся всех нас через пять-десять лет. Если конечно человечество будет ещё существовать”

– Где-то двадцать процентов непортящихся продуктов откладывай на склад и веди учёт. За пропажу ты отвечаешь головой. Просто держи в пока ещё целой голове, что я слежу за каждым твоим шагом. Понял?

Вновь кивок.

– Молодец. Когда все эти условия соблюдены можешь брать себе сколько угодно. Конечно, мне как рабочей силе тоже не забывай откладывать достаточно, чтобы мы все могли жить.

Вновь кивок.

– Ты что разговаривать разучился? И смотри собеседнику в глаза. Ты ведь лидер. Ты обязан вести себя уверенно. Как люди могут чувствовать себя в безопасности, если их лидер так зажат?

– Да, понял.

– Ну что так напряжён та? Барета, принесли чай гостю!

– Сейчас.

Получив ответ с кухни, продолжил.

– Ну а теперь, время обсудить цель лагеря.

– Чай готов.

Из-за стены показался весело бегущий с подносом малец.

– Трюююютутутуту туууууууууу!

Остановившись резко возле нас, слегка расплескав чай, он с улыбкой протянул нам поднос.

– Прошу, дяденьки.

– Бери.

Алекс молча взял.

– Я не буду, унеси.

– Нууу. Ладно. Тра-тат-татата.

Насупившись, он убежал обратно.

– Ладно. Второй лагерь, Алекс, это всего лишь крайняя точка одного большого.

И тут я начал разъяснять внимательно слушавшему шкафу весь план, который узнал лишь недавно.

Если коротко, нам нужно зачистить весь путь от второго лагеря к первому, параллельно строя для начала хлипкое ограждения, чтобы в будущем рабочие могли не опасаясь монстров укреплять его.

Позади первого лагеря есть небольшое озеро с пресной водой. Так что недостатка не будет. Большинство домов снесут, а на их местах будут вспахиваться поля и растить всякую живность.

План таков. А выполнять его будем так. Я с Розой зачищаем территорию от монстров, а затем следим, чтобы на рабочих, занимающихся ограждением, не напали. Будем продвигаться медленно, но верно. Пока людей мало, но вскоре дядя отправит нам подкрепление, как только в первом лагере всё поуляжется.

– Всё понятно?

Так и не хлебнувший чая Алекс, кивнул.

– Да, понял.

– Вопросы есть?

– Нет, я всё понял.

– Хорошо.

Поцеловав его в лоб, я сказал, что он может идти.

– А дольше не мог?

Недовольно сказала Роза, надувшись.

– Ну извини. Сам не в восторге. Не привык я столько говорить.

– Но ты выглядел таким оживлённым.

– Правда?

– Угу, видимо управлять людьми это твоё.

– Не несу чушь. Ненавижу это дело. Я скорей хороший подчинённый. С меня такой себе лидер.

– Ну как знать.

Она вернулась к тому, на чём мы остановились.

– Лангда, там полный холодильник еды. Можешь брать, что захочешь.

– Гаф.

Прошла секунда, прежде чем она радостно побежала на четвереньках к холодильнику.

– Может всё же не стоит с ней так?

– С кем?

– С ней, Лоран. Всё же это как-то слишком, так вот относиться к человеку.

– Смысле человеку?

“О чём она?”

– Она мой верный щеночек и поэтому ведёт себя как щенок. Что тут может быть слишком?

Она пару секунд смотрела на меня. Я так и не смог понять, что это за взгляд был.

– Эй, Лоран. Она ведь обычная девушка. Она не собака. Ты это понимаешь?

Её руки коснулись моих щёк.

– Нет, она…

– Лоран

“Стоп, ну да. Лангда ведь разговаривает, она ведь человек, да… Да, она не пёс. Собаки не могут разговаривать. Она человек. Человек?....Человек”

– Понимаю. Да, это и вправду жестоко, но пусть ещё походит пару денёчков так. Всё же это её наказание. Ну а потом. Пусть будет моим секретарём.

– Секретарём, значит… Что решил себе гарем из красавиц собрать?

“Фууу, как пошло. Да и с каких пор, плоские бабы стали красивыми? Хотя красивыми они могут быть да, но вот сексуальными нет.... Хотя кто знает. Зачем, я вообще о подобном думаю?”

– Как ты могла обо мне так подумать. Мои помыслы чисты, как мысли девственницы.

– Я была девственницей и скажу, что они ни черта ни чистые. Нимфоманка и то чище в мыслях, чем шестнадцатилетняя дева.

– В том та и суть.

– Ах ты ж сучёнышь мелкий.

Она укусила мою щёку.

– Ладно, спать, сынок.

– Но я хочу ещё поиграть.

– Какой играть, ты время видел?

Из кухни вышел поникший пацанёнок и хмурая Барета.

– Ну мам.

– Не ну мамкай мне тут. Живо спать.

Мальчик чуть ли не разревевшись побежал в комнату, что находится напротив нашей. Барета, пацан и Лангда живут в одной комнате, она довольно-таки большая, так что места хватит на всех.

– Паршивец.

Недовольно проводив его взглядом, она пошла за ним.

Роза же не отводила всё это время от неё взгляда.

– Как же я тебя понимаю. Зачётные сиськи.

На эту невинную шутку, она ответила улыбкой, когда её пальцы щипнули мою щёку.