Ригманд и Тир Столенберг-Станги никогда не болтали о своих родителях и не рассказывали о том, что вполне могут позволить купить себе тот небольшой колледж, в котором обучались. Их прадедушка – Йорма Оллила – председатель совета директоров фирмы Шелл распоряжался миллиардами. А так как папа близнецов, прямой наследник компании, отказался от бизнеса, то Йорма возлагал большие надежды на Рига и Тира и планировал передать компанию и свое наследство правнукам.

Близнецы с детства были целеустремлённые и уверяли деда, что в будущем возглавят его компанию. Только учиться среди мажорных детишек богатеньких родителей парни не хотели, поэтому поступили в самую простую академическую старшую школу, подальше от дома, а после окончания перешли в еще более простой колледж. Прадед одобрил их выбор, уверяя, что так они сами проложат себе дорогу. Тринадцатый класс они закончили более чем успешно, и теперь доучивались год на производственной практике перед поступлением в университет.

Наверное, гены папочки сыграли с ними злую шутку, потому что в свои восемнадцать братья так и не возмужали и не расцвели. При рождении доктора по крови смогли определить, что Ригманд – омега, а Тир – альфа, но в колледже их считали бетами, потому что у близнецов отсутствовал определяющий запах.

Риг и Тир не были зазнайками, хоть и учились на отлично, никогда не кичились оценками, стараясь не выделяться. Не обращали внимания на то, что однокурсники поддразнивали их из-за слишком громких имён. И не говорили, что вовсе не беты, и, тем более, не состоят в никаких порочащих отношениях, хотя и не отрицали подобные слухи.

Они были похожи, но неуловимо разные, с одинаковым телосложением, схожими чертами лица, с тёмно-каштановыми кудрями до плеч и одинаковыми колечками в ухе. Риг и Тир были слишком низкие для альф, слишком крепкие для омег и слишком смазливые для бет.

Тиру его неполноценность обходилась дороже, чем брату. Парень был уже и ниже многих своих однокурсников, отсутствие запаха позволяло окрепшим самцам подавлять его, и живущий в нем альфа постоянно рвался наружу, желая жестоко отомстить. Но Ригманд легко находил способ унять внутреннюю жестокость брата-близнеца – понимал и чувствовал его с полуслова, успокаивал заботливыми объятиями и таскал в спортивный зал, надеясь, что ещё до проявления запаха Тир хоть немного сможет набрать мышечной массы.

Ригманд на отсутствие запаха почти не обращал внимания. Он много раз слышал историю их родителей о том, как романтично они обрели друг друга, несмотря на то, что течка у папы началась лишь в девятнадцать. И был уверен, что, внезапно повзрослев, обретёт свою пару и будет счастлив. Когда-нибудь. Непременно.

Обучение в обычном колледже их устраивало во всем, кроме обстановки в коллективе. К ним при распределении попали ребята из детдомов, и хотя многие из сирот были целеустремлёнными и образованными личностями, встречались и такие, которые учились лишь потому, что надо. И именно такие быстро перехватили инициативу, подмяв остальных студентов под себя.

Ригу и Тиру от заводил колледжа почти не доставалось, быть бетой, да ещё привлекательным – совсем неплохо. Кроме того, братья стояли друг за друга горой, всегда были рядом, могли драться до крови или отстаивать свою позицию с пеной у рта. Драться они умели – занимались в спортзале, и за словом в карман не лезли. Их уважали, временами побаивались, но по большей части игнорировали. И парней это устраивало.

Чтобы не выделяться, близнецы следовали за остальными, выполняли мелкие поручения главных задир и поддерживали видимый нейтралитет. Охотно соглашались на совместные загулы и попойки, держались друг друга, когда однокурсники перебирали и начинали переходить границы, и успешно смывались под шумок, когда перепившие дружки нарывались на настоящие неприятности.

Но уже через полгода после начала учебы и постоянных загулов Тир порядочно устал от ночного образа жизни, и сообщил брату, что появляться на вечерних попойках они больше не будут. Брат был разочарован – омеге подобные мероприятия были по душе. Или просто приглянулся кое-кто из шумной компании.

– Холдор зовет сегодня к себе. Я уже пообещал, что мы будем, – с надеждой посмотрел Ригманд на близнеца.

– Ладно, последний раз, – несмотря на то, что Тир считал однокурсников отбросами, он держал слово даже перед ними.

Братья подъехали к дому намеренно позднее назначенного времени. Холдор жил в многоэтажке на первом этаже, так что можно было скакать до полуночи, не переживая, что соседи снизу вызовут полицию. У подъезда курили Фреир и Оден – два здоровенных альфы с дурными мыслями и желаниями. Парни предложили братьям присоединиться, но Тир грубо им отказал и быстро вошёл в квартиру. Фреир Тиру не нравился – в нём всегда было слишком много неприкрытой агрессии, а ещё он чем-то нравился Ригу, который глупо улыбался, когда пьяный альфа смотрел на его светло-розовые губы.

В прихожей Тир скинул одежду и велел себе расслабиться – в конце концов, они на пороге студенчества и это золотая пора, чтобы портить своё здоровье и делать глупости. В квартире теснилось человек десять, большая часть из них альфы, двое омег уже с кем-то обжимались по углам, и Тир покосился на Ригманда, у которого загорелись глаза при виде всей этой вакханалии.

– Всё мечтаешь цепануть себе кого-то? – злобно шепнул он на ухо брату.

– Нет! – возмущение Рига было почти настоящим. – Неужели самому не хочется попробовать поцеловаться?

– Можешь целовать персик!

Риг хихикнул, прикрывая ладошкой ровные белые зубы.

– Тогда нас точно сочтут извращенцами и будут обходить стороной.

Омега обнял брата, положив тому голову на плечо, и Тир успокоился, разжал кулаки и погладил его по спине.

– Хорошо, веселись, но не увлекайся, – позволил он, и сам осмотрелся в поисках достойного его общества угла.

В помещении было шумно и накурено, Тир одним глазом следил за братом, неспешно тянул из стакана какое-то пойло и подумывал, как бы пораньше свалить. Но Ригманду всё нравилось, наверное, он относился к тому типу омег, которые думают задницей во время течки, и можно было лишь порадоваться, что Риг ещё не потёк.

К полуночи однокурсники напились настолько, что половина валялась по углам или занимала сортир, а те, кто стоял на ногах, предложили поиграть в бутылочку с фантами. Тир бы ни за что не согласился, если бы Риг не уселся в общий круг. Переживая за брата, что тот попадёт в неприятности, Тир согласился принять участие в дурацкой игре. С трудом стоящий на ногах Холдор раздал всем кипу листочков, чтобы каждый мог написать желание, и потом их скинули в общую коробку. Тир долго не мог придумать ничего приличного и достаточно весёлого и поэтому написал самое первое, что пришло в голову. «Поцелуй!» Почему-то вспыхнула красным раздражающая мысль, что кто-то из сидящих в кругу альф поцелует его. А потом это вызвало жёсткий смех – через пару месяцев Тир созреет, и для второго альфы это станет настоящим шоком. Подумав немного, он подписал второй фант: «Метка» и мысленно усмехнулся. Когда альфа ставил метку на альфу, это вызывало аллергическую реакцию. На то как несчастный будет чесаться он бы с радостью посмотрел. Главное, самому не попасться.