Он не всегда понимал, что это был за взгляд. Эмоции покинули его. Он видел их и мог узнать их позже, но он не понимал, на что был похож этот ужас или как переживалась боль. Как другие смеялись, плакали и сопереживали, а он ничего не чувствовал.

Возможно, именно поэтому она привлекла его внимание.

Может быть, это было потому, что она испытывала больше эмоций, чем он когда-либо видел, чтобы кто-нибудь проявлял. Может быть, это было пламя в ее волосах. Или, может быть, это было потому, что она связала их чем-то, чего не могла вернуть.

Что бы это ни было, с того момента, как ее огонь нашел его, ее судьба была решена.

Он сидел в тени, наблюдая за ней.

Мерцающие огни аукционного клуба осветили сцену, в центре которой стояли три женщины в полупрозрачных одеждах. Он не смотрел на те, что были по бокам, его гетерохроматические глаза смотрели на ту, что была посередине. Он изучал ее, то, как она моргала, глядя себе под ноги, ее лицо было безжизненным для мира. Единственным признаком ее жизни оставались ее волосы, волосы, которые привлекли его вээнимание с того самого первого раза.

Он притворился, что потягивает свой напиток, гадая, кто же сегодня умрет от его рук. Все они знали, что никогда не стоит делать на нее ставку, и шлейф из тел ее поклонников посылал громкое сообщение. И все же кто-то всегда это делал. Кто-то всегда искушал их судьбу. И всегда кто-то умирал. В прошлый раз это была снайперская пуля в мозг, кровь бедняжки брызнула на ее бледную кожу. На этот раз он сделает это более личным. Может быть, облить их бензином, пока она смотрела.

Словно почувствовав его взгляд, она подняла глаза. Ее глаза скользнули по толпе хорошо одетых мужчин, направляясь прямо к темным углам, зная, что именно там он и остался.

Ему это нравилось.

Он увидел в тот момент, когда она увидела его силуэт, смесь ненависти и предательства, запечатленную на ее лице, чтобы все могли видеть. Ее руки сжались в кулаки по бокам. Его одержимость усилилась.

Хотя она еще не была пламенем, всего лишь тлеющим угольком, она принадлежала ему.

Он наблюдал за ней, пристально сосредоточившись на нюансах ее лица.

Однажды она превратится в ад, а он станет дьяволом, который им управляет.

Часть первая

Пепел

«В эту дикую бездну, настороженный дьявол стоял на краю Ада и смотрел некоторое время.» — Джон Милтон, «Потерянный рай»

Глава 1

Лайла, 5 лет назад

Она впервые была в секс-клубе. Хотя она слышала о них, знала многих девушек, которых туда водили, она почему-то никогда не оказывалась там сама.

А «Лунное пламя» было настолько высококлассным, насколько это вообще возможно. Ее покупатель на эту ночь, седовласый мужчина с дорогими часами и в хорошем костюме, держал ее за талию, пока вел ее по коридору в широкий открытый зал. От люстр на высоких потолках, бархатистых красных диванов и сверкающего дерева здесь веяло роскошью. Это была роскошь, которую она видела в самые мрачные моменты своей жизни, только чтобы вернуться в небытие.

Лайла наблюдала, как люди в разной степени раздетости сидели в гостиной, просто разговаривали и потягивали напитки, некоторые мужчины и женщины были в масках, а некоторые девушки и парни оставались с голым лицом. Это была вечеринка для тех, кто мог себе это позволить, и Лайла чувствовала, как сила давит на нее со всех сторон.

Сглотнув нервы, она последовала за мужчиной, который вел ее к двери в другом конце роскошного зала. Он был умным человеком — не стал делать ставку на нее на аукционе. Вместо этого он пришел прямо в комплекс, где она жила, и купил ее на год, и Лайла была в ужасе, потому что ей не нравился садистский взгляд его глаз, и она не знала, знает ли он вообще о ее новом контракте. Обычно он просто наблюдал за аукционами, поэтому она не знала, как он мог узнать о сделке, которая состоялась днем.

Одетая в черное платье из шифона, завязывающееся на талии, без нижнего белья, она с ужасом думала о том, что ее ждет в эту ночь, пока седовласый мужчина вел ее в какой-то зрительный зал. Там была арена, похожая на стадион, с диванами на возвышениях у нее за спиной, на них сидели люди и смотрели. Но вместо пустого среднего пространства здесь были высокие красные стены, выстроенные вдоль, и только одно отверстие посередине для входа.

Это был лабиринт.

Не успела она оглядеться, как монстр, стоявший сбоку от нее, развернул ее к зрителям, задрав платье так, что ее груди вывалились на их развратные взгляды.

— Дамы и господа, — объявил он. — Тот, кто поймает мою рабыню сегодня вечером, получит шанс поиграть с ней.

Ужас охватил ее, ее взгляд метался по людям в масках и без масок. Они были больны. Все до единого. Так больны.

— Нет. — Слово вырвалось у нее прежде, чем она смогла его сдержать, и она почувствовала, как большая рука ударила ее по щеке.

— Ты молчишь, девочка!

Кожа горела, она смотрела вниз на его ноги, в ее мозгу боролись гнев, боль и отвращение, она понимала, что беспомощна. Монстр крепко стянул ее руки за спиной, связав запястья какой-то веревкой, которая терла кожу.

— Беги, — монстр легонько шлепнул ее по горящей щеке. Спаси себя на несколько минут, пока мы тебя не нашли.

Адреналин наполнил ее вены, и она, не медля ни секунды, бросилась в лабиринт, спасаясь от всеобщего внимания. Стены сомкнулись вокруг нее, на голову выше, чем она была, достаточно, чтобы скрыть ее от глаз. Она глубоко вздохнула, посмотрела в обе стороны, затем бросилась вправо и побежала на полной скорости, пока не забежала в тупик. Грудь вздымалась, половина платья была расстегнута, она повернула влево, не имея ни малейшего представления о том, куда идет, просто желая бежать и спастись, но бессилие от осознания того, что выхода нет, заставляло ее глаза гореть.

Она ненавидела их.

Она ненавидела каждого из них за то, что они заставляли ее чувствовать себя существом.

Слезы жалили ее горящую щеку, скатывались по челюсти и падали, когда она повернулась и побежала.

Она слышала смех вокруг себя, слышала некоторые голоса ближе, чем следовало, и стены сомкнулись над ней еще больше. Она не могла даже остановиться и спрятаться, зная, что они могут видеть ее со своих мест наверху, и, Боже, она хотела убить их всех, полностью уничтожить за то, что они так с ней обращались. Она ничего не сделала, чтобы заслужить это. Ничего.

Через минуту или час, она не знала, повернула ли она налево и остановилась, глядя на небольшое отверстие в середине лабиринта. С того места, где она стояла, ей был виден весь зал, и она поняла, что находится в самом центре, в поле зрения других. На диванах сверху сидели пять мужчин, одному из них девушка сосала член, двое трахали девушку, двое других дрочили друг другу. Женщина в маске сидела на другой стороне, наблюдая за происходящим и за тем, как ей лижет девушка.

Так много людей смотрели на ее беспомощность, и никто из них не хотел найти хоть крупицу человечности, чтобы помочь.

Из другого конца лабиринта вышли двое мужчин, их лица были скрыты масками, и она напряглась, когда они направились к ней.

С замиранием сердца она смотрела, как они схватили ее за руки и потащили в центр комнаты, хотя она пыталась вырваться, но ее усилия были бесполезны. Проходили секунды, мужчины разговаривали друг с другом на иностранном языке, их руки крепко сжимали ее.

Потерпев поражение, она закрыла глаза и приготовилась к наказанию.

И вдруг она услышала это.

В воздухе раздались вздохи и крики, и она открыла глаза, моргая, не понимая, почему все, кто наблюдал за происходящим, бросились бежать.

Ее покупатель, седовласый монстр, сидел на диване, его горло было перерезано, красное пятно залило его белую рубашку. Лайла с ужасом наблюдала, как остальные выбежали из выхода, как раз в тот момент, когда пролетело лезвие и вонзилось в шею одного из мужчин, державших ее. Что-то теплое брызнуло ей на грудь, хватка на руках ослабла, и Лайла в шоке посмотрела на кровь на своем теле. Второй мужчина, державший ее, бросился бежать, но в его спину вонзилось лезвие.