Если у вас нет системы для отношения к тому, что полностью бессистемно (пустотность), вы можете полностью выпасть из всех систем, пытаясь понять то, что пережили. Прямое переживание пустотности, или, попросту говоря, истина вашего изначального несуществования, может быть пугающей для полностью оформившегося эго (см. обсуждение этого страха в главе 12). Пустотность – это смерть, или превосхождение, «я». Пустотность – это отсутствие «я». Без надлежащей подготовки, вместо того чтобы раскрыть ваш ум, переживание пустотности может сломать его. Именно поэтому многие внезапно пережившие пустотность, оказываясь не готовы к этому, с трудом задним числом проходят этап понимания после первоначального проблеска пустотности. На абсолютном или трансцендентном уровне они «всё поняли», но на относительном или концептуальном уровне они этого не понимают. Многие люди оказываются сбиты с толку – у них больше вопросов, чем ответов. «Что это была за фигня?» «Как это понимать?!»

Так или иначе большинству людей требуется работа на этапе понимания – либо до переживания пустотности, либо после него. Это особенно уместно, если люди хотят поделиться своим переживанием с другими и вдохновить их открыть свой ум. Если вы ещё не освоились в понимании, вам будет сложно поделиться своим переживанием. У вас не будет нужного для этого языка. В связи с этим в данной книге мы последуем более традиционному подходу развития концептуального понимания, предваряющего прямое переживание. Так что впитывайте материал этих глав и применяйте учения посредством практик иллюзорного тела, иллюзорной речи и иллюзорного ума, с которыми будете знакомиться на протяжении книги. Не ждите немедленных результатов. Учения и практики иллюзорной формы тонкие и движутся навстречу огромной приливной волне укоренившихся привычных паттернов. Для переваривания этого материала, не говоря уже о его усвоении, требуется время.

Важно понимать, что переживание пустотности, если оставить его таким, какое оно есть, абсолютно блаженно. Оно может быть болезненным для вашего эго, но для вашего духа это полная свобода. Пустотность – это сама природа реальности. Как выразился Сэмюэл Беккет, «ничто не может быть реальнее, чем ничто».

Проблема в том, что мы редко оставляем его таким, какое оно есть. Мы связываем это переживание с тем, что уже знаем, со своим текущим пониманием реальности, опираясь на свой теперешний уровень понимания. Мы ничего не можем с собой поделать. Однако сложно связать несвязываемое и поймать неуловимое. Эго обычно громко заявляет о себе и присваивает это переживание, выхолащивает его, цепляется за него, пытается его воспроизвести, продать, подавить, возвысить себя за его счёт или использовать его каким-нибудь другим из множества неуместных способов, возникающих из отсутствия понимания. Это объясняет важность правильного понимания.

Когда я начал изучать пустотность, я просто не мог её понять. Она слишком противоречила моим обычным способам видеть и думать. Мой ум был слишком чёрствым и закрытым. Именно это отсутствие гибкости призваны смягчить ментальные йоги иллюзорной формы и йога сновидений. Они растягивают ум настолько, что вы в конце концов можете охватить им такие обширные темы, как пустотность. Итак, когда вы ощущаете растяжение или сопротивление – это хороший знак. Это означает, что вы правильно выполняете ментальную йогу. Вы начинаете приоткрывать свой ум. Это ощущение роста.

Тонкость пустотности сродни тонкости квантовой механики. Физики утверждают, что если вас не шокируют выводы квантовой механики, вы не поняли её. Подобным образом, если вас не потрясает пустотность, вы, скорее всего, её не понимаете[21]. В «Алмазной сутре» Будда признаёт, что эти учения очень сложно принять: «Если и есть люди, способные, выслушав эту сутру, не испытать шок, ужас или страх, знайте, что они крайне редки»[22].

Эти уроки шокируют, поскольку нападают на то, что наше эго лелеет больше всего. Полностью сформированное эго окрашивает мир по своему овеществлённому подобию. Пустотность оскорбляет эго. Эго – это «мать всех форм», и нападение на любую форму – это нападение на его детей. Нет большей ярости, чем ярость матери, защищающей своего ребёнка, и именно эта ярость поднимается в тот момент, когда учения пустотности нападают на формы этого мира. Социолог Джеймс Коулман пишет:

Наш ум активно работает над конструированием своих заблуждений и их оживлением, и мы упорно сражаемся с попытками отказа от них. В результате большинство из нас проживает свою жизнь во сне: во сне независимости, автономии, разобщённости, обретений и потерь – во сне страдания… Культура, которая нас поддерживает, которая определяет наш мир и придаёт форму нашим устремлениям, – не более чем наше общее сновидение. И всё же это крайне мощное сновидение, и мы на свою беду игнорируем его огромнейшую силу. Нет более надёжного способа подвергнуться остракизму и исключению, чем поставить под угрозу то сновидение, которое вы разделяете с другими… Мы до ужаса боимся увидеть свои сновидения как ту иллюзию, которой они на самом деле являются, и защищаем их до последней капли крови[23].

Сражаясь с этим материалом, я проходил через нечто похожее на фазы биполярного расстройства. Одна моя часть была маниакальной. Я не понимал пустотность, и всё же мне было мало. Я знал, что здесь есть что-то глубокое и что я должен докопаться до этого. Это было похоже на совершенно новый мир. Затем моя мания сменялась унынием. Я раздражался, злился и пытался защищаться. Мне казалось, что моему концептуальному уму поставлен мат. Много лет спустя я осознал, что мои чувства напоминали пять стадий горевания, описанные Элизабет Кюблер-Росс: отрицание, гнев, торг, депрессию и, наконец, принятие.

Моё старое видение реальности, моё драгоценное видение явлений умирало, и я циклически проходил эти стадии. Отрицание: эти учения не могут быть правдой. Что происходит с моим миром?! Гнев: самая восстанавливающая из всех эмоций[24]. Торг: редактирование учений так, чтобы они лучше мне подходили. Депрессия: с точки зрения эго пустотность, или иллюзорная природа реальности, действительно вызывает депрессию. Наконец, принятие: пустотность – это действительно природа всех явлений. Лучше мне научиться иметь с этим дело. Когда я наконец смог переработать утрату тех вещей, которые были для меня дороже всего, включая само понятие «вещи», моё пожизненно омертвелое видение реальности сменилось новым оживляющим взглядом.

Сила воззрения и правильного понимания может провести нас через горе, помочь нам с сопротивлением и углубить наше понимание того, что требуется для прохождения этого уровня интеллектуальной и духовной трансформации. Если мы знаем, что после необходимой смерти эго нас ожидает рождение в новой реальности, мы с большей лёгкостью отпускаем старое и впускаем новое.

Ученики тайского мастера медитации Аджана Чаа рассказывали мне, что, когда впервые пришли к нему учиться, он встретил их вопросом: «Итак, вы пришли умереть?». Учения о бардо говорят об этой форме смерти. Точно так же, как и йога сновидений, учения о бардо применимы в повседневной жизни к тем маленьким смертям, которые происходят внутри нас. Учения о бардо помогают нам преодолеть разрывы в нашей реальности, зияющие дыры в непрерывности, которую мы проецируем на свою жизнь. Бардо применимо к любому мгновению, когда из-под наших ног уходит земля. Пема Кхандро Ринпоче пишет:

Бардо называется то состояние, в котором… мы больше не можем держаться за старую реальность, при этом по-прежнему не имея представления о том, какой будет новая. Здесь нет опоры, нет уверенности, нет точки отсчёта… Чем больше мы учимся распознавать это ощущение прерывания, тем больше мы готовы и способны отпустить представление о какой-то конкретной реальности… До сих пор мы держались за идею того, что нашим жизням присуща непрерывность, создавая для себя ложное ощущение комфорта на искусственном основании… В контексте смерти и рождения шуньятой [пустотностью] называется прямое переживание разрыва, ощущающееся в самом центре нашего существа, когда мы перестаём прибегать к изготовлению искусственной реальности… Если у нас достаточно надёжное представление о том, что происходит в этом промежуточном пространстве без основы, разрыв может превратиться в восторг[25].