– Тут такое дело. Я бы поменял формулировку постановления, не подготовка проекта, а начать строительство незамедлительно.
– Почему?
– Подобный масштабный проект, создание с нуля большого корабля всегда несет с собой кучу проблем. Их же придется решать прямо на ходу и само строительство обязательно затянется. Но зато мы получим огромнейший опыт для постройки следующих авианосцев. Я бы даже запланировал строительство сразу двух пробных авианосцев разных конструкций. Чтобы отработать на них технологии, личный состав и боевую технику.
Пока же у нас фактически нет ничего. Англичане и американцы также вряд ли поделятся с нами своим бесценным опытом. Ведь кроме самого корабля нам нужны эскадрильи палубных истребителей и штурмовиков. Еще самолеты ДРЛО, мощное ПВО и переоснастка кораблей сопровождения.
Кириленко бросил задумчивый взгляд на Мазурова, тот переглянулся с Устиновым.
– Мы согласны, Андрей Павлович. Дело новое и затратное. Нам, конечно, – секретарь ЦК кивнул в сторону начальника ГРУ. – помогли, но опыт есть опыт. Он нарабатывается на практике.
– Принято. Но успеют ли наши конструкторы с созданием специальных видов самолетов.
– Постараются. Как оказалось, задел уже имеется, вместо нескольких тропок мы вышли на торную дорогу.
Кириленко задумался.
– Тогда, товарищ Ахромеев подготовьте нам общую встречу. Моряки, авиаторы и представители конструкторских бюро. Будем думать и решать за что поначалу взяться и что стоит незамедлительно ускорить, а от чего и вовсе отказаться. Идея генерала Варенникова о создании сразу двух экспериментальных авианосцев мне нравится. Как показывает опыт ведущих стран, такие могучие корабли служат десятки лет. При всем моем уважении вряд ли наши судостроители смогут сразу построить нечто великолепное.
– Сделаем.
Косыгин покачал головой, но его будущую реплику тут же парировал Мазуров.
– Мы найдем средства, перекроим военный бюджет и привлечем резервы.
Предсовмина только усмехнулся. Знает он эти «резервы». Закрома специального валютного фонда все больше наполнялись итогами использования инсайдерской информации. Ну не все же Западу качать к себе мировые финансовые ресурсы?
– Тогда перейдем к внешней политике. Товарищ Примаков, что у вас есть сообщить нам?
Министр иностранных дел докладывал с места. Обрисовав текущую общую обстановку в мире, которая по сравнению с той была одновременно менее напряженной, но с более горячими кризисными точками Примаков перешел к стратегическим направлениям.
– Считаю, что главным пунктом нашей ближайшей повестки является подписание Хельсинского соглашения, его мы запланировали на весну следующего года. Но в отличие от того будущего, оно будет более конкретным и установит множество прописанных в договоре ограничений. В частности, на присутствие иностранных войск в обоих Германиях и в центральной Европе в целом.
Мазуров отрывисто спросил:
– Есть уже договоренности с Америкой?
– Пока предварительные. В начале ноября в США президентские выборы. Кандидаты те же, что в прошлый раз – Форд и Картер, только сейчас у первого явный перевес. Успешные переговоры с нами, новый курс в Европе, упор на собственное экономическое развитие и миротворческая компания на Ближнем Востоке дали ему довольно много голосов избирателей. Люди голосуют за мир и процветание. Они устали от кризисов. Мир с нами дает на это неплохой шанс. И еще – мы смогли оттереть в сторону гражданина Рейгана. Пусть лучше в кино снимается, нечего ему на телеэкранах Америки делать.
– Ваши наработки? – уставился на начальника ГРУ с усмешкой Мазуров.
– И мы постарались, и смежники, и ребята из будущего.
Неожиданно слово попросил секретарь ЦК Машеров. Внешняя политика не была в сфере его интересов, но некоторые вопросы его затрагивали особо.
– Можно подробней о реакции мирового сообщества на наш военный удар по Кувейту.
Примаков сжал губы и бросил острый взгляд в сторону Кириленко. Тот еле заметно кивнул.
– Сразу же после ракетно-бомбового удара по военным и экономическим объектам Кувейта мы выступили на расширенной ассамблее ООН и предали гласности факты спонсирования и прямой военной помощи исламским террористическим группировкам в Ливане и Израиле. В основном в части участия в этом самого Кувейта. Реакция западных политиков превзошла наши ожидания, – Министр иностранных дел усмехнулся.
Зашевелились и другие участники совещания. Для Советского Союза было внове и участие в такой масштабной военной операции и сам факт решительного дипломатического наступления на главной политической арене мира.
Министр Внутренних дел Щелоков не удержался от ехидного замечания.
– Я помню этот момент в телевизионной хронике, как вытянулись лица у западных дипломатов. Особенно кисло выглядели англичане. Операторы молодцы – показали их физиономии крупным планом!
– Да, но реакция стран третьего мира была далеко не так однозначна, – остудил всех Примаков. – Там же на заседании мы передали некоторые документы членам американской делегации, – он скосился в сторону Председателя КГБ и добавил. – Правда, до этого копии документов попали к Джорджу Бушу.
Он с января этого года возглавил ЦРУ. Управление сейчас сотрясает череда разоблачений, идет расследование комитета Черча, касающееся незаконной и несанкционированной деятельности ЦРУ. Так что им там несладко и наши документы у их разведки вызвали некоторую оторопь.
Они же с самого начала попадания к нам людей из будущего, если можно так выразиться, постоянно на шухере. Ждут от нас очередных подлянок. Мы им, конечно, их делаем, но не так активно, как они ожидали. Поэтому напряжение в их политических и экономических элитах не снижается, приводя к перегреву и перманентным скандалам. Даже без нашего участия. Ну почти без. Зачем проводить конфронтационную политику де-факто, если можно столкнуть лбами их внутренние интересы?
Министр иностранных дел ядовито хмыкнул, вызвав ехидные улыбки собравшихся.
– Да, вы правы, Евгений Александрович, – вмешался Кириленко. – наша задача сдвинуть глубинное общественное мнение Америки, а также заиметь расположение части их элиты. Она очень, скажу вам, неоднородно. Напирая слишком крепко, мы бы их только мобилизовали на ответную реакцию. Поэтому мы отказались от прямой политики давления, не воспользовавшись нынешней слабостью Соединенных Штатов, но требуя взамен равноправного сотрудничества. Там это уже оценили и пошли навстречу.
– Вот только некоторые наши товарищи несогласны с такой постановкой вопроса.
– Если несогласны – пусть предлагают свое, – бросил взгляд на сделавшего ремарку секретаря ЦК Шелепина Кириленко. К удивлению многих в Центральном Комитете, новый Генсек не только повысил бывшего «комсомольца», но и негласно поручил ему целое направление – приглядывать за национальными окраинами Союза.
Александр Николаевич уже успел «прославиться» суровым нравом и у местных князьков вызывал откровенный страх. В узком кругу своих соратников Кириленко мотивировал это назначение надобностью различных взглядов в Политбюро. Брежневский подхалимаж «времен застоя» дорого дался Той стране.
Примаков между тем продолжил.
– То есть мы выполнили формальные обязательства перед партнерами по миротворческому корпусу ООН. Сейчас ход за ними.
– Он уже был сделан. Судя по тому, что произошло в семье короля Саудитов.
– Кирилл Тимофеевич, это еще старые договоренности. Честно говоря, американцы не ожидали от нас такой прыти. Это они привыкли наносить удары далеко от дома, но никак не ждут такого от нас, – Примаков посмотрел на Генсека. – Как я понимаю, вопросы Европы и Великобритании будут рассматриваться отдельно.
– Правильно понимаете, – Кириленко встал и заходил взад-вперед. – Сейчас, товарищи, нам надо обозначить нашу политику в южном направлении. Что мы имеем на сей час. Американцы из-за причин своей внутренней политики вывели миротворцев из Ливана, вместо них туда зашли итальянцы. Мы решили немного позже поступить также, заменив себя на военных из Венгрии и оставив им кучу своего оружия.
