Джейсон вытер глаза, надеясь стереть все следы своих эмоциональных терзаний. Бен этого не заслуживал. Особенно сейчас, в канун Рождества.

Он вернулся в гостиную и обнаружил Бена на пороге, его лицо было обеспокоенно нахмуренным. «Где ты был? Что случилось?»

— Говорил по телефону. Решил, что лучше поговорить на кухне, чтобы не мешать тебе.

«И все?»

— Конечно.

Бен явно не поверил, и Джейсон почувствовал себя виноватым из-за лжи, но не видел смысла портить Рождество Бена тревогами из-за Дилана.

Ему надо было отвлечь Бена. Отвлечь их обоих, на самом деле.

Он посмотрел на их елку, наряжать которую было изумительно, но теперь она выглядела жалкой всего с двумя подарками под ней — один от Натали, второй от его агента по недвижимости. Он посмотрел мимо нее, через окно на заснеженный двор. Было всего четыре часа дня, но поскольку на дворе стоял декабрь, и они находились так далеко к северу, солнце уже садилось. Скоро стемнеет.

И ответ пришел к нему.

— Хочешь прогуляться? Может, покататься?

Подозрение Бена сменилось интересом. «И куда же?»

— Когда я был маленьким, мы в канун Рождества всегда катались по району, смотрели на праздничные огни, и я слышал, что в Кёр-д'Алене их много. Почему бы нам не съездить в город и не полюбоваться ими?

Улыбка Бена осветила его лицо. «Звучит изумительно».

***

Идея полюбоваться огнями оказалась просто фантастической. Бен был в восторге, особенно когда они наткнулись на праздничный круиз по озеру Кёр-д'Ален — сорокаминутная поездка к фальшивому Северному Полюсу с фейерверками, Сантой и рождественскими песнопениями. Джейсон подержал брошюру, чтобы Бен смог ее прочесть. Там обещали идеальный вид на двести с лишним рождественских декораций, в которых насчитывалось в общем счете более полутора миллиона огоньков.

— Что думаешь? — спросил Джейсон. — Нам стоит туда заглянуть?

Глупый вопрос. У Бена голова кружилась от восторженного предвкушения.

Корабль был битком набит семьями и детишками с широко раскрытыми глазами. Поначалу Джейсон чувствовал себя глупо, поскольку только он ехал в одиночестве (ну, или так казалось всем посторонним) и с подарочным пакетиком на руке, но смущение быстро померкло в свете абсолютного изумления Бена. Большинство пассажиров предпочло остаться на первом уровне, который был закрытым и оснащен климат-контролем, но Бен этого не хотел. Вместо этого они стояли на верхней открытой палубе корабля, и Бен пружинил на носочках как ребенок и восторженно хлопал в ладоши при виде декораций и гирлянд. Было чертовски холодно, но Джейсон не собирался портить Бену веселье.

Они добрались до конечной точки круиза — деревни Северный Полюс, заполненной огоньками. Появился Санта, который вызывал детей по именам и вручал подарки. Затем они зажгли гирлянды на гигантской живой елке, и началось пение. Джейсон не подпевал, но Бен пел. У него был хороший голос. Жаль, что никто, кроме Джейсона, не мог его слышать.

Наконец, они взошли на борт корабля, чтобы отправиться обратно.

— Это было идеально, — сказал Бен, когда они вернулись в машину Джейсона. — Я никогда ничего подобного не видел. Это было изумительно! — он тараторил, пока заряд музыкальной шкатулки не закончился, но и потом он продолжал, хотя Джейсон его не слышал и не мог читать по губам, пока вел машину. Он был почти уверен, что под конец Бен снова принялся распевать рождественские гимны. Его счастье было заразительными, и вся меланхолия покинула Джейсона к тому моменту, когда он свернул на подъездную дорожку у своего дома. Его дом уже не ощущался пустым или негостеприимным.

Он ощущался как настоящий дом.

— Спасибо тебе, — тихо сказал Бен, как только они устроились на диване, и Бен устроился под боком у Джейсона. — Это был самый изумительный подарок, который кто-либо дарил мне.

— Я рад.

— К слову о подарках, тебе надо открыть твои!

Джейсон посмотрел на две плоские тяжелые коробки под елкой.

— Разве я не должен подождать до завтра?

— В моем доме мы всегда открывали их в канун Рождества.

— Что угодно для тебя.

Похоже, Натали и Сидни думали одинаково. В обеих коробках оказались фрукты, орехи и конфеты.

— Вау, — сказал Бен, стараясь не улыбаться. — Две коробки зимних апельсинов. Они тоже такие редкие. Должно быть, стоили целое состояние.

— Выпендрежник ты.

— Выглядят аппетитно. Хотелось бы мне есть их вместе с тобой.

«Мне тоже хотелось бы этого». Но Джейсон не сказал этого вслух. Вместо этого он достал одну конфетку из коробки.

— Мятная. Кажется, я должен был принести ее тебе на Рождество.

Бен посерьезнел сразу же, как только осознал намерение Джейсона. Он выразительно помотал головой.

— Это слишком опасно.

— Я не задержусь надолго, обещаю. Я поставлю будильник. Мы будем осторожны. Но сегодня Рождество, и единственное, чего мне хочется — это иметь возможность поцеловать тебя.

Бен прикусил губу, явно разрываясь на части.

— Пятнадцать минут? — предложил он.

— Недостаточно. Хочу девяносто.

— Тридцать.

— Час, — настаивал Джейсон. — Это мое последнее предложение.

— Пятьдесят минут, — уступил Бен. — Почему-то это кажется более безопасным, чем шестьдесят.

— По рукам.

Лицо Бена озарилось медленной улыбкой.

— Думаю, за это время ты сможешь не только поцеловать меня.

— Я рассчитываю на это!

***

Джейсон заглотил две снотворные таблетки, которые дал ему Дилан, затем принялся рассасывать мятную конфету, пока бежал наверх, чтобы переодеться в нечто более удобное. Справившись с этим, он открыл ящик в прикроватной тумбочке и уставился на его содержимое, гадая.

У него имелся план, но сработает ли это?

Он посчитал, что в удобной кровати с большей вероятностью проспит дольше, так что через пять минут он закинул в рот еще одну мятную конфетку, поставил будильник на телефоне и устроился на диване с шаром в руках.

От рвения он сделался нетерпеливым и засыпал дольше, чем ему хотелось бы, но наконец-то он погрузился во тьму и появился в абсолютной тишине хижины. Бен стоял и ждал его. Он был одет лишь в рубашку, хотя она свисала достаточно низко, чтобы прикрыть пах. На его щеках явно виднелся легкий румянец.

— Вау, — сказал Джейсон, протягивая руки и сжимая его ладони. — Уже разделся?

Бен позволил Джейсону привлечь его ближе.

— У нас всего пятьдесят минут. Я подумал, что стоит сэкономить нам время.

— Мне нравится ход твоей мысли.

Бен улыбнулся и сладко поцеловал Джейсона, играя языком с его губами.

— Ты принес мне мяту.

— Как и обещал.

Бен снова поцеловал его, счастливо вздыхая от вкуса на языке Джейсона, после чего отстранился и посмотрел ему в глаза.

— Хотелось бы мне приготовить для тебя подарок.

— Ты позволил мне навестить тебя. Это все, чего мне хотелось.

Бен покачал головой.

— Нет, я имею в виду, хотелось бы мне вручить тебе что-то, что можно развернуть.

Джейсон рассмеялся, мягко толкнув Бена к кровати.

— Поверь мне, — сказал он, расстегнув нижнюю пуговицу на рубашке Бена и запустив руку внутрь, — раздевать тебя — это единственный подарок, который мне нужен. Ты намного лучше тех чертовых апельсинов.

Он не спешил с каждой пуговкой, трогая Бена и целуя его, и его ласки граничили с благоговением. Бен не был таким терпеливым. Он дергал одежду Джейсона, с голодом целовал его, стонал и от удовольствия, и от неудовлетворения. Наконец они соприкоснулись кожа к коже, и Джейсон исподтишка проверил, сохранилась ли смазка, которую он нанес на себя перед тем, как заснуть. Может, не вся — он нанес ее весьма щедро — но ее определенно было достаточно.

Он уже находился сверху Бена, но ноги Бена обхватывали его за талию. Бен недовольно застонал, когда Джейсон высвободился.