— С чего ты взял? — Кэм напрягся. Пока он не хотел делиться своими чувствами, тем более с Джадом.

— Вчера ночью ты назвал меня Филиппом, — Джад улыбался. Он не был напряжен или обижен. — И я чувствую остатки его запаха на тебе.

— Мы просто пересекались, когда я был… — начал было уверенно оправдываться Кэм, будто был готов к этому разговору, но Джад не позволил. Он накрыл его губы своими и нежно поцеловал.

— Не надо ничего, просто будь со мной откровенен. Я готов принять любое твое решение. Но не обманывай меня.

Джад выбрался из объятий Кэмерона, поднялся и отправился собирать свой кий.

***

Филипп навис над Кэмероном и жадно целовал его в шею, ласкал руки и вдыхал естественный запах. Омега казался ему совершенно неправильным. Одевался смело, был дерзким и острым на язык, жил с другим омегой, нарушал законы, но при этом являлся для самого Фила запретным плодом, который удалось сорвать. Они прятались ото всех, как школьники. Филипп ловил каждую улыбку, каждый поцелуй и каждый стон своего любовника. Ночами Кэмерон снился ему. Иногда альфа боялся, что Бен все узнает, но парень ничего не подозревал. Филиппа изматывала постоянная конспирация. А Кэмерон, зараза, то и дело появлялся в его жизни. Кэм стал часто приезжать к Бену, когда тот забеременел, оставался в их доме. Находится рядом, не имея возможности прикоснуться, было невозможно. Филипп даже задумался, а не истинные ли они. Но в результате пришел к выводу, что нет.

Иногда они договаривались о встречах, когда было совсем невыносимо. Снимали номер на ночь и любили друг друга абсолютно дико, ненасытно.

В этот раз все было также. Кэмерон позвонил почти ночью. Он невнятно проскулил что-то о том, что больше не может, а потом просто назвал адрес. Приехав, Филипп учуял дурманящий запах течки, такой, что ни один здоровый альфа не упустил бы. Секс был без прелюдий. Сначала в ванной, потом пара заходов на постели и долгожданная сцепка на грани реальности, потому что омега был готов отключиться, выпасть, раствориться в своих ощущениях. Он отказал Филиппу в предыдущую течку, провел ее с Джадом, а в этот раз не смог, чем и поделился с партнёром. Джад сначала осудил, он не одобрял то, что Кэм обманывает брата, но потом сам же и отпустил Кэмерона, который был готов на стену лезть без альфьего члена. Можно было пойти в клуб и снять любого альфу на ночь, но Кэмерону нужен был только один единственный, муж родного любимого брата. Почему так, он не понимал. Запретный плод сладок! Возможно, но влечение не было единственной проблемой. Омега влюбился. Он хотел, чтобы его не просто трахали, а любили, он хотел взаимности и получал ее. Такие отношения с альфой для Кэма были в новинку.

Филипп лежал, поглаживая кожу на плечах и шее сначала пальцами, вырисовывая невидимые узоры, а потом не содержался и припал губами, вылизывая место, где позже сомкнул острые клыки, оставляя свою метку. Проглотив теплую кровь, что попала в рот, Филипп облегчённо выдохнул, а потом испугавшись расцепил челюсти. Кэмерон от неожиданности перестал дышать. Было больно и невыносимо приятно. Тепло растекались по телу, а потом его сменил ужас. Они предали Бена. Альфа попытался зализать свежую рану на шее любовника. Кэм отстранился, но узел в заднице мешал.

— Что ты натворил?! — прошипел Кэм. Он извернулся и посмотрел альфе в глаза. — Я сведу ее.

— Нет! — спустя длительную паузу, твердо ответил Филипп.

========== Наказание за свободу ==========

Бен перевернулся на спину и внимательно посмотрел на любовника, лежавшего рядом. Альфред уже не спал, а лишь делал вид, отчего омеге захотелось поцеловать. Они встречались уже почти год, с тех самых пор, как Бен узнал, что Филипп изменяет ему с родным братом. После родов отношения с мужем охладели совсем. Бенджамин не подпускал его к себе, не принимал никакие объяснения. Вместе с тем, Бен почти ничего не чувствовал к их сыну. Маленький альфа не вызывал отцовских чувств у омеги, лишь раздражал. А оставаться один на один с сыном Бен и вовсе не смог, апатия и обида накрывали с головой.

Кэмерон же безуспешно предпринимал попытки разорвать все связи с Филиппом, но тот не отпускал, раз за разом возвращаясь, умолял, брал силой, и омега уступал. С братом Кэм пытался наоборот наладить скрипящие по швам отношения. Он приезжал, помогал с племянником, старался не прекращать общение с братом, но тот не горел желанием прощать Кэмерона. При этом родителей все держали в неведении, негласно условившись, что будут сохранять всё в тайне, дабы не помешать бизнесу и не вмешивать Ричардсонов и Шульманов старших в медленно тлеющий конфликт.

Бен учился, рисовал свои картины и активно общался с Альфредом Кольтером. Рауль Шульман поощрял подобные, как ему казалось, наставнические отношения. Бена он все ещё считал любимым младшим сыном, маленьким омегой, совершенно не осознавая, что тот вырос, сам уже стал отцом и мог распоряжаться своим телом. В постели Кольтера Бен оказался в тот самый момент, когда боль от предательства переросла в нечто большее, нежели просто обиду. Омега больше не хотел иметь ничего общего с Филиппом и решил свести на нет связь с ним. Метку альфа мужу так и не поставил, предпочел другого. Зато омега смог ударить по самолюбию мужа, отказав Филиппу в первую после родов течку, ее Бен провел с Кольтером и на этом мысли о сохранении семьи сгорели синим пламенем. Зрелый опытный альфа с удовольствием повязал молодого, красивого и отчаявшегося омегу, оставляя на нем свой запах. Этого не мог не заметить Филипп. Он с сожалением наблюдал за мужем, за тем, как тот отвергает сына, брата и его самого, прекрасно осознавая свою вину в этом. Но за маленького Оскара душа у альфы болела. Сам Филипп много времени уделять работе совместно с отцом, делая вид, что все в норме.

Бен лежал в одной постели с любовником, в котором нашел спасение. Оскар не мешал, Джулиан с удовольствием оставался с ребенком пасынка, считал его родным внуком. Провести время вдвоем в постели Бен и Альфред могли не так часто, в основном во время совместной работы. Кольтер обещал выставить картины Бенджамина в своей галереи, но пока все оставалось только обещаниями. Альфред не считал омегу сильно талантливым, но признавал, что рисует любовник хорошо. Особенно портреты. Альфа открыл глаза и поднялся, взял с тумбы у постели пачку сигарет и прикурил. Бен улёгся, положив голову на грудь любовника и прикрыл глаза.

Телефон Бенджамина прописал, оповестив о пришедшем сообщении. Омега нехотя оторвался от любовника, поцеловав того в ключицу. Взяв смартфон, Бен поморщился. Сообщение было от Кэмерона:

«Надо поговорить. Я у твоего дома.»

Бен усмехнулся и ответил:

«Заходи!»

Кэмерон открыл дверь своими ключами, которые ему когда-то дал брат и так и не забрал. Он вошёл, сразу почувствовав тяжёлый запах гона и секса. Омега положил ключи на столик в коридоре и прошел в спальню. В груди воспылала непонятная злоба и тревога, в комнату заходить не хотелось, тем более, что зрелый естественный запах альфы начинал пробирать Кэмерона до мозга костей.

Кэм не постеснялся наготы альфы, который поднялся с постели и прошел мимо взбешенного парня, поравнявшись, Кольтер принюхался и усмехнулся.

— Ты спишь с ним? — Кэмерон проигнорировал альфу и строго посмотрел на брата, который так и сидел, обернувшись одеялом. Хлопнула дверь в ванную и зашумела вода.

Бен устало потёр лицо ладонями и откинулся на подушку. Меньше всего ему хотелось выяснять отношения с братом.

— У тебя стоит метка моего мужа, — выдавил из себя Бенджамин. — Ни тебе читать мне мораль.

— Бен! Я… — Кэм не мог подобрать слова. — Я собираюсь уехать с Джадом. В Великобританию. Я больше не буду мешать.

— Благородно, — Бенджамин вздохнул и взял сигареты альфы. — Но только все кончено. Я никогда не смогу простить ни тебя, ни Филиппа. Я любил его, Кэм. И тебя любил. Жалел. Поддерживал, когда ты творил жесть несусветную. Защищал от отца. Ты за что-то возненавидел Джулиана, а он ничего плохого нам не сделал, он хотел нам, если не заменить отца — омегу, то помочь…