В 1978-м британец должен был принять участие в соревнованиях «Формулы-3». Было разослано более 400 писем потенциальным спонсорам, но они не выделили ни пенни. Из-за отсутствия бюджета Найджелу и Розанне пришлось продать квартиру, и вырученных денег хватило на то, чтобы купить себе место в заводской команде March. Но сезон не ладился: болид явно не мог конкурировать с соперниками, через шесть недель деньги снова кончились, а с ними, как водится в автоспорте, кончились и гонки.
Ни жилья, ни вещей, в общем, как говорят в Англии, беднее церковной мыши. Казалось, весь мир вокруг рушился: в начале 1979-го у Мэнселла появился большой соблазн бросить все и, начав жизнь добропорядочного англичанина, позаботиться наконец о семье. Но в начале сезона нашему герою все же улыбнулась удача – Дэйв Прайс предоставил ему местечко в команде Unipart, причем за это еще и платили 25 фунтов в неделю. Правда, при одном условии…
Я должен был стать вторым пилотом. Как оказалось, не в последний раз в моей карьере. Зато появилась возможность гоняться, причем с лучшими из лучших – тем же Нельсоном Пике. Да, наш двигатель уступал лидерам почти три секунды, но впереди был июль, этап поддержки Гран-при «Формулы-1». Именно тогда я встретил человека, который изменил всю мою жизнь.
После той гонки к юному британцу (по тем временам юному) подошли два почтенных джентльмена, два Питера – Коллинз и Уиндзор. Они смерили Найджела надменными взглядами, и Коллинз сказал: «Старик хочет поболтать с тобой».
Из разговора со «стариком» Мэнселл узнал, что тот смотрел гонку «Формулы-3» и остался под впечатлением от того, как Найджел проходил шикану. Ошарашенный парень пытался что-то отвечать невпопад, так слово за слово разговор и затянулся. Старика, кстати, звали Колин Чепмен. Он обладал большой властью в «королевских гонках» и предложил нашему герою работу в Lotus… Но сказка про Золушку – это не в английском стиле. Мэнселлу предоставили один из Ford Escort, а в обязанности вменили контроль качества у поставщиков запчастей. Казалось, дела стали налаживаться, однако в сентябре Найджел вновь попал в аварию и сломал позвонки.
Аварии можно было избежать, но Андреа де Чезарис атаковал меня на спуске в своем безумном стиле. Уже в те времена он был известен как очень непредсказуемый пилот. На скорости 200 км/ч его машина подкинула в воздух мою, и я приземлился на асфальт вверх днищем. Вокруг было очень тихо, а потом стал нарастать невыносимый шум, появилась дикая боль, я отключился. Очнувшись в больнице, я очень переживал, ведь это была не моя ошибка, а теперь вся карьера могла просто закончиться. В одной палате со мной лежал парень – играя в регби, он получил травму шеи и оказался парализован. Он убеждал меня в том, что мне крупно повезло.
Повезло Мэнселлу и с руководителем: Колин Чепмен не был тираном вроде Коммендаторе Феррари и прекрасно понимал, что молодому соотечественнику нужен шанс. Еще до той злополучной аварии Найджел знал, что получил приглашение на тесты Lotus в «Формуле-1». На второй день в больнице он заявил Чепмену: «Это не проблема. Я буду на тестах на “Поль Рикаре”!» И сдержал слово. К тому моменту его упорство уже становилось легендарным.
1980–1982. ПОД КРЫЛОМ ЧЕПМЕНА
В 1980 году Мэнселл впервые принял участие в трех гонках чемпионата «Формулы-1». Дело в том, что на тестах на «Сильверстоуне» он показал лучшее для машин Чепмена время, причем остановил секундомер на отметке, с которой мог бы квалифицироваться вторым в Гран-при прошлого сезона. Недолго думая, Старик решил предоставить Мэнселлу третий болид (тогда это было разрешено). Однако дебют англичанина получился неоднозначным: ему выделили новенький, но сыроватый Lotus 81B, с которым для достижения успеха пришлось бы долго и упорно работать. Поэтому квалификацию Найджелу позволили пройти на машине Элио де Анджелиса, но на гонку вернули за руль еще не обкатанной машины. И тут пришло время для одной из многочисленных нелепых историй, связанных с нашим героем. На первом же этапе в Австрии он вынужден был терпеть боль химических ожогов чуть ниже спины: заправщик не заметил краев бака, и топливо хлынуло на водительское сиденье.
Дебют был ужасным: я почувствовал запах топлива, а потом у меня началось жжение в, уж простите, заднице. Я понимал, что это не от страха, и попросил инженера проверить в чем дело. Он поведал, что в кокпит попало топливо и предложил или закончить гонку, или смириться с обстоятельствами. Я и смирился. Через 40 кругов двигатель вышел из строя и меня вытащили из этого ада. Это был кошмар: я практически не мог ходить, а ягодицы были покрыты волдырями размером с кулак. В итоге вместо того чтобы отметить с Розанной мой дебют, я провел вечер в больнице. Там врач сказал мне, что надо провести вскрытие ожогов, я ответил: «Конечно». Тогда я не знал, что вскрыть – означает содрать обожженную кожу, чтобы на ее месте могла вырасти новая.
Две следующие гонки тоже не принесли Мэнселлу успеха, а на предпоследний в сезоне Гран-при, в США, Колин своего подопечного и вовсе не взял. Марио Андретти разбил шасси под списание, и в команде попросту сочли, что тащить Найджела за океан, даже при всей любви к нему, слишком дорого. Сам Супер Марио в конце сезона покинул коллектив. Впрочем, у Чепмена оставался отличный пилот Элио де Анджелис, так что босс Lotus логично рассудил: «Почему бы не взять в пару к своему гениальному итальянскому Шерлоку этого доктора Ватсона?»
Сезон-1981 выдался для нашего героя не самым простым: Колин Чепмен собирался в очередной раз перевернуть мир «Формулы-1» с ног на голову, создав Lotus Type 88 с двойным шасси. Это был уникальный болид, кокпит которого подпружинили относительно днища, а то, в свою очередь, несло основную аэродинамическую нагрузку. Гениально, но, как и все прорывное в «Формуле-1», изобретение попало под пристальный взгляд судей и погрязло в пучине закулисных игр. В Lotus дважды привозили болид на гонку, проходили с ним комиссию, выезжали на тренировки, а потом… следовала кляуза конкурентов, перепроверка и запрет. Типичные для «королевы автоспорта» интриги.
Дела шли из рук вон плохо: Чепмена подкашивала вся эта подковерная возня. В какой-то момент он банально устал от «Формулы-1» и пустился во все тяжкие. Ну, вы понимаете, вечеринки с блэк-джеком (нет, не Брэбемом) и всеми сопутствующими приключениями. С другой стороны, несколько неудачный опыт старта в «Формуле-1» укрепил дружбу Мэнселла со своим шефом.
Мистер Чепмен был фантастическим человеком. Он практически стал мне вторым отцом, наставником и главным вдохновителем в жизни… вплоть до дня его смерти. Он ушел так скоропостижно и неожиданно, что по сей день я не могу смириться с этим.
В 1981 году Мэнселл только в шести гонках не сошел по техническим причинам. Была пара собственных ошибок, которые привели к авариям, а оставшиеся пять этапов принесли восемь очков – неплохой для Lotus результат по тем временам. К тому же в Бельгии Найджел завоевал единственный в сезоне подиум для команды и первый в карьере для себя.
1982-й британец вновь провел в борьбе больше с машиной, нежели с соперниками: снова лишь в 6 гонках из 13 он смог добраться до финиша, снова один подиум в Бразилии и три балла в Монако – всего семь очков по итогам сезона. Сражение за чемпионство вели Дидье Пирони, Джон Уотсон, Ален Прост и другие звезды того времени. Кто на их фоне мог разглядеть будущего чемпиона в молодом англичанине? К тому же сезон вышел одним из самых трагичных в истории «Формулы-1».
Погиб Жиль Вильнёв, Дидье Пирони получил ужасные травмы и, наконец, «королева автоспорта» потеряла одного из самых преданных своих придворных. Скончался человек, который, пожалуй, был единственным, кто мог называть Мэнселла конченым придурком, человек, придумавший автомобиль-крыло, граунд-эффект и болид с двойным шасси, человек, который спустя несколько лет наверняка бы изобрел активную подвеску и автоматическую коробку передач для «Формулы-1». 16 декабря 1982 года от сердечного приступа умер один из величайших гениев автоспорта Колин Чепмен.
