– Не обидели. Но вокруг сейчас так мало осталось истинно живого, что ваши сетования звучат несколько архаично. Меня, например, совсем не угнетает стиль современной жизни, хотя и люблю, и ценю искусство. Сегодня тоже можно создавать настоящие шедевры с помощью той же компьютерной графики. Может, в них и нет привычной для вас «души», но есть особый шарм и нечто, выделяющее из серийности.

– Не стану спорить. Скорее всего, дело во мне. Я или старомоден, или вообще немножко из другого времени.

– Наверное, все творческие люди такие?

– Не знаю, – честно признался я. – Кажется, где-то здесь видел знакомого журналиста. Он по-настоящему творческий человек, пишет стихи… Если хотите, можем спросить его мнение.

– Как интересно! Настоящий поэт?

– Поэзия, скорее, хобби, хотя он имеет публикации в нескольких сборниках.

* * *

Конь шумно дышит. Из широких ноздрей вырываются струи дыма, проблескивающие искрами. Толстый драконий хвост извивается кольцами, мощные когтистые лапы нетерпеливо скребут камень, оставляя глубокие бороздки. Конь! Только морда похожа на лошадиную (если забыть о клыкастой пасти), а в остальном ничего общего у грейма с мирным домашним животным не наблюдается. Однако он вполне послушен моей воле и, хотя давно готов бесстрашно ринуться через огромную пропасть, ждет команды. А я крепко сжимаю повод руками в толстых перчатках с железными клёпками и никак не могу решить, какую выбрать дорогу из тысяч, простирающихся над бездной.

Рядом на таком же чудовище сидит юная Царица.

Крошечный островок наш парит среди звезд. Время истекает, пора ехать, но я еще не решил, куда.

– Доверься коню! – говорит Белый Всадник и направляет своего грейма вниз. Следом со скалы на черно-красном звере слетает Царица.

– Доверься! – долетает эхо…

* * *

Музыка смолкла, и снова возник Грег.

– Господа! – возвестил торжественно, – А сейчас сюрприз!

Театральным жестом он стянул длинное покрывало с некоего сооружения установленного рядом с елкой. Это оказалась картина на массивной подставке. Простая, без изысков и вычурностей рама обрамляла полотно с изображением ночного парка. Лунный свет меж высоченных стволов, причудливые тени, одинокая женская фигурка, бредущая куда-то по призрачно освещенной дорожке…

– Ренуар. «Ясная ночь». За эту картину на аукционе Сотби мне предлагали триста тысяч долларов. Но деньги в данном случае меня не интересуют. Я хочу провести свой аукцион между вами, моими гостями. В течение сегодняшнего вечера желающие принять участие могут назначить свою цену. Но не в деньгах! – тут он сделал небольшую паузу и слегка и загадочно улыбнулся. – Попробуйте у б е д и т ь меня, что картина должна принадлежать именно вам, и станете её полновластным владельцем! Проигравших заранее прошу не огорчаться. В конце концов, в любой лотерее кто-то выигрывает, а кто-то… Но никто сегодня не уйдёт без подарка! А сейчас с Новым годом, друзья! – Он с шумом открыл бутылку шампанского, и пенистое вино полилось с подставленные фужеры.

– Тюльку гонит: деньги ему не нужны! – буркнул стриженый «ёжиком» белобрысый паренёк возле меня.

– Вы как будто недовольны его предложением.

– Да несолидно это. Ну, повешу этого Ленуара у себя в офисе. Пацаны спросят, почём брал? А я чё скажу? Так отдали? Значит, дешёвка!

– А вы уверены, что картина достанется именно вам?

– А кому ещё? – удивился паренёк. – Греги – родной братан моей матушки. Только даром мне все равно не надо. Я, типа, бизнес купил, а там серьёзных пацанов уважают.

– Ну, удачи вам, – пожелал я племяннику мецената и пробрался поближе к елке. Прекрасная Тайна – Алина уже, опередив меня, стояла возле картины, окружённой для удобства обозрения оградкой из бархатных канатов. Нижний левый угол картины, чего я не заметил раньше, был повреждён: краски стёрты, а самая кромка чуть обуглена, словно полотно чудом избежало гибели от огня.

– Любите импрессионистов? – прошептал я в маленькое прекрасное ушко.

– Я вообще живопись люблю.

– И примете участие в аукционе?

– Обязательно!

– А кое-кто, вот, считает, что шансов у вас, да и вообще ни у кого нет против него.

– Кто? – неожиданно резко Алина повернулась ко мне.

– Грегов племянник. Вон он, беленький такой.

– Ах, этот, – облегчённо улыбнулась она, – пусть считает.

– Вы так уверены в успехе?

– У меня есть довольно весомые аргументы для Грега.

– А может, у меня они окажутся весомее.

– Вы же не любите лотерей.

– Откуда вы знаете? А вдруг я хороший игрок и ничем не выдаю своей заинтересованности?

Секунду, не больше, зелёные глаза вглядывались в меня.

– Начнём с того, что вы не считаете картину подлинной. Это не Ренуар. В лучшем случае кто-то из его учеников. В худшем – просто мастер подделки или подражатель, очень талантливый, но отдельные элементы выполнены явно не в манере мэтра. Неспециалисту они не заметны, но вы сразу обратили на них внимание, и, если вначале ещё сомневались, то сейчас окончательно решили, что картина вам не нужна… Извините, я вас покину.

Уходя, она обернулась и добавила:

– А игрок вы плохой. Да и вообще не умеете играть в карты.

Потом упорхнула, оставив меня в ошеломлении своей поразительной проницательностью.

Наступление нового года встретили шумно, весело. Шампанское лилось рекой. Фейерверки вонзались в ночное небо фонтанами разноцветных огней, музыка наполняла весь окрестный лес. Но постепенно веселье пошло на убыль, гости начали разъезжаться, толпа танцующих и угощающихся яствами шведского стола редела.

Картина по-прежнему стояла под ёлкой. Все на неё насмотрелись. Но право владения пока что не получил никто.

Алины нигде не было видно, и я остро пожалел, что не догадался спросить её телефон. И красивые девушки, и умные, и талантливые есть среди моих знакомых, но не окружает их аура тайны, ощущение прикосновения к чему-то запредельному…

Серебристый «Мерседес», однако, всё ещё стоял на опустевшей площадке перед воротами. На всякий случай я записал его номер. Не телефон, конечно, но хоть какая-то зацепка.

– Собрался уехать, не попрощавшись?

То ли Грег подошёл так тихо, то ли я задумался и не услышал шагов, но от его голоса вздрогнул.

– Я.… нет, но мне, пожалуй, пора. Вечер был замечательный…

– Никуда я тебя не отпущу! В холле есть телефон, позвони домой и скажи, что задержишься.

– Меня никто не ждёт.

– Тем более, куда спешить? А начнётся сейчас самое интересное. Это могу обещать!

– Ну, раз так…

– И девушка твоя ещё здесь, – он заговорщически подмигнул.

Мы вернулись в дом. Танцевальный зал был пуст и, что удивительно, стерильно чист. Ни малейших следов присутствия каких-то тридцать минут назад веселящейся толпы. Чистота и идеальный порядок, приправленный лёгким ароматом хвойного дезодоранта.

Небольшая комната, в которую мы прошли, была оформлена в колониальном стиле Англии конца девятнадцатого века. Массивная антикварная мебель, пушистый ковёр на полу, многослойные складчатые портьеры, огромные ветвистые рога над камином и висящее на них старинное ружьё, украшенное чернеными серебряными накладками со старинной вязью. Видеомагнитофон, правда, не вписывался в интерьер, нарушая его целостность суперсовременным видом, как и телевизор с огромным жидкокристаллическим экраном. Двое охранников сидели около него: один на корточках, другой на маленьком пуфике, рядом стоял с бокалом вина Грегов племянник. Они созерцали эротическую мелодраму с элементами боевика. Как такое вообще может сочетаться, не представляю, однако, герои между многочисленными лихими разбрасываниями толп ниндзя, то целовались, то успевали заняться любовью. Парочка незнакомых мне субъектов и дама, которую Грег представил, как свою жену, играли в карты за изящным черным столиком, инкрустированным перламутром. А в кресле у камина сидела, задумчиво глядя в огонь, Алина, моя прекрасная Снежная Королева…

– Я не помешаю, если разделю ваше одиночество? – Громкий смех группы телезрителей заглушил мой полушепот, но она услышала. Улыбнулась.