У джипа со стороны водителя стекло уже было опущено:

– Что случилось?

– Тормоза отказали, – прокричала Евгения.

– Кто за рулем?

Водитель джипа, мужчина средних лет, говорил спокойно, четкими и короткими, будто рубленными фразами.

– Даша, – что ему даст ее имя, мелькнула у нее безумная мысль, и только потом сообразила, что его интересовало не имя, а пол того, кто был за рулем: мужчина или женщина.

– Женщина! Женщина за рулем!

– Пусть крепче держит руль и едет ближе к разделительной полосе. А ты ляг на сиденье и держись крепче.

– Скажи, что у нас бензобак полный, – не оборачиваясь, все с тем же холодным спокойствием добавила Дашка.

Евгения не успела повторить, а джип, уже прибавив скорость, обогнал их и, проехав чуть вперед, начал притормаживать, аккуратно подстраиваясь под скоростной режим их машины. Они стремительно его нагоняли.

– Даша! Что?! Что он делает? Мы же сейчас в него врежемся… – Евгения старалась сдержать нарастающую панику.

– Он хочет нас собой затормозить… Женька!! Ложись!!!

Раздался удар, и «Форд» капотом ткнулся в задний бампер джипа.

Евгения, не удержавшись, съехала на пол и замерла. Но машина не взорвалась и не перевернулась, а продолжала двигаться с прежней скоростью. Чуть подождав, она с осторожностью вернулась на заднее сиденье в исходное положение и первым делом через плечо подруги бросила взгляд на спидометр. Стрелка упорно стояла на цифре шестьдесят. Казалось, что не джип старается их затормозить, а они двигают его вперед. По встречной полосе, на бешеной скорости, с включенными проблесковыми маячками, промчалась машина дорожно-патрульной службы.

– Когда они нужны, их днем с огнем не найдешь. Черт! Черт!!! Двадцать первый век. До Питера рукой подать, а телефон, как заколдованный…

– На этом участке нет связи, – произнесла Дашка, закаменев за рулем. – Двадцать километров «мертвой зоны». Связь появится, когда мы выйдем на главную дорогу.

– Даш, смотри… Смотри! Скорость снижается. Пятьдесят пять…

– Вижу, подруга…

Таким же тоном Даша первый раз сказала, что у них отказали тормоза, и та маленькая тень надежды, которая едва затеплилась в Женькиной душе, сама испугавшись своей смелости, мгновенно угасла.

–…Мы не успеем… Скоро поворот… На такой скорости мы в него не впишемся… Женя, ложись на пол, надеюсь, это надежное место…

– Дамы, здравствуйте…

Ни одна, ни другая не заметила, как к их левому борту прижалась машина ДПС и с переднего пассажирского сиденья как-то слишком радостно им улыбался мужчина в белой футболке.

– Тебя как зовут? – наполовину высунувшись из своего окна, поинтересовался мужчина, цепляясь рукой за заднюю боковую дверцу их машины.

– Женя… – ответила она, с ужасом понимая, что последует дальше.

– Спокойно, Женька, сейчас главное – всем быть спокойными… а подругу как зовут?

Он продолжал говорить, уже наполовину зависнув над задним сиденьем их салона. Евгения забилась в противоположный угол, не замечая, что до крови прикусила губу, смотрела, как мужчина, хватаясь обеими руками за подушки сидений, быстро втягивает свое жилистое тело внутрь их машины. Она хотела предложить свою помощь, но пока собиралась с духом, неизвестный уже полностью оказался на их заднем диване и, юркнув между передними сиденьями, оказался рядом с Дарьей.

– Ее Даша зовут, – наконец выдавила из себя Евгения, проводив взглядом промелькнувшие перед ее лицом ноги в черных носках, и вновь вжалась в свой спасительный угол. Все происходило так быстро, что пугаться просто не хватало времени.

– Даша, привет! Правда, интересный способ знакомства?

В ответ Дарья только судорожно дернула головой. Но гостя это совершенно не смутило, и, продолжая радоваться чему-то своему, он продолжал:

– Даша, спокойнее. Отстегните сначала ремень безопасности, – мягко и настойчиво произнес он, видя, как Дашка безуспешно пытается сдвинуться со своего места.

– Не могу. Рука не слушается.

Он, ни произнеся не слова, щелкнул замком, и ремень, подскочив, едва не ударил Дарью по лицу, но та даже не пошевелилась.

– Сейчас ты спокойно придвинешься как можно ближе к рулю, а я сяду за тобой… Только руль не отпускай… Вот умница…

По пластике движений, гибкости, он был похож на большую хищную кошку. Его тело, казалось, было без костей, настолько высока была способность и умение продвинуться в самой немыслимой позе через узкую щель и уместиться на небольшой площади.

– Давай, двигайся…

– Не могу…

– Подними зад и подвинься к рулю. Быстро! – он рявкнул так, что Дашка тут же всем телом вжалась в рулевое колесо, а Евгения едва не выпала из машины.

В одно движение он казался за ее спиной и, просунув широкие ладони под Дашкины ягодицы, приподняв, усадил ее к себе на колени.

– А теперь спокойно отпустите руль…

– Не могу… – Дашкин голос был по-прежнему холоден и спокоен, – я не могу разжать пальцы.

– У нас мало времени, девочка, постарайся, у тебя получится. Отпусти руль и потихоньку перебирайся на соседнее кресло.

Евгения не уловила тот момент, как и когда Дашка оказалась на пассажирском сиденье, а потом плавно перетекла назад к ней. Крепко прижавшись друг к другу, они сцепились руками и смотрели вперед. Свежий ветер буйствовал внутри машины.

– Я на месте. Машину принял, – неизвестно кому отчеканил водитель и другим тоном добавил: – Дамы, не вздумайте окна закрывать – стеклами порежет.

Впереди идущий джип внезапно издал такой скрежет, что у Евгении свело зубы, а Дарья так стиснула руки, что едва не сломала ей пальцы. Из-под колес внедорожника повалил густой белесый дым, и в воздухе ядовито запахло жжеными покрышками. Они остановились на повороте, когда форд правой боковой стороной бампера смял заградительный барьер, ограждавший дорогу от склона глубокого оврага.

– Приехали! – радостно сообщил незнакомец, – меня, кстати, Иваном зовут. А то залез к вам без спросу в машину, да еще и не представился. Надеюсь, что вы на меня не в обиде…

Закончить он не успел, как распахнулась задняя боковая дверь, и прозвучал низкий с хрипотцой голос:

– Девушки, живы? Выходите, а то Иван вас до смерти заговорит.

Голос принадлежал громоздкому, заполняющему собой все видимое пространство мужчине с широким лицом, которое казалось простецким, если бы не цепкие, подмечающие любую мелочь глаза. У него был широкий лоб, выглядевший просто огромным за счет ранних залысин, крупные черты лица и тяжелый, гладко выбритый подбородок.

– Выходите… Все такие умные, – про себя припиралась Евгения, одновременно подталкивая Дарью в спину, – а если ноги не слушаются? И еще мне, похоже, шею продуло…

Но, как бы трудно ни было, они все же выбрались из машины, и этот

процесс со стороны выглядел не столь элегантно, как показывают в фильмах о красивой жизни. В принципе что одной, что другой было явно не до того, какое они производят впечатление.

– Дайте кто-нибудь тапочки, – продолжал веселиться тот, кто представился Иваном, – ведь почти в нижнем белье из дома вытащили, изверги. А дома… дома-то смертушка лютая ждет…

– Иван, хватит дурака валять, – произнес неизвестный и, развернувшись к жавшимся друг к другу подругам, представился: – Платонов Олег Константинович, друг и начальник вашего непосредственного спасителя. Иван, а что дома? – переключился он на товарища.

– Гром и молния. Нас с тобой предали анафеме, грозятся лишить тебя в будущем статуса «крестного отца», ну и никаких шашлыков-машлыков на ближайшие две недели… Да даст мне кто-нибудь какую-нибудь обувь?!

– Где мы тебе сейчас туфли найдем? Через десять минут дома будешь. Садись в машину, ребята быстро домчат. Насчет крестного меньше всего беспокоюсь, она уже к вечеру все забудет, а до ее родов нам бы еще дров не наломать. Все, езжай.

– Все, дамы, прощаюсь, – Иван склонился в изящном, полушутливом поклоне, – берегите себя. Потом нырнул в машину ДПС, и та, развернувшись через сплошную полосу, включив мигалку, с места в карьер рванула обратно в поселок. Возле замерших над опасным обрывом в смертельной сцепке машин скопилось несколько автомобилей ДПС. Скорая помощь и пожарные, убедившись, что в них нет нужды, уехали, не создавая лишней суматохи.