– Как дела, Хад? Сколько дней еще тлеть до готовности?

– Завтра будет готово, Макс Са.

Заметив, что два углежога прислушиваются к нашим словам, нарочито громко сказал:

– Если будете плохо работать, Великий Дух разгневается, и я обрушу небесный огонь на ваши головы.

Мужчины боязливо втянули головы в плечи, словно боясь, что прилетит молния, и начали активнее шевелиться. Я только открыл рот, чтобы дать поручение Хаду, как шестым чувством понял, что что-то случится. Еще до конца не осознавая, что за напасть ожидает, успел крикнуть Хаду: «Берегись!»

В этот момент земля под ногами дрогнула: сила толчка была столь велика, что меня швырнуло на землю, успел заметить, как катится кубарем Хад и огромная гора пней, накрытая дерном, рассыпается словно кегли. Тлевшие под дерном пни вспыхнули, получив приток кислорода, и горящие деревянные бомбы покатились в разные стороны. Перекувыркнувшись, я пропустил мимо себя один из таких пней.

Хаду повезло, в его сторону ничего не покатилось, а вот одного из упавших углежогов придавило горящим пнем. Вскочив на ноги, я ринулся к нему, когда новый толчок снова сбил меня с ног. Послышался оглушительный грохот: у самого моря с горной грядой происходило что-то невообразимое. Раздвигая в сторону скалы, вверх поползла новая гряда, рождаясь прямо посередине горной цепи. С горной гряды летели валуны, целые склоны осыпались, создавая новый рельеф.

Несколько громадных валунов и обломков скал достигли поселения: один из валунов накрыл крайнюю хижину и остановился, сломав три пальмы. Второй не долетел около двух десятков метров до нашей доморощенной кузницы. Все это сопровождалось непрерывными толчками, но уже не такой силы. Однако земля под ногами ходила ходуном, дрожь земли передавалась через все тело, вызывая клацанье зубов.

Снова произошел сильный толчок, на этот раз за лесом в стороне, где мы охотились. Горная вершина, служившая нам ориентиром при походе в племя Уна, исчезла, вместо нее родились три новые.

Последовала серия новых толчков, в воздухе стоял гул. Но интенсивность содрогания земли уменьшалась. После нескольких несильных толчков внезапно наступила тишина.

С криками бежало мое племя, направляясь ко мне. Я обратил внимание на придавленного углежога, про которого забыл после второго толчка. К сожалению, он был мертв. Второй был цел, в его глазах был панический ужас. Упав на землю у моих ног, он панически подвывал, сквозь его завывания пробивались слова, прося о пощаде. Я недоуменно посмотрел на Хада, но и в его глазах был ужас. Он весь сжался под моим взглядом.

– Хад, что с тобой?

Хад уже сносно болтал по-русски, но сейчас он словно онемел. Он рухнул на колени, судорожно выдавливая:

– Прости, Макс-Са, мы будем лучше работать.

До меня дошло: моя угроза наказать и землетрясение. Они посчитали, что я вызвал этот апокалипсис. Я не знал, то ли смеяться, то ли сделать вид, что так и было, и разгул стихии моих рук дело. Подбежавшие мужчины, женщины плюхались на колени, завывая. Я остолбенел, когда увидел среди них и свою семью, кем я по-прежнему считал Нел, Рага и Бара.

– Нел, Раг, Бар, что с вами? Встали, быстро!

Все трое послушно вскочили, они, в отличие от остального племени, не завывали. Но первобытный ужас застыл на их лицах.

– Нел, в чем дело?

– Макс Са, – впервые за все время она обратилась ко мне так, для нее я всегда был просто Макс, – женщина, она положила ребенка и ушла в свою хижину. Большой камень убил ее. Потому что она ослушалась тебя. Мы боимся, Макс Са.

Да они все очумели? Но глаза Рага и Бара подтверждали, что они в здравом уме, но смертельно напуганы.

– Нел, какая женщина? О чем ты говоришь?

– Макс Са, ты отдал ребенка женщине и запретил класть его на землю. Это слышали многие. Но когда ты ушел, она положила его на землю и ушла в свою хижину и огромный камень ее убил, потому что ты рассердился.

– Все племя просит простить их и не трясти больше землю, не бить их небесным огнем, – это уже Ара подтверждает слова Нел. Ты посмотри, как хорошо этот шельмец выучил язык за два месяца, даже говорит не хуже Рага или Бара.

Я призадумался: если объяснить, что это все случайность, скорее всего не поверят. А случившееся прекрасный повод закрепить вертикаль власти и закрутить гайки. Короче, никаких выборов – только назначения. Поразмыслив пару минут, окидываю свое племя взглядом. Здесь все, кроме группы охотников, которая не успела вернуться после катаклизма.

– Слушайте меня, люди племени Рус! Я, Великий Макс Са, недоволен вашим поведением и решил показать вам, что в моих силах. Но это не все, я могу украсть Мал (солнце).

Здесь я вспомнил о солнечных затмениях, когда бы они ни случились, они будут помнить эти слова.

– Поэтому вы должны делать точно так, как я вам говорю. В следующий раз я не буду настолько добрым и убью половину из вас, – обвожу взглядом свое племя, люди съеживаются под взглядом, опуская глаза.

Убедившись, что они напуганы до усрачки, заканчиваю речь:

– Идите и работайте. И похороните погибших вон там, – указываю на опушку леса чуть в стороне от тропы.

– Отныне всех умерших будем хоронить там.

Обернувшись к Хаду и выжившему углежогу, добавляю:

– А вы готовьте уголь и на этот раз делайте все хорошо.

Иду посмотреть на осыпавшиеся валуны и целый пласт породы, на месте рождения новой вершины. Уже на подходе замечаю огромный пласт желтовато-серого цвета. Отдельные куски этого материала докатились до подножья. Беру в руки: глина. Поднимаюсь по осыпи, внимательно смотря под ноги. Пласт обнажившейся глины действительно большой. Вот и стройматериал для моего дворца. Хватит, не пристало мне ютиться в палатке. Разве я не Великий Дух Макс Са Дарб?

Надо будет внимательно осмотреться здесь, не удивлюсь, если землетрясение открыло и другие породы, не менее важные для меня. И место рождения сразу трех вершин надо осмотреть: там площадь осыпей будет больше, рельеф сильно изменился, даже отсюда видно.

У меня было смутное представление, как делать глиняные кирпичи, но знал, что без формочки не обойтись. Наверное, придется добавлять в глину траву или совсем мелкие ветки деревьев, чтобы усилить вязкость. Ладно, об этом подумаю завтра, сегодня надо было еще дождаться охотников. Может, от них тоже будут хорошие новости.

Планам делать кирпичи с завтрашнего дня не было суждено сбыться, потому что появилось более насущное дело. Охотники вернулись перед сумерками, неся убитую лань и четыре живых ягненка. Землетрясение застало их у подножья, они чудом увернулись от каменного обвала, который поймал в ловушку отставших ягнят.

Ягнятам я обрадовался больше всего, теперь срочно надо было строить загон и решить вопрос с их кормлением. Они были уже достаточно крупные, не меньше полугода на мой взгляд, и должны были питаться травой. Но животные любят соль, а вот запасы соли у меня подходили к концу.

Надо будет после постройки загона провести экспедицию вдоль побережья, чтобы найти солончаки. Дворец может и подождать. Ягнята жалобно блеяли, приказал срочно восстановить хижину убитой камнем женщины, но сделать ее покрепче, чтобы животные не могли убежать. Завтра будем строить им загон. Несмотря на два несчастных случая, день крайне удачный: огромный пласт глины освободился и сразу четыре ягненка.

Хижину – временный загон для ягнят, поставили буквально за час. Послал детей, чтобы нарвали траву. Стоял декабрь, но травы еще было много, хоть она слегка и пожухла, ягнята все равно ели с удовольствием. Поручил своим детишкам лет восьми напоить их и после присматривать. В месте первого рождения скалы, что было у поселения буквально под носом, среди осыпи ничего больше интересного не обнаружил, хотя несколько часов лазил по склону, пробуя руками все скальные породы.

Хад выделил еще одного мужчину, и они спешно собирали недогоревшие пни, складывая их в кучку-пирамиду. Выживший углежог и вновь отобранный работали как роботы. Пример работы спустя рукава все еще, наверное, стоял у них перед глазами. В лагере издалека заметил сердитого Рама, который ходил вокруг разрушенной кузнечной печи. Несколько хижин также не выдержали сотрясания земли и обрушились.