После учебы Владимир Леднёв был направлен в Нью-Йорк, служил под «крышей» представительства «Аэрофлота». Евгений Абердин после окончания института в 1991 году, попал на службу в управление КГБ по Ленинградской области, недолго ему пришлось там послужить. В декабре 1991 года Советский Союз канул в Лету, а вслед за ним стало реорганизовываться КГБ. В России из Комитета «вылупились» ФСК и СВР. В этих «конторах» Евгению места не нашлось. Он поменял красную корочку с тиснением «КГБ СССР», на служебное удостоверение такого же цвета, но с надписью «МВД России». Евгений работал в РУБОП ГУВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. В июле 1998 года Владимир Путин был назначен директором ФСБ, а в ноябре Евгений из МВД перевёлся в Москву, в центральный аппарат ФСБ.
Владимир Леднёв также был сокращён из органов. Сняв погоны, он поступил начальником службы безопасности Петербургского коммерческого банка финансово – промышленной группы «Развитие». Со временем вошёл в совет директоров банка, а потом и в совет директоров группы «Развитие». Его увлекла работа финансиста, и на службу в «контору» он возвращаться не захотел. Отец уговорил его стать чиновником, и Владимир стал работать начальником отдела в Департаменте управления делами и контроля в министерстве финансов России. Оттуда перебрался на Старую площадь, где сейчас пил коньяк со своим старым приятелем.
– Между прочим, это была моя идея, подсказать Патрушеву5 назначить тебя руководить УКАРД6, – Леднёв взялся за бутылку «Камю», подумав, что нужно достать снифтеры7, а потом решил: «Мы же звание обмыванием», и разлил коньяк в стаканы.
– Значит, я тебя должен благодарить за протекцию, – кивнул Абердин. Коньяк разогрел кровь, и наступило благодушное настроение.
– С этим не спеши.
– Что так?! – вскинул брови Евгений.
Леднёв залпом выпил коньяк:
–Заняв эту должность, у тебя как в пословице выйдет: «Либо грудь в крестах, либо голова в кустах». Причём второй вариант гораздо перспективнее, – он закусил шоколадом. Улыбнувшись, развёл руками: – Сам понимаешь, чужому человеку я такой судьбы предложить не могу.
– Спасибо на добром слове, – вздохнул Абердин. Он допил коньяк: – Ну, давай, излагай, что ты мне приготовил.
Теперь их беседа вылилась в служебный разговор, и коньяк пришлось убрать.
– На прошлой неделе на заседании Совета безопасности рассматривался проект документа, который носит название: «Основные параметры боевого состава вооружённых сил Российской Федерации».
– Очередная реформа, – усмехнулся Абердин.
Друг его замечание пропустил мимо ушей, и продолжал:
– На окончательную подработку документа уйдёт год – полтора. Само собой, информация о нём уплывёт американцам и в НАТО. Они примут контрмеры. Сами англосаксы в драку не полезут, но легко смогут натравить на нас Грузию и Украину.
– В Севастополе наша база ВМФ, Ющенко8 не самоубийца, чтобы начинать войну с нами, – покачал головой Абердин.
– Конечно, не пойдёт, у Ющенко низкий рейтинг, а война с нами, добьёт его окончательно. Однако гаднуть нам он сможет. Украина поставляет нам двигатели для вертолётов и кораблей. Узнав о нашей военной программе, американцы заставят его разорвать с нами все контракты. Мы начнём расшивку узких мест, там, где критически зависим от зарубежных поставок, но производства нам нужно создавать с нуля. На это потребуется пять-десять лет. Твоя задача сделать так, чтобы у американцев не возникло мысли, что мы ведём работы в этом направлении.
– Это невозможно! – покачал головой Абердин. – Они же будут знать о нашей военной программе.
– Необходимо создать у них иллюзию того, что у нас царит полный бардак, и любое начинание обречено на провал.
– Каким образом ты собираешься обмануть профессионалов?!
– Министром обороны будет назначен человек, чья биография покажет пытливому наблюдателю, что он не соответствует своей должности, – улыбнулся Леднёв, – к тому же, ему предписано начать серьёзные сокращения, и в военном ведомстве начнутся дрязги, о которых обязательно раструбят журналисты. В газетах пойдут статьи о том, что наша оборонная промышленность разрушена, и способна выпускать только устаревшую технику.
– Американцы не дураки, чтобы верить одним газетам. Они всё будут перепроверять по агентурным каналам.
– А вот это уже твоя работа! Обеспечение дезинформационной поддержки нашей операции ляжет на твоё управление, – развёл руками Леднёв. Он откинулся на спинку кресла: – Но это не все твои задачи. Ты правильно сказал, сейчас Ющенко на войну с нами не решится, зато в драку рвётся Саакашвили. Есть данные о том, что американцы подталкивают Грузию к захвату Абхазии и Южной Осетии. Естественно мы этого допустить не можем, поэтому дело движется к войне. В пятьдесят первой армии у нас наиболее боеспособные части, и со своей задачей они справятся. Отобьют у Грузии охоту воевать с нами. Однако мы отклонились от темы.
– Хорошо, давай вернёмся на главную дорогу, – улыбнулся Абердин.
– Американцы планируют разместить свои базы в Крыму, сейчас они этого делать не будут, но как только Ющенко переизберётся на второй срок…
– А если не переизберётся?!
– Значит спустя несколько лет, американцы произведут на Украине государственный переворот, – махнул рукой Леднёв. Он вздохнул: – Не об этом сейчас речь. Критическая для нас ситуация на Украине, возникнет при любом раскладе. В этом случае мы инициируем в Крыму референдум об отделении полуострова от Украины, и присоединении к России. В это время там необходимо обеспечить порядок, и блокировать все украинские военные части. Нам нужны подразделения, выполняющие специальные задачи. Причём они должны быть способны их выполнить в любом уголке земного шара. По существу, необходимо создать новый род войск. Силы специальных операций. ГРУ и СВР получили указания по освещению методики подготовки военнослужащих сил специальных операций в армиях США, Израиля, Франции и Великобритании. Центр стратегических исследований нашего Генерального штаба изучает информацию, поступающую от разведслужб. Прорабатываются методики подготовки наших подразделений сил специальных операций. Соблюдение режима полной секретности при подготовке подразделений сил специальных операций, тоже задача твоего управления.
***
Утром, отправляясь на службу, Евгений Абердин с женой решили, что предстоящие выходные семья проведёт у деда. Недалеко от посёлка Истра, Виталий Александрович Абердин выстроил особняк, по соседству со своим другом Василием Леднёвым. На границе их участков высажена аллея из сибирской пихты. Старики любили там гулять, ведя долгие беседы. В свои девяносто три года Виталий Абердин и Василий Леднёв умудрились не скатиться в старческий маразм и сохранить ясность ума.
Родители Евгения Абердина с 1968 года находились в заграничной командировке. Они служили в Управлении «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ СССР, и по паспортам на имя Питера и Божены Амстуц обосновались в Вашингтоне. При их натурализации в США была использована легенда Виталия Абердина, который в 1941 году жил в Германии под именем Карла Амстуца. Там он женился на Марте Алеман. У них родились дети Питер и Вилда. После окончания второй мировой войны, Карл Амстуц с семейством перебрался в США. В 1950 году уехали во Францию. В 1954 году Виталий Абердин переправил свою семью в Советский Союз, и в Москве Питер и Вилда узнали, что являются наполовину русскими. Виталий Абердин вернулся домой спустя четыре года. Вначале преподавал в 101-ой школе КГБ СССР, потом был назначен заместителем начальника Управления «С» ПГУ КГБ. Судьба отца и биография самого Петра Абердина затащили его в нелегальную разведку. Он проходил подготовку в маленьком уральском городке Куса, где познакомился с восемнадцатилетней Валентиной Хворостовой. В декабре 1963 года Валя сообщила ему, что беременна, и Пётр Абердин подал рапорт, на имя начальника Управления «С» ПГУ КГБ СССР генерал-майора Цымбала, с просьбой разрешить ему жениться. С января 1964 года Валентина была включена в программу по подготовке агента-нелегала. В 1968 году, оставив четырёхлетнего сына Женьку родителям Петра, супруги Абердины отбыли в долгую командировку. Иногда летом, они приезжали на несколько недель в СССР, забирали сына и уезжали в глухую уральскую деревушку Заказово, к родителям Валентины. Её подруги юности всё удивлялись, что она медленно говорит по-русски, долго подбирая слова.
