Место: прошлое

Эта женщина, что стала роковой мечтой, сладким дорожайшим десертом, деликатесом для многих, была причиной многих бед. Возможно, она даже косвенно могла бы поспособствовать началу мировой войны. Столько людей погибло из-за неё, а я вижу по ночам лишь её испуганное лицо, раздвинутые пухлые алые губки и, вместе со страхом, мольбу в расширенных от наступившей из-за неё тьмы в глазах. Она молила о том, чтобы я не предал её, но я всё равно это сделал… нехотя, без слов – все и так меня поняли. И теперь только её силуэт и это выражение преследуют меня в кошмарах, после которых я просыпаюсь мокрый, в холодном поту, очень смущённый, злой и возбуждённый.

А она спит спокойно в своей новой спальне, просыпается в согретой мужчиной постели, расчёсывается расчёской с личной гравировкой и узором, завтракает свежими круассанами, попивая дорогое европейское вино.

Я вижу, как она уходит от меня, от надвигающейся на неё угрозы, зная, что кара была бы справедлива, убегает в скрытую дымом далёкую отсюда местность, в безопасность, наверно, к ещё какому-нибудь «папочке», сверкая ярко-красными каблуками, которые в клубах смога и войны уже не видны; я вспоминаю её пальто, и сам уношусь в эту даль… Её туалет… Запах её белых вьющихся волос… Блеск её игривых глаз, всегдашние похотливые шутки, взгляды… Кокетливые подмигивания и вздохи… – всё это так влекло меня когда-то к ней. Оказалось, эта женщина не достойна даже объеденного пирога, не то, что жемчуга или бриллиантов… Вот так ошибка молодости, совершённая в моих сороковых, погубила меня. Как и многих таких же мужчин, хотя я был для неё особенным.

Кто мог тогда знать, что она такая? Кто мог знать, что сердце её – камень? Сколько судеб было сломано из-за её охоты, из-за того, что она любила то одного, то другого, то негодяя, разрушившего целый уровень, слой общества, нищету, путём насилия, геноцида? Кто мог знать, что любовь её такова?

Она спит спокойно, словно ничего и не было, а люди всё так же просят еды – еды вместо справедливости и мести. Я знаю, что в моём мире так много лжи, и ты знаешь. Но мы выдумаем, что виноват не я и виновата не ты, но мы не сможем обмануть себя….

Место: настоящее

– Это всего лишь мой стиль. Не я его таким создала. Разве я виновата в своём неопровержимом великолепии? Я живу на этой земле немало лет, и ни разу я не видела на ней мужчину, способного отказать такому говорящему взору длинноногой рыжей красотки с надутыми бордово-красными губками. Разве можно отказать этой бедняжке? Наверняка она хочет, чтобы кто-то предоставил ей согретую постель, свой короткий толстый член и пухлый кошелёк с деньгами, правда? А девушки? О-о-ох, девушки! Я не встречала ещё ни одной женщины, которая не купилась бы на лесть. На самом деле для этих милых созданий не важно, какого ты пола, если ты правильно владеешь телом, мимикой и языком. Языком главное! По природе своей девушки являются почти что фильтрами этого общества: они пропускают всё через себя, однако мало кто замечает это и гладит их по головке. Обычно им самим приходится гладить кого-то по головке… Но когда же появляется их верный защитник (или защитница), трудно не заметить это оживление, будто заново распускается давно увядший цветок; и этот цветок может говорить с тобой часами, но главное – их губы нервно подрагивают при резком и почти случайном столкновении лиц, когда они совсем близко друг к другу и глаза смотрят в глаза. Так даже интереснее, разве нужны ещё какие-то способы для удовлетворения потребностей или для того, чтобы с кем-то договориться

…А кто я? Хм-м-м… Пожалуй, я ваша смерть от переизбытка любви в сердце и страсти – в ваших штанах; я – голос, который вы последним услышите ночью, я – тот сладкий сон, смутивший ваших друзей, если вы заснули перед ними на вписке или в сауне, будучи в одном только полотенце или обтягивающих штанах, я – та, которой оборачиваются все в след, и все так и хотят знать: «Кто же она такая?»

– Мисс… Нам и правда нужно Ваше имя для протокола, извините, что заставляем Вас тратить столько времени, но Вы обокрали двух влиятельных бизнесменов Города Ангелов, подставили прокурора Линду Санчез, покрушили местный бар, попытались угнать машину полицейского и были пойманы при попытке сбежать с одним из патрульных… Вам… есть что сказать в своё оправдание?

– Я очаровашка, не так ли?

– Ох… Конечно…

– Что ж, тогда я заслуживаю уйти. Вы прекрасный полицейский, но, боюсь, Вы слишком заняты, чтобы мы могли вместе попить сегодня кофе, но обещаю, я когда-нибудь приду сюда ещё раз… только лично к Вам… и это будет не так скоро, но…

– Извините, но Вы никуда не пойдёте! Вы не уйдёте отсюда, пока не назовёте нам свои данные. На Вас висит много дел, так что Вы собираетесь сказать в своё оправдание? – Грозная гора сисек и мускулов стукнула по столу, появившись из двери, назвавшей любезно себя «Ниоткуда», и стройное тельце жертвы этой безалаберной полиции вздрогнула, сжавшись и попятившись в противоположную сторону от угрожающего монстра в погонах.

– Н-н-н-нет, прошу Вас, не извиняйтесь – это Вы меня извините, я доставила Вам столько неудобств и отняла столько драгоценного времени, а вам же надо работать, – она демонстративно развела руками, указывая на главу отделения полиции и его обворожённых прекрасной дамой подчинённых. – Думаю, мне пора идти домой.

– Я так… – прежде, чем господин Мясо успел что-то конкретное сказать, вошла женщина, и её строгие губы сказали:

– И она идёт домой. Извините, миссис Лопес, такого больше не повторится, Ваш муж нам доходчиво разъяснил всю ситуацию. Вы свободны.

Девушка ответила освободительнице кротким и в то же время звонким поцелуем в щëчку.

Главный полицейский залился кровью, а его жилки на шее и на лице вздулись, и он явно еле вытерпел до ухода этой вызывающей дамы, хотя её долго ждать и не пришлось. «Миссис Лопес» – фу, какая дурь! Ну и повезло же мне!» – подумала только она, оказавшись на приятном вечно-летнем воздухе Города Ангелов. Она не знала, кто её вызволил, и, конечно, не являлась никакой миссис Лопес, однако мысли о свободе и мартини быстро заставили её позабыть о случившемся. «Копы так утомляют…» – сошлись её мысли.

– Хэй! Привет! И что же такая роскошная девушка делает одна в столь одиноком, Богом забытом месте?

– Привет, наверное, ловлю таких сладких мальчиков как ты.

– М-м-м-м, а ты, похоже, горячая штучка. Знаешь, в моём номере есть холодильник, доверху набитый охлаждающими напитками, и ящик с игрушками для таких кис как ты.

– Игрушками, которые суют непослушным девочкам в попу, или игрушками с пёрышками, которые просто невинно водят по обнажённому телу?

– Ха-ха! Как тебя зовут? Нет, подожди – сам угадаю… Крайне привлекательная секси-девочка мечты, я правильно угадал? – избежал мужчина ответа на еë вопрос.

– М-м-м, ты прямо попал в яблочко. Хочешь, научу его правильно класть в рот? Так возбуждает… когда снимаешь со стрелы…

Из тени приотельного бара за поднимающейся по винтовой лестнице наверх парой наблюдал высокий галантный, что читалось в каждой детали его образа, мистер Лопес.

Разгневанные каблуки под тяжестью эмоций пошатывались, но уверенно и быстро направлялись к номеру, раздавая стучащий звук чьей-то неизбежной гибели, к тому, кто был в номере, из которого доносился сладкий удовлетворённый женский смех и страстный низкий голос, равный полушёпоту. По обе руки бежали служанки, пытаясь успокоить ревнивую женщину, но никто не остановил выбивания ногой двери.

– Ох, милый! Ты не сказал, что к нам присоединится твоя сестра!

– Сестра?! Ты, сучка! Кто тебе давал право трогать его своими грязными наманекюренными пальцами! Да я тебе все пальцы поотламываю, потаскуха рыжая!

– Ай-яй-яй!

Превосходное эротичное бельё, милое лицо и пышная шевелюра в виде копн рыжих мягких волос не помогли одноразовой любовнице избежать цепких лапищ разгневанной женщины, однако её мужу, кажется, уже ничего из негатива не досталось кроме обиды, длящейся ожиданием примирительного ресторана с букетом цветов и извинениями.