- Никакой лести. Лишь истинна.

- Тогда я согласна быть всегда твоей Королевой.

***

- Боже, Эмма, как можно не уметь готовить простой омлет?

- Можно. Я же не умею, а значит можно.

Прошел целый час с момента прихода Реджины. Девушки долго лежали на диване, проводя это время за разговорами, и подшучиваниями друг над другом, с поцелуями в перерывах, но стоило желудку Свон очень даже заметно заурчать, как парочка влюбленных разразилась смехом, и им всё же пришлось подняться с удобной мягкой мебели. Обдумывая план действий операции, под названием «Урчащий желудок Свон», название которой, кстати говоря, придумала Реджина, поэтому оно звучало как-то слишком просто, девушки не знали, что же такого приготовить на скорую руку. Заявление Эммы, что она не умеет готовить даже яичницу, поразило брюнетку. Ну, не просто поразило. Она буквально вот уже четверть часа смеялась над признанием девушки.

- Эмма, омлет – это не шоколадный трех этажный торт.

- У меня проблемы в общении с плитой, духовкой и прочей кухонной утварью. Даже ножи стараюсь меньше в руки брать. Убью еще ненароком кого-нибудь.

- Неужели святая Мэри-Маргарет не смогла заставить тебя учиться кулинарному мастерству? – Реджина задала этот вопрос так, что в её интонации можно было услышать издевку. Естественно, это никак не касалось Эммы и весь сарказм, который когда-либо высказывала Миллс всегда относился к матери блондинки. Отношения между женщинами много лет были натянутыми, и если бы старшая Свон не занимала должности директора университета Калифорнии, то брюнетка давно превратила бы ту в жабу или в песочек. Единственный представитель семейства Свон, которого полюбила Миллс, оказалась её студентка. У судьбы особое чувство юмора и ничего тут не поделаешь.

- Давай не будем говорить о ней. О моих родителях. Пожалуйста, - Эмма сама не заметила, как внутри неё вновь зажегся огонек злости на собственных родителей. Утро, омраченное скандалом и уходом из родного дома, до сих пор не отпускал мысли блондинки, несмотря на то, что дальше всё удачно складывалось.

- Что случилось, Эмма? – обеспокоенно спросила женщина с алюминиевой кастрюлей в руках, которую она только что достала из кухонного шкафчика, решив приготовить спагетти под острым соусом. От брюнетки не ускользнули изменения в лице и голосе девушки, явно связанные со старшим поколением Свон.

- Давай займемся едой, и я всё расскажу тебе за нашим совместным ужином, - вплотную приблизившись к возлюбленной, тихо проговорила Эмма, как-то обреченно вздыхая, но при этом её губы сами по себе расплылись в счастливой улыбке, когда девушка коснулась уголка рта Миллс, коротко нежно целуя её.

- Конечно, дорогая, - прошептала брюнетка, ощущая совсем не спокойные эмоции внутри. Стоило Свон приблизиться к ней, как по телу женщины пронеслась волна желания, а кровь будто кипела в жилах. – Надеюсь, ты любишь спагетти.

- Спагетти входят в список моих любимых блюд и занимают второе место, после пиццы, - довольно улыбаясь, едва слышно проговорила блондинка, чьи глаза смотрели на Реджину так, словно она готова была съесть своего преподавателя прямо сейчас.

- Ты должна дать мне этот список. Стоит его запомнить. Чувствую, мы будем часто попадать в такие ситуации, - стараясь говорить более спокойным голосом, Миллс хотела развернуться к кухонной плите, но её тело не поддавалось требованиям мозга.

Голубки еще минуту стояли в таком положении, поглощая один кислород на двоих, опаляя губы друг друга горячим дыханием и пожирая взглядами. Из последних сил брюнетка смогла отвернуться от Эммы, начиная трясущимися руками набирать воду в кастрюлю, одновременно зажигая электроплиту. Пока Реджина занималась ужином, Эмма накрывала в гостиной столик, идеально сервируя так, словно у них ужин пройдет не дома, а в ресторане и всё должно быть на все сто процентов. Не прошло и часа, когда Реджина поставила на стол две тарелки со спагетти, покрытые специальным соусом, который также приготовила брюнетка.

- За наш первый совместный ужин! – воскликнула Эмма, когда девушки сели за стол, взяв в руки бокалы с красным вином, и чокнулись ими.

- Приятного аппетита, дорогая, - не пытаясь сдержать счастливую улыбку, ответила Реджина, после чего сделала глоток изумительного напитка.

Женщина разбиралась в винах, поэтому сразу оценила вкус дорогого напитка с многолетней выдержкой. Найти бутылку такого вина было тяжелой задачей и Генри Миллс, будучи любителем всего изысканного, летал в Италию раз в полгода ради лишь одной такой бутылки. Ужин начался в тишине, но это затишье вовсе не давило на девушек, а скорее наоборот. Чувство уюта и спокойствие витало вокруг, чему обе представительницы женского пола были рады, но вскоре Эмма нарушила это молчание.

- Я ушла из дома, - как бы невзначай произнесла блондинка, доедая свои спагетти и не отрывая изучающего взгляда с женщины напротив.

- Это я поняла. Мы ведь не в доме твоих родителей, как ни как, - Миллс совсем спокойно отнеслась к заявлению своей девушки, отодвигая пустую тарелку с вилкой немного в сторону. Взяв в руки бокал с вином, брюнетка сделала небольшой глоток полусладкого напитка, затем вернула полное внимание, девушке напротив, приподняв правую бровь.

- Реджина, я не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо, после того, что я тебе скажу, но я не могу больше находиться под их опекой, - тяжело вздохнув, Свон взяла в руки свой напиток, разом выпивая его содержимое. Сморщив нос, девушка убрала пустой бокал на стол, продолжив немного дрожащим от волнения голосом. – С самого моего детства они делали для меня всё, но взамен я должна была выполнять любое их желание. Я должна быть примерной дочерью, должна быть во всем лучшей, должна быть тем человеком, которого они хотят видеть и знать. Но я… Я личность, в конце концов! Я хочу жить так, как сама того пожелаю. Хочу делать то, что сама хочу.

- Эмма, успокойся. Вдохни, - Реджина прервала поток слов блондинки, больше всего желая, чтобы та перестала терзать себя ненужными мыслями о родителях. - С чего ты взяла, что я буду думать о тебе плохо?

- Я ненавижу их, Реджина. Я ненавижу своих родителей и не хочу больше видеть их. Обоих. Единственный человек в семье, всегда поддерживающий меня, это мой дед, который, кстати, тоже ненавидит моих «Прекрасных» родителей, - немного успокаиваясь, Эмма потянулась через стол, накрыв теплую руку любимой женщины своей, и посмотрела ей в глаза. – Просто, я знаю какого тебе после… После того, что случилось с твоей мамой. Ты наверняка не уважаешь людей, отзывающихся негативно о своих родителях, но я прошу, пойми меня.

Брюнетка, выслушав свою девушку, еще некоторое время продолжала безмолвно смотреть в её умоляющие изумрудные глаза. Миллс действительно не уважала таких детей, но не все родители также замечательны, как было в её собственной семье. Кора была самой лучшей женщиной, которую Реджина когда-либо знала, а Генри, даже будучи постоянно занятым человеком, всё равно уделял время своей семье столько, сколько мог и много больше. Опустив взгляд на их руки, брюнетка едва заметно приподняла уголки губ в полуулыбке, а в её взгляде можно было прочесть любовь и нежность. Раскрыв ладонь, женщина переплела свои пальцы с пальцами возлюбленной, вновь поднимая взор к изумрудным глазам.

- Эмма, если бы я не знала твоих родителей, если бы не была лично знакома с Мэри-Маргарет, то мой ответ, наверное, звучал иначе, но я знаю тебя и их. Я знаю, какие они «Прекрасные» и ни за что не стану думать что-либо противоположное тому, что знаю о тебе, - улыбка, украсившая лицо женщины, была настолько искренне нежной и полной любви, что Эмма сама того не ожидая ответно улыбнулась возлюбленной, в точности как Миллс. – А теперь, давай уберем всё со стола.

- И я устрою тебе небольшую экскурсию по моему новому дому, - стараясь скрыть озорную улыбку, радостно говорила Свон, поднимаясь вместе с Реджиной со стола и беря в руки грязную посуду.