В теоретических статьях: "Заметка о реализме" (1924), "Мое понимание реализма" (1939) Андерсон попытался изложить свои взгляды на искусство. Суть их сводится к идеалистическому положению об автономности искусства, его независимости от жизни, которая представляется писателю хаосом. К этому присоединяются мысли о первенствующей роли интуиции и фантазии художника для его творчества.

Так как мир, по представлению Андерсона, не организован разумно, то каждый живущий в нем индивид - особая величина, к тому же находящаяся в противоречии с другими. Поэтому общество писатель рисует как хаотическое скопление индивидуальностей, не связанных друг с другом.

Через все творчество Андерсона проходит тема одиночества, изолированности людей друг от друга. В письме Драйзеру от 12 января 1936 года он писал:

"В Америке чувствуешь себя ужасно одиноким... Я живу большей частью в маленьком городке. Маленький городок в известной мере похож на бассейн с золотыми рыбками: можешь смотреть и видеть. И я часто вижу, как наиболее чувствительные сдаются, становятся пьяницами, разбивают себе жизнь из-за угасающей скуки и однообразия".

Причину всех этих бед писатель усматривает в индустриализации Америки и гибели ремесленного производства, выход - в утопической мечте о возвращении общества назад, к эпохе ремесла, когда человек "находил применение всем своим способностям".

Эти положения, естественно, ведут к ограничению реалистического изображения действительности, окрашивают его в пессимистические тона. Не видя действенных путей к изменению мира, герои Андерсона могут выразить свой протест лишь в бегстве от него - мотив, который не случайно занимает такое большое место в творчестве писателя.

"Мои собственные рассказы, рассказанные и нерассказанные, полны, побегами - ночью по реке в лодке с течью, побегами от создавшегося положения, побегами от скуки, от притязаний, от тяжеловесной серьезности мнимых художников. Какой писатель не бредит побегами! Они - воздух, которым мы дышим." {7}

Главным объектом своего творчества Андерсон избирает жизнь американской провинции, преимущественно Среднего Запада. Он ставит вопрос о судьбе простого, "маленького" человека в условиях противоречий капиталистического общества.

Обычно жизнь в провинциальных городках изображалась в американской литературе в идиллических тонах. В 1899 году Марк Твен в своем знаменитом рассказе "Человек, который совратил Гедлиберг" показал подлинное лицо американской провинции, за парадной благопристойностью скрывающей дух стяжательства и лицемерия.

Крупным литературным событием в развитии этой традиции была "Антология Спун-ривер" Эдгара Ли Мастерса (1915), состоявшая из серии стихотворных эпитафий на кладбище маленького городка. В каждом стихотворении дана краткая биография покойника. Мастерс разоблачает фальшь и грязь внешне респектабельной жизни обитателей городка, одного из многих в Америке. "Антология" Мастерса обнаружила шаткость утверждений о совершенстве американского образа жизни и незыблемости моральных устоев американцев. Как сама направленность "Антологии", так и ее внешняя форма оказали влияние на первый сборник Андерсона "Уайнсбург, Огайо", большинство новелл которого печаталось в журналах в 1916-1918 годах.

Андерсон, ставя своей задачей правдиво показать судьбу одинокого, гонимого или не понятого обществом маленького человека, перенес центр тяжести из его внутренние переживания, отказался от искусственного сюжета и стандартных образов, обычных для американской новеллы тех лет.

В своих новеллах Андерсон опирался на традиции психологического повествования классиков американской литературы - Н. Готорна, Г. Мелвила и особенно М. Твена. О влиянии последнего писал сам Андерсон, проводя аналогию между своим рассказом "Ну и дурак же я" и творчеством Твена автора "Геклберри Финна".

Андерсон говорил, что на его новеллистическое творчество оказали влияние также великие русские писатели, которых он хорошо знал и любил.

В январе 1923 года Андерсон писал переводчику П. Ф. Охрименко: "Читая мои рассказы, вы должны были заметить, что я очень многим обязан вашим русским писателям, и я буду очень счастлив, если смогу хоть немного уплатить долг, доставляя эстетическое наслаждение русским читателям, или показать русскому народу более полно жизнь в Америке... До тех пор, пока я не нашел русских прозаиков, ваших Толстого, Достоевского, Тургенева, Чехова, я никогда не читал прозы, которая бы меня удовлетворяла. У нас в Америке плохая традиция, идущая от англичан и французов. Наши пользующиеся популярностью рассказы в журналах привлекают остроумным сюжетом, разного рода трюками и фокусами. Естественным результатом этого является то, что описание жизни человека перестает быть важным и становится второстепенным. Сюжет не вырастает из драмы, естественно возникающей из переплетения человеческих отношений, тогда как у ваших русских писателей всюду, на каждой странице чувствуется жизнь. {8}

Выступая против сюжетных рассказов, Андерсон называл их "незаконными детьми Мопассана, По, О.Генри", а сам сюжет - "ядовитым", так как он, по его мнению, отравлял всю литературу и заменял изображение подлинной жизни условным, фальшивым миром.

Андерсон отрицает возможность существования реалистической сюжетной новеллы и принципиально отказывается от новеллы с законченным сюжетом. Поэтому в большинстве его новелл нет действия, в них почти: ничего не происходит, в них нет конца. Центр тяжести Андерсон переносит на описание переживаний и настроений, но здесь он нередко ограничивается описанием узкой сферы пессимистических ощущений своих героев.

В своих новеллах Андерсон не всегда рисует реальные факты жизни. Часто люди в них приходят и уходят, как сказано в заглавии одной из новелл, "из ниоткуда в ничто". Лишь в некоторых новеллах упоминается о каких-то конкретных событиях и процессах, происходивших в начале XX века. Например, в новелле "Пробуждение" дано описание района, где жили поденные рабочие, получавшие за свой двенадцатичасовой трудовой день лишь один доллар. В новелле "Опьянение" упоминается о рабочем, "убитом полисменами во время забастовки". В новеллах "Возвращение" и "Неразгоревшееся пламя" говорится о стремлении фабрикантов строить новые предприятия в маленьких провинциальных городках, где у них будет меньше неприятностей с рабочими.