Не допускай что бы память твоей земли, и твоего народа писали люди лживые, чуждые. Они в сказаниях своих заложат пустоту для тебя, свою корысть лелеять будут, выгоду свою петь станут. И падшие служить им будут.

   Ты их узнаешь по обнищанию своему!

  Для тебя их вымыслы, - паутина в хлеве ином.

  Познавай истину от людей правдивых и благородных, что в бытность того времени пользу для ныне живущих творили. Самочувствие, от восприятия прошлого идёт.

  Если тебя угнетает превратная судьба твоего народа, его падение, если некая порочная мысль, идущая от злонамеренья, или постоянного бездушия, или твоей ошибки, - мешает правильному жизнеутверждению, - сделай нужное заключение. Восторженный результат широких мыслей, поможет избавиться от навязчивой беспорядочности и благодушия. Ставь перед собой задачу, ищущую конкретный показатель, терпеливо преодолевай сложности, не расслабляйся, имей всегда созидательное стремление.

  Не обращай внимания на повреждённых людей.

  - Нужны три укола для матери синеющего малыша - сказал опущенной голове свёкра главврач, даёт ему рецепт, - это надлежащее воздаяние жизни, в Измаиле в военно-речной поликлинике пробуй взять нужные флаконы.

  Пешком понёсся в вечер дня обнадёженный человек - человека близкого спасать спешит, течение Дуная опережает.

  О! Дунай колыбель славянства, Дунай - река сивая, что ты так сиротливо притаилась; со всей Европы грязь смываешь.

  И что сказать, если кто спросит: зачем так угрюмо течёшь, дремотно устало к нам носишь мутные воды свои.

  А ничего не скажи... Ты всё знаешь!

   На скамейке, в прохладе, под утро безмолвное вздремнул дошедший целинник. Военно-речная больница покоем полна, и уже проснулась ото сна. Две женщины белокосые на крыльце курят, день для них медленно начинается, а война будто бы вчера кончилась, сотни жизней уберегла их молодость, вёдрами можно мерить свинец, что извлекли из кровавых тел. Должно быть, они придумали такие знатные уколы.

  Вот - сказал выросший перед ними один из тех, кто жив остался.

  Докторши поочерёдно рецепт прочитали, молчат. Озадаченная, ещё папиросу достала, закурила. Видно, что вагон военно-санитарного состава продолжает раскачивать её стойкость. Вернула рецепт, и обе снова долго молчат.

  Человек не сдвигается с места, губы его дребезжат, - выдают трепет души; глаза истощённые увлажнились, потеряли ожидаемое мироощущение.

  Та, что курит, потушила папиросу, научно говорит сестре: - Давай Рая наполним содержание рецепта, дадим мужчине лечебное достижение, оно в нашем резерве заложено.

  Если идёшь дорогу далёкую, всегда решай, как её короткой решительностью осилить. Не иди заодно со стадом проходящим, - пылью от густых копыт засыпан будешь.

  Если для привала остановился у приглянувшегося бугра, и подстилка твоя накрыла муравейник степной, - смени место занятое, оно жалить перестанет.

  Обстоятельства тяжёлого времени - сродни усталости мышц от пути неизбежного. Что бы уловить мерцание тишины у привала, преодолей невзгоду, не отчаивайся в печали.

  Пусть на твоём пути всегда встречаются люди добрые как те, что вышли из общей беды; когда встретишь отвечающих на твоё добро: надменностью, злобным выпадом, хулой, завистью за неумение быть благодарными - не огорчайся; сожалей о беде того кто идёт дорогой где много глубоких ям.

  Пусть восторг твоих мыслей всегда содержат животрепещущее начало. Желаемое придёт, когда ты сам к нему идёшь. И если стоит время плохих наклонностей, - оно недолгим будет.

  Другой скажет: - Я много раз это слышал!..

  Ты же имей свою линию! - вдруг тот не так слушал.

  Переживание родных шаткое, каждый своё соображение верным видит, кто прежде умереть должен никак не решат. Не хочет ребёнок: ни коровье, ни овечье, ни козье молоко; молоко своего рода требует, а нет его у больной матери.

  Каракулак гладит одеяло роженицы, исцеление для неё свекор привёз, в руках её спасение держит. Она ещё других детей родит.