– Во что я превратилась? – Наима опустила взгляд, задумчиво рассматривая свои ноги вв старых потертых туфлях, которые когда-то были красивыми, расшитыми яркими нитями и лентами, а сейчас истоптанные и потертые. Жалкое зрелище, как и она сама. Ведьма неожиданно ощутила себя такой, как эти туфли.

– Я увидела все, что хотела, – сказала она и снова посмотрела на змея, затем повернулась к нему спиной и направилась назад, через лагерь к шатру Давлата…и почти не удивилась, когда оглянувшись, увидела, что Малах ползет следом.

 Воду Тахира нашла на дне старого высохшего ручья, в месте, где от огромного валуна падала длинная тень. Пришлось, конечно, долго копать, но в итоге она напилась сама и напоила лошадь, после чего, стреножив последнюю, отправилась на поиски подходящей для воды емкости. Шагая по дороге она видела несколько кустов с дикой тыквой, плетущихся по потрескавшейся земле. Кусты высохли без дождей, а недозревшие плоды так и остались лежать на земле, напоминая посеревшие камни, занесенные песком.

 Тахира срезала самые большие тыквы и вернулась к своей лошади. Села у воды и принялась за работу. Вскоре у нее появились три полые сосуда для воды, и девушка наполнила их из ямы, после чего закрыла верхушками плодов и обвязала сухой травой, сплетенной в косы для лучшей крепости.

– Давай, пей еще, – посоветовала она своей кобыле, после того, как освободила ее ноги от пут. – Я не знаю, как скоро мы сможем так попировать, – и первая, словно подавая пример лошади, припала к мутной лужице, которая таяла буквально на глазах.

Напившись и омыв лицо, принцесса отодвинулась в сторону, давая кобыле возможность попить, а сама огляделась вокруг, приложив ладонь к глазам.

 Определив нужное направление по солнцу, она положила сосуды с водой в седельную сумку и села верхом, надев на спину перевязь с мечом: подарок брата.

 Путь продолжали до самого заката, всматриваясь в обилие песка.

– Скоро пустыня, – произнесла девушка вслух, просто чтобы услышать хотя бы свой голос.

 Степь молчала, дышала зноем и жаром, погружаясь в красный вечер, опускавшийся так стремительно, что скоро принцесса ехала уже в сумерках, вслушиваясь в пробуждающиеся звуки ночной жизни.

– Еще один день едем строго на юг, – сказала она, – затем свернем, чтобы не попасть в пустыню. Там я точно не смогу добывать нам воду.

 В животе девушки заурчало и Тахира остановила кобылу.

 Угасающий вечер таял, оставляя после себя алую дрожащую полосу на горизонте, но принцессе некогда было любоваться красотами заката: она высматривала место для стоянки. И хотя чувствовала себя отдохнувшей после полуденного сна, все же понимала, что ехать ночью опасно. Сбиться с пути она не боялась, но вот степные львы могли бродить где-то поблизости. Тахира понимала, что для защиты от хищников ей нужен огонь, а потому должна была развести несколько костров, как и в прочие ночи, проведенные в степи.

 Спешившись, она выбрала место для ночлега и принялась собирать сухие палочки. Затем ножом расчистила несколько прямоугольников на земле и выкопала небольшие ямки, куда сложила пучки сухой травы, соорудив над ними шалаши из веточек. Пока лошадь, отыскав среди сухих кустов что-то съедобное для себя, жевала, поглядывая на хозяйку, принцесса набрала сухих дров и уселась разжигать огонь.

 Некоторое время ушло на то, чтобы подобрать подходящий камень, после чего Тахира приблизила его к траве и начала бить ножом, пытаясь высечь искру.

Трава занялась достаточно быстро. Девушка сунула горящий пучок под шалаш из веточек и пригнулась, раздувая пламя. Жадно слизав траву, огонь переместился на ветки и принцессе оставалось только положить сверху сухие дрова.

– Вот и все, – сказала она сама себе, поднимаясь на ноги и отряхивая песок с одежды.

 Живот снова скрутило, и принцесса приказала себя завтра обязательно добыть что-то из живности. Желудок от голода пел, но Тахира была привычная и умела терпеть. Уже завтра она найдет способ поесть. Голод будет такой силы, что ей просто придется сделать остановку и добыть себе пищу.

– Надо поймать змею, – решила она. По пути она встретила несколько тварей и немного удивилась, памятуя о том, что род Вазира защищен от этих существ. На память девушки пришло путешествие с Шаккаром. Змеи словно оползали стороной варваров.

– И мне придется съесть одну из них, – усмехнулась она. Узнай о подобном Исхан, он пришел бы в ужас, только у Тахиры не было иного выбора. В степи не так много дичи и выбирать не приходится.

 Окруженная кострами, голодная и усталая, она разнуздала лошадь и стреножила ее, укрыв в защищенном пространстве лагеря. Кобыле мало нравилось пламя, но она стояла, ожидая, когда черные сумерки наконец, опустятся на землю. Серое небо постепенно приняло оттенок бездны. Потрескивание дров убаюкивало девушку, и она положила под голову седло, предварительно подбросив в жадное пламя сухих веток. Затем закрыла глаза, свернувшись калачиком на траве, заменившей ей постель.

 От земли еще тянуло дневным теплом. Напитавшись жаром солнца, она делилась им с засыпающей девушкой.

 Трещали дрова. Оживали ночные звуки. Лошадь пряла губами и смотрела на пламя, плясавшее в ее карих глазах. Незаметно таяла ночь и когда Тахира проснулась, то поспешила добавить дров в огонь. Ветки прогорели и теперь лишь яркие угли шипели, требуя подачки.

 Принцесса улыбнулась и вдруг услышала, как беспокойно зашевелилась кобыла. Переминаясь с ноги на ногу, она фыркнула, а затем заржала, привлекая внимание человека, и Тахира прислушалась, замерев на месте.

 В ночи кто-то был и этот кто-то приближался к ее стоянке. Сначала принцесса слышала только тихие, крадущиеся шаги, а затем раздалось и утробное рычание, едва различимое, словно те существа, которые приближались к ее стоянке, переговаривались обсуждая, как напасть на свою жертву.

 Тахира подобралась. Меч плавно скользнул из ножен, и она крепко сжала рукоять в своей руке, а затем нагнулась к костру и взяла из нее специально для такого случая подготовленную палку. Подняла над собой, освещая темноту, словно факелом.

 Некоторое время ничего не происходило, а затем ее лошадь отчаянно закричала так, как могут кричать и люди, заметив смертельную опасность. Тахира ощутила страх животного и отчетливую ярость, разливающуюся в воздухе, но она стояла на месте выжидая. Она понимала, что там, в темноте таится смерть. Сколько тварей окружили ее? Знать бы. Конечно, можно было пожертвовать лошадью, пустить прочь от круга огня, а самой остаться дожидаться рассвета, но Тахира понимала, что ей не стоит спешить, да и лошадь была нужна. До Хайрата пешком путь неблизкий.

 Тишина давила на уши. Только треск огня да тихое дыхание, срывавшееся с ее собственных губ, да сиплое – лошади за спиной.

«Где же вы? – подумала Тахира. – Покажитесь», – она уже знала, кто выследил ее и теперь наблюдает за гранью темноты, готовясь напасть, разорвать и убить.

«Только вы не на ту напали», – она внутренне усмехнулась, пытаясь взбодриться. Повела импровизированным факелом из стороны в сторону и тут же застыла, разглядев впереди приближающиеся тени. Они походили на движущиеся камни, огромные, устрашающие. Тахира не могла отвести взгляда от степных львов, считая тварей и понимая, что сейчас ей придется тяжело.

«Не повезло», – подумала она и скосила взгляд в сторону. Зная о повадках львов, она предполагала, что те трое, что идут впереди, просто отвлекают ее внимание. Настоящая опасность подстерегает со стороны. И она не ошиблась. И слева, и справа от девушки крадучись на мягких лапах, приближались еще две львицы из прайда.

 Тахира чуть присела, рассчитывая предстоящее сражение и думая о том, что зря не отпустила лошадь. Так у них обеих появился бы шанс. Вряд ли она сможет защитить кобылу от хищников: слишком много их оказалось в стае.

 Принцесса раздумывала недолго. До нападения оставались считаные мгновения. Звери подбирались для прыжка, и девушка решилась.