— Я мог бы сломать тебя. Одним движением, — говорит он, сжимая ладонь. Ей наверняка больно, но несгибаемая принцесса даже бровью не ведет.

— Ты? — она насмешничает. — Не можешь ты никого сломать, Аватар. А знаешь, почему? — Азула медленно поворачивает запястье так, что одно неверное движение, и будет перелом. Аанг отпускает ее руку. — Потому что ты не находишь в этом удовольствия. А вот я могла бы тебя сломать… — она снова чувственно шепчет ему на ухо, и освобожденная рука скользит вниз к его паху.

— Нет, — твердо говорит Аанг.

— Правда? — насмешливо уточняет Азула, поглаживая его сквозь одежду. — Мне кажется, тут есть разногласия.

— Нет, в смысле, не так.

Аанг поднимается, подхватывает ее на руки, словно невинную невесту, и несет к шатру. Азула, разгадав его маневр, заливается издевательским смехом.

— Да брось! А впрочем, как хочешь.

И она обмякает на его руках, театрально прикладывает ладонь к глазам и вздыхает:

— Ах, нет! Пожалуйста, не надо!

Аангу ужасно хочется сказать ей раздраженное «замолчи», но он сдерживается. Заносит принцессу в шатер, ставит на ноги, снимает с ее пояса двойной шелковый кушак и первым лоскутом завязывает ей глаза.

— Хм! Интересно. А еще что-нибудь свяжешь? — ехидничает Азула.

— По-мол-чи, — серьезно и властно говорит он ей на ухо, и Азула чувственно вздрагивает. Аанг быстро связывает ей руки за спиной.

— М… Аватар, а ты, оказывается, умеешь командовать…

— Нужно было прихватить с собой кляп, — досадует Аанг и, усмехнувшись, снимает шелк с ее глаз и завязывает рот.

Азула, тряхнув головой, откидывает отросшие волосы и приподнимает бровь.

«Ну и?» — вопрошает ее взгляд.

— Боги всемогущие, какое блаженство! — вздыхает Аанг. — Нужно было сделать это еще две недели назад.

Он уверен, Азула могла бы попытаться что-то сказать, но чтоб она да унижалась до позорного мычания? Вот еще.

Аанг наклоняется и целует ее куда-то в разомкнутые губы. Азула возмущенно отдергивает голову.

— Пф! — выдыхает она.

— Никаких поцелуев, вот еще, — передразнивает ее Аанг. — Никаких привязанностей, никакой нежности, никаких чувств! — он начинает злиться и резко встряхивает ее. Ее руки связаны не особенно надежно, при должном желании она может освободиться, однако не делает этого. Освободиться значит проявить страх.

— Не боишься? — Азула надменно вздергивает бровь. — Вот и хорошо.

Аанг снова наклоняется и снова целует ее. Под его губами теплый шелк, нагретый дыханием, и ее губы. Азула дергает головой, но Аанг не позволяет отстраниться. Он скользит губами к тонкой шее, сжимает принцессу руками. От близости в голове шумит, от чувственного выдоха Азулы скручивает все тело. Она горячая, как огонь, но сегодня Аанг укротит это пламя. Он медленно, сантиметр за сантиметром, ласкает Азулу поцелуями, медленно укладывает ее на спальник и медленно раздевает. От желания кружится голова, от стонов и бесстыдства Азулы хочется поддаться безумию.

Но Аанг сдерживается. Он доводит ее до исступления, до забытья, почти до беспамятства. Он долго ласкает ее руками и губами, заставляет кончить в первый раз от языка, второй от пальцев. И все это время он сам сдерживается.

Азула смотрит на него затуманенными янтарными глазами и в истоме ласкается о горячий спальник всем телом. Аанг проводит рукой по шелку на ее лице и нежно целует в щеку.

— Какая ты красивая… — шепчет он в забытьи. — Какая хрупкая…

От слов Азула болезненно вздрагивает и отворачивается. И вдруг в ярости пытается приподняться и пихает Аанга локтем. Он удерживает ее силой, прижимает к спальнику и снова склоняется над лицом Азулы.

— Что такое? — рычит Аанг. — Не нравится быть слабой? — Он наваливается на нее всем весом, и от сдерживаемого возбуждения перед глазами вспыхивают яркие круги. — Ну а я хочу тебя слабую… Не буду я трахаться с тобой, как животное! Но если захочешь отдаться мне, тогда другое дело… Ты хоть знаешь, что это такое — отдаться? А?

Она смотрит гневно и яростно, и перед ним у нее преимущество в два оргазма. Она уже сытая, пресыщенная, а он почти в беспамятстве от желания. Аанг гневно ударяет кулаком рядом с ее лицом, и Азула, обнаженная и вымотанная, вздрагивает.

— Так я и думал, — говорит Аанг, отстраняется и выходит из палатки. Он, пошатываясь, подходит к обрыву, спрыгивает на нижний уровень. Путаясь в каждой складке, раздевается и ныряет в ледяной источник.

На следующий день их спарринг холодно-яростный. Азула, словно пытаясь реабилитироваться за ночь, особенно изобретательно бьет так, чтобы нанести побольше урона.

Аанг залечивает ожоги на предплечье, не выказав никакого недовольства.

— Молния, — требует Азула, верная своему обещанию. Она встает чуть в стороне, скрестив руки на груди. В алчных глазах предвкушение. Но сегодня Аанг хмур и тверд — сегодня он не проиграет. Ни за что.

Он собирает энергию, электричество скачет вокруг бесконтрольными мощными зарядами. Вытягивает руку и… Слабый разряд в пару метров, не более, сверкает в воздухе.

— Прогресс налицо, — едко отмечает Азула. — Но чтобы ты понимал…

Она встает, широко расставив ноги. Сводит руки от локтей до запястий. Движение влево, вправо. Ее руки словно режут воздух, забирают энергию из мира, нагло, без всякого трепета. Разряд трещит, окутывая всю ее фигуру, и вырывается из кончиков пальцев в небо.

От его молнии раздался треск, но от молнии Азулы по горам прокатывается оглушительный громовой раскат. У Аанга бегут мурашки по телу. Молния всегда вызывает в нем безотчетный трепет. Сила, слишком большая, чтобы принадлежать человеку. И в том, как Азула и когда-то ее отец нагло распоряжаются этой силой, Аангу видится почти богохульство.

— Вот это молния, — выдыхает Азула.

— Айро говорил, что нужно быть смиренным проводником… — хмурится Аанг.

— Да? — Азула стряхивает с себя остатки смертоносной магии, небрежно дернув плечом. — Молния — сила богов, так говорится в старинных манускриптах. Чтобы создавать молнию, нужно быть уверенным на все сто, быть сильнее ее, подчинять ее. Говорят, земля самая упрямая стихия, но молния, как и огонь, сожрет тебя с потрохами, если ты не будешь сильнее. Ты сильнее?

— Не уверен, — честно отвечает Аанг и тут же жалеет о своих словах. Азула так презрительно кривит губы, смотрит словно на насекомое.

— Тогда тебе не нужна молния, Аватар.

— Нужна.

— Но зачем? — в ее вопросе мелькает искреннее любопытство. — Что такого в молнии, чего нет в твоем состоянии Аватара? К тому же дядюшка Айро расстарался и придумал защиту…

— Я хочу освоить молнию. Это… сложно объяснить.

— Дай угадаю, — предлагает Азула. — Ты ведь владеешь всеми стихиями, хочешь во всех подняться до высшей ступени? — Аанг хмуро молчит. — Огонь тебе не дастся.

— И это говорит мой учитель. Вдохновляет, — огрызается Аанг. Азула загадочно улыбается.

— Тебе никогда не создавать молнии, потому что ты мягкотелый, слабый, трусливый воздушный монашек, ты всегда будешь слабее, чем молния, поэтому она никогда тебе не покорится.

— Я сделаю.

— Прячься за свое состояние Аватара как за одеяльце, зачем тебе молния — истинная мощь огненной магии.

— Я освою.

— Правда?

— Да!

— Хм, — Азула вдруг улыбается. — Такой ответ уже ближе к тому, что нужно. Пробуй!

И Аанг снова и снова пробует. И что-то меняется. Что-то неуловимое, неосязаемое, чуткое. Раньше Аанг чувствовал, будто завяз в трясине, а сейчас словно бы пробирается через липкую глубокую топь. Казалось бы, разница не велика, но это не так. Аанг впервые чувствует, что он движется к цели, которую он достигнет, а не к несбыточной мечте. Он верит, что освоит молнии.

========== Глава 7 ==========

Вечером их уединение нарушает почтовый ястреб. Аанг в радостном предвкушении отвязывает толстый свиток и разворачивает почту. Первый свиток надписан знакомой рукой.

«Аанг, милый…»

Внутри послания Катары плотный свиток, запечатанный вычурной сургучной печатью Лорда Огня.