Казалось бы, после произошедшего сегодня в офисе, я вообще не должна смущаться от таких простых прикосновений, но мне почему-то кажется происходящее сейчас таким милым и нежным, как будто мы уже давно вместе.
— Ты чего это? — пытается поднять моё лицо со своего плеча, но я не поддаюсь. Мне почему-то до ужаса неудобно.
Так и просидели несколько минут, просто слушая дыхание друг друга.
У него так удобно на коленях, в его объятиях. Таких, больших, тёплых, уютных. И я сейчас совершенно не хочу что-то выяснять и обсуждать, но прекрасно понимаю, что нужно. Мы итак уже долго находимся в непонятном статусе. Пора хоть немного обозначит всё.
— Максим, давай я пересяду? Мы ведь поговорить хотели, — опираюсь на его плечи ладошками, чтобы подняться.
— Я только за, — подмигивает и без особых усилий перекидывает мою ногу через свои, так что оказываюсь на нём сверху, — Да-а, так намного удобнее, — опускает свои руки на мои бёдра и вжимает крепче в себя, слегка прокатывая сверху вниз и обратно, — Прости, не удержался. Всё, — и тут же повторяет движение, — Всё-всё, честно, сама рули. Ты ведь хотела, — медленно перемещает руки мне на талию.
— Максим, я поговорить хотела, а не обжиматься! Отпусти, там же дети, — говорю, а сама не могу удержаться и повторяю его же движение, только уже без рук мужчины.
Нет, с его руками определённо было ярче.
— Ты сейчас дразнишь меня или что? — резко толкается вперёд ягодицами, снова вжимая меня в себя, на что я еле успеваю прикрыть рот рукой, чтобы дети ни в коем случае не услышали мамин позорный стон.
Что я вообще творю?! Ненормальная.
Хочу его сейчас просто до безумия и уверена, что если бы в квартире никого кроме нас не было, то до спальни бы мы точно не добрались, и про разговоры несколько часов бы точно не вспоминали.
— Максим, пожалуйста… не надо, — задыхаюсь, потому что он не прерывает скользящих движений, шумно дышит и целует мою шею.
Хорошо ещё, что надела штаны, потому что боюсь что без них я бы уже была разложена на столе.
Стоп. На каком ещё столе? Мы же дома. А дома дети.
Резко открываю глаза, но перед ними всё плывёт, от того, что я настолько отдалась внутренним ощущениям, что совсем забыла, где я нахожусь.
— Расслабься, маленькая. Дверь закрыта, никого нет. Я контролирую, — и снова целует шею.
Горячие руки то гладят спину, то жадно исследуют грудь. Я сейчас в спортивном мягком топе и тонкой футболке, поэтому доступ почти открыт.
Все эти ощущения просто невероятные. Понимаю, что на нас есть одежда, но это всё почему-то только добавляет остроты, а то, что мы должны вести себя тихо, ещё больше будоражит.
— Мак… сим, — чувствую, как внизу живота всё скручивается и становится так горячо, что, кажется, я сейчас просто не выдержу такого накала.
Утыкаюсь ему в шею губами и мычу, только бы как-то сдержать рвущийся наружу крик. У меня внутри сейчас произошёл просто огромнейший армагедец, и я бы с удовольствием сейчас разделась и легла с этим мужчиной в кровать, а там бы залезла на него сверху и лежала, как на большой и тёплой грелке, мм.
— Ты как? — хриплый шёпот со смешинками пробирается через розовый плотный туман.
— Макс, извини, — тоже хриплю, — Я… — замолкаю, потому что он наклоняется к моим губам так, что наше дыхание переплетается. Становится совсем непонятно, кто чьим воздухом дышит, но если ему нужно, я бы сейчас отдала свой без колебаний. Опускаю взгляд на его губы. Он ведь меня за вечер ни разу не поцеловал, шея и всё остальное не считается. Сокращаю последние миллиметры и легко касаюсь его губ.
Сама. Как и в первый раз, в клубе.
Только тогда всё было по-другому, так же, как и в последующие разы.
А сейчас… сейчас происходит такой момент, как будто мы пробуем друг друга, узнаём заново, как бы глупо это не звучало.
Сейчас нет никакой спешки, никакого соперничества, нет безумной страсти. Есть просто легкие касания губ и языка.
— Макс, — наконец оторвавшись от его губ, решаю, что нужно что-то делать со всей этой ситуацией. Мы ведь опять, ничего не обсуждая, переходим все рамки приличия. — Давай поговорим? Для меня это всё слишком. Всё как-то неправильно, понимаешь? — звучит это наверняка глупее некуда, но я решаю сразу высказывать свои мысли. Хотя, честно говоря, я это должна была сделать, ещё после нашей вспышки в приёмной.
И если сейчас он посчитает, что мои мысли не сходятся с его, то думаю, что после мини-отпуска не будет смысла вообще выходить на эту работу, чтобы разорвать эти недоотношения окончательно.
— Давай, только боюсь я сейчас не смогу вникнуть полностью в этот разговор. Пока я борюсь с собой, чтобы не уложить тебя на любую горизонтальную поверхность. Ну или хотя бы не усадить… Что? — разводит руки в стороны, потому что я качаю головой.
Я вообще-то тоже была бы не против такого поворота, но не сейчас. И я прекрасно понимаю, что он сейчас на взводе, так как чувствую его возбуждение в полной мере, но боюсь, что если упустить возможность беседы, время для неё мы найдём не скоро.
— Дай мне встать, пожалуйста.
— Зачем? Что не так? — хмурится, удерживая меня за талию.
— Максим, пока я сижу у тебя на коленях, у нас точно разговора никакого не выйдет.
— Ладно, — отпускает меня и поправляет штаны. Быстро отворачиваюсь от картины, представшей перед моими глазами. Да уж, ему наверняка сейчас не очень удобно сидеть.
— Расскажешь, о чём вы говорили с Саймоном? Стоп, стоп, — тут же прерываю ответ, который был готов сорваться с его уст, — Я хочу, чтобы ты рассказал, о чём вы говорили с Саймоном, потому что меня это тоже касается!
— Неа, тебя касается только то, что мы всё разрулили, почти. Остальное мелочи, — легко пожимает широкими плечами и жадным взглядом проходится по моему телу.
— Максим! — решаю добавить немного строгости в голос. Сомневаюсь, конечно, но вдруг он из тех мужчин, на которых может подействовать строгий тон. Вопросительно выгибает бровь, и я понимаю, что нет, он определённо не такой мужчина, — Ну, пожалуйста, — подхожу к нему сзади и кладу ладошки ему на плечи слегка массируя. Вадим мне раньше под таким влиянием много интересного рассказывал.
— Я же сказал, что не буду это обсуждать, малявка, — перехватывает мои запястья и обнимает ими себя за шею, заставляя таким образом наклониться к нему, — Кстати, чтобы я больше не слышал про то, что ты общаешься с какими-то мужиками, если это не связано с работой.
— В каком смысле? — что это ещё за запреты?
— В прямом. Если мы теперь вместе, то никаких мужиков рядом с тобой я не потерплю. Никаких переписок и никаких встреч, естественно. Ну общих друзей и бывшего я не имею в виду, тут всё понятно. Я про всех остальных говорю.
— А… а мы что… вместе? Я… — язык перестал шевелиться, и сердце, кажется, превратилось в отбойную колотушку вместе с мурашками, которые устроили бег наперегонки по всему телу.
— Не понял, — за секунду снова оказываюсь на коленях, крепко спресованная его руками, — Это что за вопросы?
— Я просто не помню, чтобы мы обсуждали, в каких мы отношениях, — стараюсь взять себя в руки. Всё-таки про то, что его влечёт физически ко мне, это я понимаю, но для полноценных отношений этого ведь мало.
— А что их обсуждать? Решили же, что вместе, что ещё тут говорить? — у Максима такое искреннее удивление на лице, что в пору бы и мне удивиться. Может это я какие то глупости от него требую.
— Максим, в моем понимании "быть вместе" это значит не только хотеть кого-то физически, но ещё..
— Слушай, малявка, давай говори прямо. Что не так?
— Да ты же мне за всё время только один комплимент сделал и даже ни разу не сказал, как ко мне относишься! Может, ты со всеми так обжимаешься и целуешься как со мной, откуда я знаю!
— Я же сегодня утром сказал, что ты со мной, что не так-то?
— Слушай, Макс, ты сейчас прикалываешься, да? Смеёшься надо мной? Что значит "ты со мной"?! Так отношения не строятся, понимаешь?! — пытаюсь встать с его колен, потому что ощущаю себя полной дуррой, над которой просто сейчас потешаются.
