В противовес гипотезе Ф.В.Ульриха И.Классен[22] во введении к своему изданию Фукидида утверждает следующее: весь труд Фукидида от начала и до конца написан по единому плану и преимущественно после начала Декелейской войны, в ходе которой он окончательно обработал собранные ранее материалы по предыдущим периодам. Эту точку зрения, называемую унитарной, развил Э.Мейер[23]. Вместе с тем в специальной работе, написанной им через пятнадцать лет после этого[24], он позволил себе усомниться в собственной точке зрения. По поводу этой дискуссии С.А.Жебелёв[25] справедливо указывал, что ряд ложных выводов связан с незаконченностью труда Фукидида. Однако именно эта незаконченность и отсутствие окончательной обработки позволяет нам судить о процессе работы Фукидида не только над его произведением в целом, но и над каждым его элементом в отдельности, что может позволить сделать определенные источниковедческие выводы. 4. Жизнь, образование, политические взгляды и мировоззрение Фукидида. Свидетельства о жизни Фукидида были собраны и детальным образом прокомментированы в работе У.Виламовица[26]. Эта работа отличается от остальных очерков о жизни Фукидида в том отношении, что Виламовиц опирался только на те свидетельства, достоверность которых не подвергается сомнению или доказывается самим Виламовицем. Вопрос об образовании, полученном Фукидидом, сводится к проблеме взаимоотношений Фукидида и софистов, что рассматривается в работах Т.Гомперца[27] и прежде всего в знаменитой работе В.Нестле «Thukydides und die Sophistik»[28]. Анализ политических взглядов Фукидида, начало которому положил Вельцхофер[29], утверждавший, что Фукидид не был ни сторонником Афин, ни Спарты и наблюдал их войну ретроспективно, содержится в объемной работе Э.Шварца[30], в весьма интересной и дискуссионной книге Ж.Ромийи[31] и многих других работах. Связанный с этим комплекс вопросов можно считать доминирующим в изучении Фукидида в первой половине ΧΧ века. А.К.Бергер[32] анализирует труд Фукидида как представителя греческой общественной мысли. Сопоставляя теоретические положения, встречающиеся у Фукидида, с их выражением в различных случаях у него самого и с аналогичными положениями политической литературы конца V века, он утверждает общие мировоззренческие установки, которыми руководствовался Фукидид. Исследуя текст на основе предварительного анализа последних, можно достигнуть определенного успеха в установлении политических взглядов Фукидида или, вернее, тех политических традиций, которым он следовал в своем труде, то есть перевести этот вопрос в источниковедческую плоскость[33]. От названых работ резко отличается книга Ф.Корнфорда[34], в которой труд Фукидида, как по замыслу, так и по композиции сопоставляется с трагедиями Эсхила. Мысль Фукидида, по мнению Корнфорда, была проникнута образами поэзии и мифологии, в свете которых он создавал свой труд. Эта работа, содержащая ряд крайних выводов, вместе с тем поставила вопрос о взаимоотношении Фукидида и трагиков, который разрабатывался Г.Мюрреем[35], Э.Делебеком[36], Дж. Финли[37] – применительно к Еврипиду и В.Эренбергом[38], Г.Вейнштоком[39] и Э.Лонгом[40] – применительно к Софоклу. Э.Лонг в своей крайне осторожной работе, построенной как анализ абстрактных существительных в словоупотреблении Софокла, делает ряд принципиальных выводов, касающихся политической мысли Софокла и Фукидида, установление элементов которой предваряется детальным анализом их лексикона. К этой работе примыкает исследование П.Юара[41]. 5. Особенности исторического метода Фукидида и историософская сущность его труда. Об особом историческом методе Фукидида первым, вероятно, заговорил французский гуманист Анри Этьенн, которого обычно называют Генрих Стефан[42]. Для науки ΧΙΧ века было характерно сопоставлять методику Фукидида с методами современных историков. Л. фон Ранке, провозгласивший Фукидида своим единственным учителем[43], и другие представители так называемой «объективной» школы, основоположником которой он считается, в своих философско-исторических сочинениях[44] интерпретировали исторический метод Фукидида как нечто абсолютное и долженствующее служить примером для каждого исторического исследования. Этот внеисторический подход к Фукидиду, рассматриваемому таким образом вне своей эпохи, ее особенностей и общественной мысли, нанес существенный ущерб науке[45] и оказал известное влияние на взгляды специалистов (ибо сам Ранке никогда историей Древнего мира не занимался), таких, как Э.Мейер[46] и В.П.Бузескул[47]. Последний вместе с тем в своем «Введении в историю Греции» весьма подробно и оригинально разбирает основы исторического мышления Фукидида. В современной науке проблема исторического метода Фукидида стала органичным элементом предыдущего направления, она должна базироваться на конкретном анализе его мировоззрения, традиций, которым он следует, и влияния на него софистики и т. д. 6. Фукидид как представитель художественной прозы. Как древние критики, так и гуманисты ценили и изучали Фукидида в первую очередь не как историка, а как писателя, что является следствием того, что Геродот и Фукидид по сути дела являются единственными представителями художественной прозы V века и одними из самых блестящих представителей греческой прозы вообще. Изучению Фукидида в этом направлении посвящены работы Дж. Финли[48], который выясняет происхождение литературного стиля Фукидида, и А.У.Гомма[49], который выводит литературный стиль и язык Фукидида из языка греческой трагедии и в первую очередь – Софокла. Общий очерк, характеризующий Фукидида как писателя, и не лишенный ряда оригинальных черт, принадлежит С.И.Соболевскому[50]. Большой интерес представляет собой новая работа Г.Д.Вестлейка[51], который на базе анализа материала о двенадцати политических деятелях у Фукидида рассматривает тот особый биографический интерес, которым руководствовался Фукидид при работе над своим трудом. 7. Фукидид и естественные науки его эпохи. В настоящее время новым аспектом в изучении Фукидида стало сопоставление его взглядов с некоторыми особенностями сочинений Гиппократа. Этому посвящены работы Ш.Лихтентелера[52] и К.Вейдауэра[53]. Монографии Дж. Б.Гранди[54], Дж. Финли[55], Ф.Эдкока[56] и вступительные статьи С.А.Жебелёва к русскому переводу Фукидида[57], имеющие научно-популярный характер, рассматривают вопросы, связанные с изучением Фукидида в целом и содержат ряд специальных экскурсов, о некоторых из которых было сказано выше. Эти работы подводят итог изучению Фукидида в XIX и первой половине XX века. Особое значение имеет большая работа А.У.Гомма[58]. Книга Гомма содержит построчный комментарий ко всему тексту Фукидида, для чего им привлекаются дополнительные источники, подразделяющиеся на следующие группы: вернутьсяThucydidis Historiae / Erkl. J.Classen. Bd. 1. B., 1862. вернутьсяMeyer E. Forschungen zur alten Geschichte. Bd. 2. Halle, 1899. S. 269–277. вернутьсяMeyer E. Thukydides und die Entstehung der wissenschaftlichen Geschichtsschreibung. Wien, 1913. вернутьсяЖебелёв С.А. Фукидид и его творение // Фукидид. История. Т. 1. М., 1915. С. LX. вернутьсяWilamowitz-Möllendorff U. Die Thukydideslegende // Hermes. Bd. 12. 1877. S. 326–367. вернутьсяGomperz Th. Griechische Denker: Eine Geschichte der antiken Philosophie. 4 Aufl. Bd. 1. B.; Leipzig, 1922. вернутьсяNestle W. Thukydides und die Sophistik // Neue Jahrbücher für das klassische Altertum. Bd. 33. 1914. S. 649–685. В этой связи значительный интерес представляет работа С.В.Меликовой-Толстой «Язык Горгия. Теория и практика зарождающейся художественной прозы Греции» (Ученые записки ЛГУ. 1941. № 63. Серия филологических наук. № 7. С. 70–86), а также составленный ею словарь к речам и фрагментам Горгия, базируясь на котором можно проделать ряд интереснейших наблюдений над текстом Фукидида (см.: Index Gorgianus confecit Sophia Melikova. 1915). вернутьсяWelzhofer H. Thukydides und sein Geschichtswerk. München, 1878. вернутьсяSchwarz E. Das Geschichtswerk des Thukydides. 2 Aufl. Bonn, 1929. вернутьсяRomilly J. Thucydide et l’impérialisme athénien. P., 1947. вернутьсяСм.: Бергер А.К. Политическая теория демократии в труде Фукидида // Бергер А.К. Политическая мысль древнегреческой демократии. М., 1966. С. 257–288. вернутьсяЭта проблема имеет исключительную важность при исследовании источников Фукидида по истории собственно Пелопоннесской войны, поскольку многочисленные работы о политических взглядах и симпатиях Фукидида этот вопрос ни в какой мере не разрешают. вернутьсяCornford F.M. Thucydides Mythistoricus. L., 1907. Большой интерес представляет мысль Корнфорда (P. 66) о персонификации государства у Фукидида в связи с пониманием термина τύραννος (I, 122, 3; I, 124, 3; VI, 85, I; а также два аналогичных пассажа: II, 63, 1–2; III, 37, 2), который не представляет собой самостоятельного политического выражения, а встречается только в качестве образного выражения, вытекающего из персонификации самого государства, причем эта образность всякий раз подчеркивается в контексте. вернутьсяMurray G. Euripides and his age. L., 1947. Вслед за этой работой Г.Мюррея, которому принадлежит честь формулировки проблемы политического анализа Еврипида в современной науке, появилась диссертационная работа Ю.В.Откупщикова «Социально-политические идеи в творчестве Еврипида» (Ч. 1–2. Л., 1953). См. статьи того же автора: «Внешняя политика Афин 438–431 гг. в свете трагедий Еврипида» (Вестник древней истории. 1958. № 1. С. 35–52), «Андромаха Еврипида и Архидамова война» (Вестник древней истории. 1960. № 3. С. 43–61), «О датировке трагедии Еврипида “Ифигения в Тавриде”» (Язык и стиль античных писателей. Л., 1966. С. 134–143). вернутьсяDelebecque E. Euripides et la Guerre du Péloponnèse. P., 1951. В этом обстоятельном исследовании Э.Делебек поднимает, в частности, вопрос о близости общеполитических воззрений Еврипида и Фукидида и сопоставляет ряд мест «Троянок» с материалом Мелосского диалога. вернутьсяFinley J.H. Euripides and Thucydides // Harvard Studies in Classical Philology. N 49. 1938. P. 23–68. Финли заимствует из Еврипида большое число мест, сопоставимых с речами Фукидида, и на этом основании делает вывод о том, что эти речи не являются плодом фантазии Фукидида, а имеют реальную основу. В данной связи в работе Финли имеются две отрицательные черты: 1) произведения Еврипида служат для автора резервуаром сопоставимых мест, а не объектом филологического анализа, что приводит, в сущности, к механическому сопоставлению примеров из названных авторов; 2) автор не учитывает того, что как Фукидид, так и Еврипид могли попросту аналогично реагировать на одни и те же события, что вытекает из того, что они получили одинаковое образование, наконец, именно софистическое образование могло подсказывать им одинаковые решения для одних и тех же вопросов. вернутьсяEhrenberg V. Sophocles and Pericles. Oxford, 1954. вернутьсяWeinstock H. Sophocles. 3 Aufl. Wuppertal, 1948. вернутьсяLong A.A. Language and thought in Sophocles: A Study of Abstract Nouns and Poetic Technique. L., 1968. Большое значение имеет вывод Лонга (P. 56) об употреблении Софоклом современной ему политической терминологии. По мнению Лонга, о самих политических взглядах трагика сказать ничего нельзя, но отталкиваясь от его словоупотребления можно установить те политические направления, к которым он склонялся. вернутьсяHuart P. Le vocabulaire de l’analyse psychologique dans l’oeuvre de Thucydide. P., 1968. Глава третья этого исследования (P. 219–313) «Знания и мнения» рассматривает значения, которые носят слова, выражающие отношение Фукидида к материалу. Анализ слов, выражающих мнение, представляет для нас большой интерес, так как в конечном итоге на основании этого анализа можно установить отношение к источнику и его достоверности. вернутьсяАнри Этьенн (1531–1598) издал сочинения 74 греческих авторов и огромный Thesaurus Graecae linguae (1572), до нашего времени считающийся самым полным словарем греческого языка. вернутьсяСм.: Ranke L. Geschichten der romanischen und germanischen Völker von 1494 bis 1535. Leipzig; B., 1824. В качестве источниковедческого приложения к этому труду публикуется этюд Zur Kritik neuer Geschichtsschreiber, в котором критический метод Фукидида противопоставляется некритическим и антиисторическим произведениям историков ΧVΙΙΙ века. вернутьсяЭта точка зрения породила безоговорочное признание среди большинства представителей классической науки термина «исторический метод Фукидида», в который вкладывался абсолютный смысл. вернутьсяСм. Meyer E. Geschichte des Altertums. Bd. 3. Stuttgart, 1901. S. 264. вернутьсяСм. прим. 5 к стр. 12, а также главу «Фукидид» в книге В.П.Бузескула «Введение в историю Греции» (с. 82–120). вернутьсяFinley J.H. Thucydides. Cambridge, Mass., 1942, глава «The style of Thucydides» (P. 250–289). вернутьсяGomme A.W. Essays in Greek History and Literature. Oxford, 1937. вернутьсяСоболевский С.И. Фукидид // История греческой литературы. М., 1955. Т. 2. С. 69–100. Наиболее удачным можно считать очерк о биографических сведениях. вернутьсяWestlake H.D. Individuals in Thucydides. Cambridge, 1968. вернутьсяLichtenthaeler Ch. Thucydide et Hippocrate vus par un historien-médecin. Genève, 1965. вернутьсяWeidauer K. Thukydides und die Hippokratischen Schriflen. Heidelberg, 1954. вернутьсяGrundy G.B. Thucydides and the History of his Age. Vol. 1–2. L., 1911. вернутьсяFinley J.H. Thucydides. Cambridge, Mass., 1942. вернутьсяAdcock F.E. Thucydides and his history. Cambridge, 1963. вернутьсяЖебелёв С.А. Фукидид и его творение // Фукидид. История. Т. 1. М., 1915. С. XIII–LXIX; Жебелёв С.А. Творчество Фукидида // Там же. Т. 2. С. VLXXXVI. вернутьсяНС: т. 1 – вступление и комментарии к 1 книге, т. 2 – комментарии ко 2 и 3 книгам, т. 3 – комментарии к 4 и 5 книгам до 25 главы, т. 4 – книга 5, глава 25, книга 6, книга 7 (закончен и подготовлен Э.Эндрюсом и К.Дж. Довером). На этом труд заканчивается, так как А.У.Гомм отрицал авторство Фукидида в отношении 8 книги. |
